Аглая Арис. Сердце полемарха – 2
Шрифт:
– Итак, кто у нас тут… – по мере приближения к пациенту я растеряла все слова и мысли. Замерла.
– Вот это да! – сипло вырвалось у меня, – это же…
– Медуса Горгона, – представил её гиатрос Иринеос. – И она умирает от раны.
После его слов я встряхнулась. Неважно, кто передо мной, важно, что нужно помочь.
– Я уже остановил кровь, зарастил самые страшные повреждения, – продолжал говорить Иринеос, – но она не просыпается.
– Сейчас, – выдохнула я, вставая рядом с кушеткой.
Девушка по имени Медуса была прекрасна. Тонкие, аристократические черты лица, белоснежная кожа.
Из облика обычной женщины выбивались только волосы, точнее тонкие невероятно чёрные (вообще чёрный это и так чёрный, но здесь иное), блестящие в свете зажжённых многочисленных масляных светильников змеи.
Они едва заметно шевелились, но глаза их были закрыты.
– Змеи спят, – снова заговорил гиатрос Иринеос, – я их первым делом отправил в сон. И надо ещё глаза завязать Медусе, совсем запамятовал, – вдруг засуетился он.
Но я подняла руку, останавливая его:
– Не нужно.
– Что ты хочешь сделать? – спросил гиатрос Иринеос.
– Я буду её лечить.
На мои слова гиатрос Иринеос ничего не сказал, молча сделал шаг назад и замолчал.
Я же, не теряя драгоценного времени, подошла к женщине. Во всех мифах, что я читала и даже в фильмах Медузу Горгону ненавидели и боялись. Её всегда олицетворяли самой жуткой из тварей женского пола. Но сейчас, глядя на беззащитную женщину, я решила попробовать снять с неё это проклятие.
Неожиданно пришедшая в голову мысль, помогла собраться с духом и наметить план работы.
Что я знаю о генной терапии? Много и мало одновременно.
Теория и практика иногда сильно разные вещи.
Поликсена прошла через мой эксперимент вполне удачно. Но ведь Медуса…
– Она ведь не родилась такой, нет? – вслух уточнила я, мало ли, здесь всё отличается от привычного мне земного уклада.
– Нет, её прокляла Богиня Афина за осквернение её храма. Там Медусу изнасиловал Бог Посейдон.
– Что за?!… – воскликнула я, – ей причинили зло и её же наказали?!
Во мне поднялась такая волна гнева, что ладони окутал голубоватый свет.
Гиатрос Иринеос конечно же это заметил, вылупился на меня, и, раскрыв рот, замолчал. Тааак, кажется мне не дождаться от него ответа.
Вернула взгляд на девушку и задумалась.
Генная терапия – это лечение наследственных, мультифакториальных и ненаследственных (инфекционных, злокачественных и др.) заболеваний путем введения генов в соматические клетки пациентов с целью направленного изменения генных дефектов или придания клеткам новых свойств.
Смогу ли я проделать это? Я вмешаюсь в такие процессы организма, что предугадать результат не сможет никто. Даже местные боги.
Но оставить всё вот так – я не могу. А для начала спросим саму Медусу.
Положив руки на её грудь и осторожно на "волосы" (они оказались холодными и пугающе "опасными"), и начала искать причину, почему женщина не просыпается.
Причина была простая, но возможно Иринеос просто не знал, как это "починить" или не обратил на проблему внимания. Нужно будет потом с ним этот момент обсудить.
У Медусы упало систолическое давление на фоне большой потери крови, головной мозг испытал выраженную гипоксию, и девушка впала в кому.
Я сняла гипоксию головного мозга за счёт нормализации мозгового кровотока и насытила кровь больной кислородом.
– Сделано, – прошептала я, убирая руки. И делая шаг назад.
– Не смотрите ей в глаза, – тихо предупредил меня гиатрос Иринеос, отступая в дальний угол и отворачиваясь лицом к стене.
А я смотрела на молочно-белую кожу лица и, как только ресницы Медусы затрепетали, а змеи тихо, но грозно зашипели, быстро плотно сомкнула веки.
Через пару мгновений послышался шорох: молодая женщина явно проснулась и зашевелилась.
– Где я? – вдруг спросила она низким с хрипотцой голосом. – Где мой Эол?! – второй вопрос последовал тут же.
– Успокойтесь, – попросила я, поднимая руки. А кто такой Эол мне и самой хотелось бы знать, но ответил гиатрос Иринеос:
– Он ждёт вас в перистиле. Я залечил его раны, не переживайте, – судя по гнусавости и глухости, старый лекарь всё ещё стоял лицом к стене.
– Так он принёс меня в Спарту, к гиатросам? – догадалась Медуза Горгона. – Спасибо вам за помощь! – воскликнула она и я на слух поняла, что женщина спустилась с кушетки на пол. – Нам пора. Вашу доброту я не забуду. Сейчас сцежу свою кровь вон в тот кувшин. Она поможет при самых смертельных ранах. А точнее: если смертный шагнул за грань и сердце его перестало биться, то в этом случае даже гиатрос с Великим доро ничем не сможет помочь, то моя кровь спасёт. Найдёт душу и вернёт обратно в тело.
Она говорила, а я слушала: шлепки босых ног по каменному полу – точно подошла к столу, потом тихий болезненный вздох и стук глиняный миски о стол.
– Моя вам благодарность, – завершила она свою речь, а я отмерла. Чего это вдруг застыла?
– Простите, госпожа Медуса, – подала я голос, – хотела вам кое-что предложить.
Шаги остановились. Секунда тишины.
– Что именно? – спросила пациентка.
– Хочу предложить вам свои услуги в качестве гиатроса с третьим доро. У меня есть теория, и если вы позволите провести лечение над вами, то, возможно, я смогу вернуть вам человеческую ипостась.
Как она оказалась так быстро рядом со мной?! Мои плечи вдруг сжали каменные пальцы гостьи из мифов.
– Что вы только что сказали, гиатрос…
– Аглая, – ответила я, стараясь не морщиться от боли.
– Гиатрос Аглая!
– Я хочу попробовать сделать вас женщиной. Самой простой. Как я.
– Вы не простая, – было мне ответом. Дыхание Медусы обдувало моё лицо, девушка была сильно взволнована. – Я могу умереть?
– Нет. Но ваша внешность наверняка станет иной. Вполне может статься, что такой красивой, как сейчас вы перестанете быть…