Аглая Арис. Сердце полемарха – 2

Дом, в котором мы теперь будем жить, располагался неподалёку от центральной площади. Он представлял собой классическую прямоугольную коробку с маленькими бойницами под самой крышей и единичными узкими окошками на уровне первого этажа.

Дом был менее ухожен, чем тот, что нам предоставил стратег Перикл в Афинах, но места в нём точно хватит на всех.

– Мне нужно к наварху (прим. автора: одна из высших военных должностей Спарты; наварх командовал спартанским флотом и имел очень широкие полномочия, иногда даже

выходившие за пределы чисто военных) Лисандру, – сказал мне Гер, отведя в сторонку, – располагайтесь в новом доме. Я вернусь, скорее всего, ближе к вечеру. Мне предстоит очень много работы. И первые шаги к укреплению эллинской власти на землях Греции.

– Я всё понимаю, – кивнула я. – Ужин будет готов к твоему приходу, – пообещала я ему.

– Только постарайся не ввязаться снова в какую-нибудь авантюру, – улыбнулся мне будущий муж и поцеловал.

И снова дыхание сбилось, коленки задрожали, и я утонула в своих чувствах к Гераклу. Волна желания охватила моё тело и разум, разливаясь по каждой клеточке и устремляясь вниз, стягиваясь в тугой комок напряжения.

– В храм, завтра же, никаких две недели! – нашёл в себе силы оторваться от меня Алкей-Геракл и положил свой подбородок мне на макушку, – больше нет сил терпеть.

Его слова почему-то развеселили и я, не сдержавшись, хихикнула:

– Великий и бесстрашный герой, полубог Геракл не может потерпеть пару недель, пока мы здесь полностью не обустроимся? – прошептала я сипло, продолжая улыбаться в его грудь и вдыхать ставший таким родным аромат его кожи.

– Да, такой я весь внезапный! – а от этих слов я, уже не сдерживаясь, рассмеялась в полный голос и откинулась в кольце его рук, чтобы посмотреть в любимые смеющиеся глаза.

– Что? – спросил он, улыбаясь кончиками губ.

– Ничего, – фыркнула я, но всё же ответила, – у нас так говорят женщины и о женщинах.

– Я эту фразу слышал от тебя, – кивнул он, – когда ты что-то решаешь поменять в операции, ты иногда рассуждаешь вслух и изредка восклицаешь "я такая внезапная!"

– Да? – удивилась я, – никогда за собой не замечала.

– И не надо замечать, – Гер наклонился ко мне и чмокнул в щёку. – Я пойду. Не скучай.

– Не обещаю, что не буду скучать, – ответила я, но он лишь покачал головой и выпустил меня из своих объятий. – Приготовлю сама тебе что-нибудь.

– А ты умеешь? – заинтересованно спросил он, поправляя брошь на правом плече, что держала его алую накидку полемарха на месте.

– Конечно, – возмутилась я. – Я не только хирург, я ещё и отменный кулинар! – патетично воскликнула я, устремив перст к голубому небу.

– И ещё ты стекловар, – добавил он, беря меня за руку и целую внутреннюю часть ладони. – Хорошего дня, Аглая Арис.

– Пока ещё не Арис, – лукаво улыбнулась я.

– Уже давно, – покачал он головой и, подмигнув мне на прощание, устремился на выход из центрального холла.

Я осталась на месте и просто смотрела ему вслед.

– Госпожа Аглая! – окликнула меня Пенелопа, появляясь из бокового коридора, – какие будут распоряжения?

– Начинайте уборку в тех помещениях, в которых будем сегодня ночевать, в первую очередь для женщин, – усмехнулась, – мы теперь в Спарте, мужчины, если что, потерпят временные неудобства.

– Хорошо, госпожа, – улыбнулась девушка.

– А где гиатрос Иринеос? – уточнила я, с момента заселения в дом прошло не более часа, а шебутного лекаря что-то не было слышно.

– Он отправился к своим родным, – получила я ответ, немного меня озадачивший.

– Он мне ничего не сказал, – покачала я головой.

– Не стал отвлекать вас от разговора с полемархом Алкеем, – улыбнулась Пенелопа. – Мой муж обещал вскорости вернуться, – добавила она, а я кивнула и отпустила её выполнять поставленные задачи.

– Пенелопа, – окликнула я её, – выдели мне пару помощников. Сегодня я буду готовить ужин.

По мелькнувшему в её глазах удивлению, поняла, что здесь так не принято, но, к чести девушки, она не стала мне что-либо говорить, а просто поклонилась и сказала:

– Майю и Асэ отправлю на кухню.

– Хорошо, – удовлетворённо кивнула я.

И только я шагнула на выход из общей залы, как из левого коридора, где находилась мужская половина, вышли мои помощники. Синхронный поклон пяти помощников и Леон, спросил:

– Госпожа гиатрос Аглая, какие будут поручения?

Мне хотелось бы, чтобы они обращались ко мне просто Аглая или гиатрос Аглая (без приставки "госпожа"), но Геракл был категорически против такого панибратства, обосновав сие полнейшим пренебрежением к правилам того общества, в котором мне теперь жить.

– Тебя даже сами местные не поймут, – припечатал он напоследок и мне пришлось смириться.

Задумчиво обведя серые стены дома, вдруг подумала, что было бы неплохо обить их светлым деревом – должно получиться очень уютно и освежит это чуть мрачноватое помещение.

– Подберите две комнаты так, чтобы из одной сделать смотровую, из другой операционную, вы знаете, главное, чтобы они были на первом этаже с возможностью пробить проход, выходящий сразу же в перистиль.

– Хорошо, – кивнул Онез.

– И сходите на рынок, вы уже знаете, что нужно закупить в первую очередь.

И снова одновременный поклон. Парней я отпустила, дав им задания, а сама пошла на кухню. Она, скорее всего находилась на первом этаже в женской части дома.

Что же приготовить? Мне очень хотелось удивить Геракла.

В этом мире (как было в древнегреческой земной истории, я не знаю, ну вот не увлекалась я ей, мне больше нравились биология и анатомия), богатые греки ели четыре раза в день. Завтрак состоял из ячменного хлеба, пропитанного вином, иногда в хлеб добавляли фиги или оливки. Лёгкий второй завтрак проходил около полудня или сразу после. Обед, самый важный приём пищи в течение дня, обычно проходил с наступлением сумерек. Иногда днём, ближе к вечеру проходил полдник, ещё один лёгкий приём пищи. Мужчины и женщины питались раздельно. Нищие же часто ели мальву, корни и кору некоторых деревьев, траву, люпин и кузнечиков, выдавленные остатки оливок. Афиняне, впрочем, как и другие эллины, выращивали на полях помимо ячменя и пшеницы, бобы, горох, чечевицу, капусту, морковь, лук и чеснок, артишоки, дыни и арбузы, репу, редис, огурцы, а также цветы, мяту и лекарственные травы. Оливковое масло составляло основу питания большинства населения. Масло первого отжима шло в пищу, для ритуалов и обработки мрамора статуй, для живописи, лекарств и притираний. Второй отжим шёл в пищу рабам, а третий – на светильники. Так же, как и вино, масло имело различные сорта и виды. В Афинах победителям соревнований вручали дорогие расписные сосуды с вином и маслом баснословной стоимости.