АГХОРА III. Закон кармы
Шрифт:
– Проклятие, которое отец Санъюкты наложил на Притхвираджа, состояло в том, что он отправил послание афганскому тирану Мохаммеду Гхори, предлагая тому вторгнуться в Индию и покорить Притхвираджа. Он раскрыл Гхори секреты обороны его царства. Дело оборачивалось совсем плохо. И всё же у Притхвираджа сохранялись все преимущества, о которых я тебе только что рассказал, и он легко мог бы отразить нападение, если бы не совершил одну роковую ошибку.
– Что за ошибку?
– Вскоре после свадьбы на зов Притхвираджа явился его гуру, оказавшийся агхори. Гуру сказал царю: «Я возьму гвоздь и вобью его в
– Что-то – это проклятие отца?
– Отчасти оно. Но, видимо, и другие кармы влияли на её ум. Однако что бы там ни было, Притхвирадж целиком попал под это влияние из-за своих собственных карм. «Великий царь, – сказал ему агхори, – не слушай её!» Но Притхвирадж настоял, чтобы гуру выполнил приказ царицы. Печально посмотрел гуру на своего «блудного сына». «Слова женщины сбили тебя с пути», – вздохнул он и вытащил гвоздь. Гвоздь был в крови! Все оцепенели. Притхвирадж умолял гуру вернуть гвоздь в голову змея, но гуру ответил: «Теперь уже поздно. Момент упущен. Ты был слеп от любви, теперь ослепнешь по-настоящему. Деваться тебе некуда».
– И что же? Десять раз Мохаммед Гхори вторгался в Индию, и десять раз его разбивал и брал в плен Притхвирадж. И каждый раз, представая перед лицом Притхвираджа, Гхори говорил: «Я твоя корова. Кшатрий должен защищать своих коров. Да сбудется воля твоя». И каждый раз, слыша такое, Притхвирадж отпускал его – кшамам вирасья бхушанам.
– Десять раз Притхвирадж отводит от себя возмездие. На одиннадцатый раз везения – хороших карм – ему не хватило, и Мохаммед Гхори взял его в плен. После чего Гхори продемонстрировал ему своё понимание сочувствия и благодарности: он велел немедленно выколоть Притхвираджу глаза, исполнив тем самым пророчество агхори. Как низко может пасть человек! Только последний изувер может сделать зло человеку, который простил его и спас от смерти не однажды, а десять раз! Но Гхори оказался именно таким извергом: грязным и пошлым вандалом, дрянью человеческой. Он увёз Притхвираджа в Афганистан, чтобы потешить им свой народ. Повозив его по стране, он затем поселил Притхвираджа и его друга Чанда Барота в своём царском дворце. Притхвирадж много времени проводил в размышлении над словами своего гуру, он осознал всю глупость своего поведения В голове его созрело ужасное, но непоколебимое решение: такой негодяй, как Гхори, не должен больше жить на земле. И они с Чандом задумали план.
– На следующий день Притхвирадж пришёл к Гхори и начал хвастаться: «Ты мнишь себя великим завоевателем, но ты всего лишь вандал. А вот я – настоящий воин. Я и без глаз могу поразить стрелой «яблочко», если только мне немножко поможет Чанд Барот. Тебе такое и не снилось!»
– Это уязвило самолюбие Гхори, и он решил, что Притхвирадж должен ответить за своё хвастовство. Он собрал жителей города, чтобы Притхвирадж осрамился у всех на глазах. Но когда Притхвирадж получил лук и стал прицеливаться, Чанд навел его оружие не на мишень, а на Гхори, который сидел неподалёку на троне и наблюдал ход событий. Чанд был бардом, и своё указание вложил в куплет:
«Четыре бханджи, 24 газа, 8 ангул –
Вот где сидит султан, Чохан, не промахнись» [4].
– Указание было настолько точным, что стрела Притхвираджа вошла прямо в грудь Гхори и пронзила его сердце. А Чанд и Притхвирадж, чтобы избежать новых унижений и пыток, в тот же момент закололи друг друга.
– Вот это да!…
– Гхори был зверем, а Притхвирадж – героем. Смерть лишила его возможности царствовать, и в награду за свои страдания он родился Акбаром и стал затем славнейшим и достойнейшим из императоров. Чанд родился Бирбалом, его ближайшим соратником и зачинателем многих полезных государственных дел. Видишь, как действует карма! Притхвирадж был кшатрием, а Чанд– бардом из низшей касты. Акбар, хотя и не был индусом по рождению, стал императором Индии, тогда как Бирбал родился брахманом. Многие черты характера Акбар перенял у Притхвираджа. Получив шанс лично убить Хему, он не свёл себя до уровня какого-нибудь дикаря типа Гхори.
– Да, но всё-таки он приказал его казнить.
– Это так, но в те времена оставлять соперника в живых с большой вероятностью означало, что в один прекрасный день получишь удар кинжалом между лопаток. Акбар по крайней мере приказал казнить Хему быстро и без мучений. Это, конечно, не спасло Акбара от кармы за убийство, но всё-таки это было проявлением сочувствия – в той его форме, какая отвечала ситуации. Пытки в то время применялись повсеместно, и не кто иной, как сын самого Акбара любил наблюдать, как с приговорённых заживо сдирали кожу. Акбару, чтобы выжить в обстановке интриг и убийств и не превратиться в кровожадного маньяка, требовалось поистине выдающееся великодушие.
– Это великодушие Акбар не мог приобрести в течение одной жизни, оно взращивалось многими и многими жизнями. Акбар «наследовал» от Притхвираджа множество характерных чёрт. Из-за того, что Притхвирадж был индусом, советники Акбара тоже были индусами, и его любимая жена Джодха Бай была родом из Индии. Он любил её безумно, но поскольку Притхвирадж из-за ошибки Санъюкты лишился зрения, Акбар никогда не руководствовался исключительно советами жены. И поскольку мусульмане предали и ослепили его, он всегда держался осторожно с мусульманами. Большинство раджпутских вождей понимали это и искали с ним союза, чтобы объединиться в империю. Ман Сингх из Джайпура, главнокомандующий Акбара, был кшатрием, а его сестра Джодха Бай стала императрицей и родила Акбару сына Салима, который наследовал ему под именем императора Джехангира.