Агни Йога. Священные знаки (сборник)
Шрифт:
Значит, очищение Учения будет не только в принятии основ, но во введении их в жизнь. Отвлеченное понимание Учения Благословенного – невозможно.
Насколько оно проникало в жизнь, мы видим, как целые страны отпадали от Учения, когда оно вместо жизненных применений обращалось в отвлеченные трактаты. Теперь поразительный пример такого извращения и отпадания являет Тибет. Даже учение Бонпо усилилось, как реакция против уродливого извращения буддизма.
Тиши Лама признал невозможным остаться среди предателей Учения. По его примеру отошли из Тибета многие лучшие ламы. Без этих образованных лам Тибет погряз в преступном невежестве.
Такая действительность пригодна для наблюдения, как совершается умирание Учения.
В то же время можно видеть, какую победу совершает Учение в других странах,где мыслят о приложении основ к жизни.
Ту же задачу решают последователи Хинаяны, становясь терпимее.
Будда, как источник, и Майтрейя, как общая надежда, объединят суровых последователей южного учения с многообразием севера.
Окончательно выступит наиболее существенное для ближайшего будущего. Вместо расцвечения комментариев Учение снова будет приведено в красоту ценности краткой убедительности. Новое время века Майтрейи
Великий Будда, завещая Майтрейю, дал путь всего существования. К этим мудрым и ясным Заветам зовет явление новой эволюции. Требование очищения Учения не случайно, сроки близятся. Изображение Майтрейи готово подняться.
Все Будды прошлого сочетали мудрость опыта и передали ее Благословенному Победителю.
Лама возглашает: «Да будет жизнь тверда, как адамант; победоносна, как знамя Учителя; сильна, как орел; и да длится вечно!»
Елена Рерих
Чаша Востока
Письма Махатмы
Книга «Чаша Востока» составлена из писем Великих Учителей Гималайского Братства (Махатм). Переписка между Махатмами и англичанами А. П. Синнеттом и А. О. Хьюмом продолжалась на протяжении 5 лет (с 1880 г. по 1885 г.).
На английском языке письма были впервые опубликованы в 1923 г., в 1925 г. Елена Рерих начала перевод этой переписки на русский язык. В этом же году перевод был опубликован под псевдонимом Искандер Ханум.
ИСКАНДЕР ХАНУМ
Нью-Йорк–Париж–Рига – Берлин. 1925
Эти письма, переходя через третьи руки, конечно, носят на себе последствия не только переписчиков, но и времени. Тем более, как и указывается в самих письмах, некоторые технические выражения не поддаются точному переводу. Но тем не менее, даже в этих фрагментах остается вся основа Учения, во всей его Красоте, мужественности и беспредрассудочности и дает прямой мост к грядущей эволюции человечества.
В подготовлении современной мировой эволюции выявлено Учение Великих Махатм Индии.
Из приводимых писем Махатм (1880–1884) видна сущность этого Учения.
Смелость изучения мира должна быть близка каждому молодому сердцу. Помочь и одушевить эти рассеянные сердца составляет задачу наших изданий.
«Чаша Востока» содержит сущность всех верований и познаний. Не случайно идущие обращаются к Востоку.
Искандер Ханум
I
(18-X-1880)
С какой бы точки зрения вы ни взглянули – мир все еще в своей первой стадии освобождения, если не развития, следовательно не готов.
Совершенно справедливо, мы действуем естественными, а не сверхъестественными средствами и законами. Но так как, с одной стороны, наука не будет в состоянии (в ее настоящем положении) объяснить чудеса, даваемые во имя ее, а с другой, невежественные массы все же будут рассматривать феномен в свете чуда, то каждый свидетель случившегося будет выведен из равновесия, и результаты будут прискорбны. Безумны те, кто, размышляя лишь над настоящим, добровольно закрывают глаза на прошлое, оставаясь, естественно, слепыми к будущему. Если бы мы согласились на ваше желание, знаете ли вы действительно, какие последствия возникли бы по следам успеха? Неумолимая тень, которая следует за всеми человеческими нововведениями, уже надвигается, тем не менее, лишь немногие сознают ее приближение и опасность. Что же должны ожидать те, кто предложит миру нововведение, в которое, благодаря человеческому невежеству, если и уверовано, то, конечно, будет приписано темным силам, в которых верят и страшатся две трети человечества.
Успех подобной попытки должен быть рассчитан и основан на знании людей, вас окружающих. Оно полностью зависит от социальных и моральных условий людей, при их касании этих глубочайших и наиболее сокровенных вопросов, могущих взволновать человеческий ум – божественных сил в человеке и возможностей, заключающихся в природе.
Многие ли, даже среди ваших лучших друзей, тех, которые окружают вас, более нежели только поверхностно заинтересованы этими непонятными, сокровенными проблемами? Вы можете пересчитать их на пальцах правой руки! Ваша раса похваляется освобождением в их столетии гения, так долго заключенного в тесный сосуд догматизма и нетерпимости – гения знания мудрости и свободы мысли. Она говорит, что, в свою очередь, невежественные предрассудки и религиозное изуверство, закупоренные в бутыль наподобие злому Джинну древности и запечатанные Соломонами науки, покоятся на дне морском и никогда больше не смогут выбраться на поверхность и царствовать над миром, как это было во дни оные, что общественный разум совершенно свободен и, одним словом, готов воспринять любую указанную истину. Но действительно ли это так? Опытное знание не совсем ведет начало от 1662 г., когда Bacon, Robert Boyle, и Епископ of Chester превратили по Королевскому указу свой «Невидимый Колледж» в Общество поощрения экспериментальной науки. Века прежде, нежели Королевское Общество сделалось реальностью на плане «пророческих начертаний», врожденное стремление к скрытому, страстная любовь к природе и ее изучению привели людей, в каждом поколении, к попыткам и проникновению в ее тайны глубже, нежели это делали их предшественники. «Roma ante Romulum fuit» – аксиома, преподаваемая в ваших школах. Отвлеченные запросы в самые смущающие, запутанные проблемы не возникли в мозгу Архимеда, как внезапный, до сих пор незатронутый вопрос, но скорее как размышление прежних запросов в этом же направлении и людьми, отделенными от его дней длинным периодом, гораздо длиннейшим, нежели время, отделяющее вас от великого Сиракузца. «Vril», наступающего века был обычным достоянием рас, уже исчезнувших. А так как сейчас и самое существование наших гигантских предков подвергается сомнению, хотя в Гималаях мы имеем пещеру, полную скелетами этих великанов – и огромные размеры их, когда бывают находимы, неизменно рассматриваются, как единичные причуды природы, то так же и «Vril» или «Akasa» – как мы называем это – рассматривается как невозможность – миф. А без совершенного знания «Akasa», ее комбинаций и свойств, как может наука объяснить подобные феномены? Мы не сомневаемся, что представители вашей науки открыты убеждению, тем не менее, факты сперва должны быть доказаны им, должны сделаться их собственностью, должны отвечать, быть подчинены их способам исследования, прежде, нежели вы найдете их готовыми допустить их, как факты. Если вы только заглянете в Предисловие «Micrographia», вы найдете в предпосылках Hooke, что внутренняя связь предметов имеет меньше значения в его глазах, нежели их внешнее воздействие на чувства, – а прекрасные открытия Ньютона нашли в нем величайшего противника. Современных Hookeses'oв много. Подобно этому ученому, но невежественному человеку былых дней, ваши современные ученые менее беспокоятся предпослать физическую связь фактов, которая могла бы открыть им многие оккультные силы в природе, нежели установить удобную классификацию научных экспериментов; таким образом по их мнению, самое важное качество каждой гипотезы не в том чтобы она была истиной, но лишь правдоподобной. Это относится к науке, насколько мы ознакомлены с нею. Что же касается до человеческой природы вообще, она такая же сейчас, какою была миллионы лет тому назад: предрассудки, основанные на себялюбии, общее нежелание отказаться от установленного порядка вещей, ради нового образа жизни и мыслей – а оккультное изучение требует всего этого и еще гораздо больше; – гордость и упрямое сопротивление Истине, если это ниспровергает их прежние понятия вещей. – Такова характеристика вашего века и в особенности среднего и низшего классов. Каковы же будут следствия самых поражающих феноменов, предположив, что мы согласились произвести их? Несмотря на успех, опасность росла бы пропорционально этому успеху. Скоро не осталось бы выбора, пришлось бы продолжать все усиливая или же вступить в бесконечную борьбу с предрассудками и невежеством, убитыми вашим собственным оружием. Доказательство за доказательством требовались бы и должны были бы быть доставляемы; каждый последующий феномен ожидался бы более чудесным, нежели предыдущий. Ваше ежедневное замечание, что нельзя ожидать, чтоб человек поверил, пока он не сделается очевидцем – хватило ли бы человеческой жизни, чтобы удовлетворить весь мир скептиков? Могло бы быть легким делом увеличение числа первых уверовавших до сотни и тысячей, но что же до остальных сотен миллионов, которые не смогли быть очевидцами? Невежды, не будучи в состоянии бороться с невидимыми операторами, в один из дней дали бы выход своей ярости, обрушившись на видимых работающих агентов; высшие и образованные классы продолжали бы, как всегда, упорствовать в неверии, как и раньше, разрывая нас на клочки. Подобно многим, вы порицаете нас за нашу большую сдержанность, однако мы кое-что знаем о человеческой природе, ибо опыт длинных столетий – веков научил нас. И мы знаем, пока наука не научится чему-нибудь и пока тень догматизма коснеет в сердцах масс, мировые предрассудки должны быть побеждаемы шаг за шагом, а не натиском. Как седая старина имела более нежели одного Сократа, так и туманное будущее даст рождение не одному мученику. Освобожденная наука с презрением отвернула свой лик от мнения Коперника, которое восстановляло теорию Aristarchus Samius'а, который утверждал, «что земля вращалась вокруг своего центра», за годы прежде, чем церковь заставила принести Галилея как жертву всесожжения в честь своей Библии. Наиспособнейший математик при дворе Эдуарда VI – Robert Resorde был замучен голодом в тюрьме своими коллегами, которые издевались над его «Замком Знания», объявляя его открытия «тщетными фантазиями». Wm. Gilbert of Colchester, доктор королевы Елизаветы, умер отравленным только потому, что этот истинный основатель опытной науки в Англии имел отважность предварить Галилея, указывая на ошибочное представление Коперника, относительно «третьего движения», которое объяснялось параллельностью земной оси вращения. Огромное знание Paracelsi, Agrippas i Deys'a вызывало всегда сомнение. Наука наложила свою святотатственную руку на великий труд «De Magnete» – «Небесная белая Дева» (Akasa) и другие. И это был знаменитый «Канцлер Англии и Природы» – Лорд Verulam Bacon, который, завоевав имя «Отца индуктивной философии», позволил себе говорить о вышепереименованных великих людях, как об «Алхимиках фантастической философии». Все это старая история, скажете вы. Истинно так; но хроники наших дней не отличаются слишком существенно от своих предшественников. Мы должны вспомнить недавние преследования медиумов в Англии, сожжение предполагаемых колдуний и колдунов в Южной Америке, России и на границах Испании, чтобы убедиться, что единственное спасение подлинных искусников в оккультных науках заключается в скептицизме общества: шарлатаны и фокусники естественные щиты Адептов. Общественная безопасность охраняема лишь тем, что мы держим втайне страшные оружия, которые иначе могли быть употреблены против нее и которые, как вам уже говорилось, становятся смертельными в руках злого и себялюбца.
Я кончаю, напоминая вам, что феномены, которых вы так жаждете, всегда были сохраняемы, как награда для тех, кто посвятили свои жизни служению богине Sarasvati – наша Арийская Исида. Если бы они были отданы профанам, что осталось бы нашим верным? Но когда время придет и будет разрешен полный свет в эзотерический мир с его законами, основанными на математически точных расчетах будущего – необходимые следствия причин, которые мы всегда свободно можем создавать и оформливать по нашей воле, но в той же мере не в состоянии контролировать их последствия, которые этим самым становятся нашими властелинами, – тогда только поймете вы, почему для непосвященных наши действия часто кажутся немудрыми, если не просто безрассудными.
II
(19-Х-1880)
Мы не будем понимать друг друга в нашей корреспонденции до тех пор, пока не будет совершенно ясно, что оккультная наука имеет свои методы изысканий, такие же точные и деспотичные, как и методы ее антитезы – физической науки. Если последняя имеет свои правила, так же точно имеет их и первая. И тот, кто захочет перейти пределы невидимого мира, не может предписать, как он сделает это, так же как и путешественник, старающийся проникнуть во внутренние, подземные убежища благословенной Лхассы, не может указать путь своему проводнику. Тайны никогда не были, никогда не могут быть сделаны доступными для обычных толп, по крайней мере, до того желанного дня, когда наша религиозная философия станет общей, мировой. Во все времена, не более, нежели едва исчисляемое меньшинство людей обладало тайнами природы, хотя множество было свидетелями практических очевидностей возможности этого обладания. Адепт есть редкий цветок целого поколения исследователей, и чтобы сделаться им, он должен повиноваться внутреннему побуждению своей души, независимо от осторожных соображений светской науки или здравомыслия.