Агония маздая
Шрифт:
Старик пожал плечами:
– Видимо, вы умерли в таком месте, откуда нет своей дороги. Но тем не менее, вы ведь не будете отрицать, что всё равно вышли на тракт?
– Да, вы правы. Наверное, на Гонолулу умирает не так много людей, чтобы оттуда вела целая дорога..
– Ого, вы умерли на Гавайях! Я думаю, что оттуда был лишь один раз большой поток мертвецов — после бомбардировки Перл-Харбора.
– Кто строит эти дороги?
– Джек покрутил головой, осматриваясь еще и еще раз.
– Никто.
– Как так?
– А вот
– старик улыбнулся.
– Их вытаптывают идущие. Тракт такой большой потому что по нему идут все. Остальные дороги намного меньше, но и среди них есть свои великаны. Например я вышел на морфестский тракт с весьма широкого шоссе.
– В России так много умирают?
– Больше, чем нужно, - старик кивнул.
– Почему же?
– Множество причин. Давайте не будем об этом — какая разница рассуждать о том, что уже нас не касается. Кстати, Джек, смотрите, вот еще человек идет, а вон еще целая группа... видите? Вот бабушка какая-то...
– Народ стекается к горе..., - проговорил Джек, следя за направлениями, указанными стариком.
– А что там, Петр Николаевич? Вы помните?
– Где?
– вопроса старик не понял.
– На Морфесте. Он похож на вулкан... это и есть вулкан?
– Вроде того, - Петр Николаевич кивнул, не переставая одновременно следить за людьми, которых становилось все больше и больше. Появляясь словно из тумана далеко на горизонте, они быстро приближались, так, что можно было их детально рассмотреть, но затем резко замедлялись и шли почти параллельно. Два шага вперед, полтора назад. Морфест, почти не приближаясь, притягивал к себе всё больше и больше душ, еще не до конца переставших чувствовать себя людьми.
– Так что там происходит?
– Джек проявил настойчивость, видя, что его спутник отвлекся.
– У вулкана должно быть жерло...
– Всё там есть!
– Пётр Николаевич усмехнулся.
– Увидите сами, Джек. Могу лишь сказать, что вы найдёте там очищение и свободу. Представьте, что вам невероятно хочется спать, и вот вы закрываете глаза и проваливаетесь в глубокий сон, испытывая при этом невероятное наслаждение. Вас ждет примерно это, только наслаждение будет длиться не несколько секунд, а... словом, очень долго.
– Заманчиво говорите!
– Джек с улыбкой посмотрел на своего спутника.
– Так хорошо, что хочется умирать снова и снова!
– Не ёрничайте, друг мой!
– Петр Николаевич назидательно поднял вверх указательный палец.
– Я объяснил вам свои ощущения, свои воспоминания, как мог. Также я не уверен, что и с вами произойдёт то же самое. Вдруг геенна все же существует, а сам я не успел сделать столько, чтобы туда попасть. Я помню лишь сон, просто сон. Одиночество, тишина и покой. Тебя нет, вокруг ничего нет... только сон, которым ты сам и являешься.
– Не боитесь перемен?
– Джек с хитрецой подмигнул своему спутнику.
– Должность в правительстве располагает к тому, чтобы потом попасть на сковородку.
– Не знаю, - Петр Николаевич пожал плечами.
–
– он неожиданно вновь громко рассмеялся.
– А потом, у меня есть один секрет, Джек. Я вам расскажу его позже, когда пойдем вверх по склону.
– А зачем туда идти?
– Вы разве не чувствуете притяжение Морфеста?
– Не знаю, - Джек огляделся. Наверное, уже в сотый раз.
– Если судить по тому, что я видел, то кроме этой горы здесь вообще ничего нет. Деваться просто некуда.
Старик вздохнул:
– И выбора нет. С дороги уже не сойти.
– Почему?
– А вы попробуйте!
– Петр Николаевич усмехнулся.
– Попробуйте-попробуйте!
– Шагнуть на обочину?
– Джек посмотрел на серую пыльную траву.
– Это проблема?
– Попробуйте!
– Да запросто!
– Джек резко взял влево, но дойдя до края дороги и сделав несколько шагов в вперед с удивлением обнаружил, что снова оказался на Морфестском тракте. Он попробовал еще раз... та же история. Еще раз... бесполезно. Было непонятно, то ли дорога смещалась вместе с ним, буквально подползая под ноги, то ли движение вперед незаметно становилось обратным — в любом случае результат не менялся. Дорога не отпускала никого, однажды ступившего на ее ровную, хорошо утоптанную поверхность.
Наблюдая его бесполезные потуги, Петр Николаевич вновь усмехнулся. На этот раз более едко:
– Видите, вы на верном пути! Тракт сам указывает вам на это. Впереди лишь Морфест, а затем блаженство и заслуженный отдых. Кстати, будьте осторожны, и не срывайтесь, не нервничайте, Джек. Помните, я говорил вам, что за то, что вы кричите, вас могут наказать? Я видел, как это происходит — человек, проявляющий агрессию или неподобающие моменту эмоции вдруг падает, а затем оказывается на тракте, независимо от того, где он в этот момент находился.
– И что?
– Джек махнул рукой на свои попытки сойти с дороги и вновь присоединился к старику.
– И всё! Дальше эти люди шли молчаливо, тихо и безропотно. Вот как ваш араб.
– Но он ведь шел по степи... к тракту, но по степи?
– Ну и что?
– Петр Николаевич пожал плечами.
– Значит, так было нужно. Я еще не такой и завсегдатай здесь, чтобы знать все тонкости.
Минуло примерно полтора часа. Или час. Или три. Ощущение времени терялось. Постепенно на Морфестский тракт выходили всё новые и новые люди, отодвигая в прошлое одиночество Джека и Петра Николаевича. Оказывается, и в потустороннем мире бывает прошлое. Все активно общались между собой, обсуждая случившееся с ними, но всё было спокойно, без надрыва. Одни уже успели смириться с этим, а другие и вовсе воспринимали свою смерть как должное. Много было молодых, даже больше, чем стариков. Несчастные случаи и войны всегда уносили больше жизней, чем естественные причины.