Агония страха
Шрифт:
— Все так, Виталий Семеныч, но есть еще Безбородько и суд, а потом уже лагеря и тюрьмы.
— В таком случае он не дойдет ни до Безбородько, ни до судей, а сдохнет, как только попадется мне на глаза. Сопротивление властям и попытка к побегу. Пусть потом Безбородько труп допрашивает и делает свои выводы — свидетель он или убийца.
Подполковник открыл ящик стола и бросил туда паспорт Журавлева.
— Следователю не обязательно знать имя убийцы, кто он и откуда. Документов нет, и концы в воду. Пусть гадают, военный он или штатский, инженер или офицер спецназа. По морде трупа профессию не прочтешь.
Скоков молчал.
— Ну что, Данила, воды в рот набрал?
— Это, конечно, выход, вам решать.
— Ты не юли, майор. Ты чей? Мой зам или прокурорский прихвостень? Нам еще работать, и не год, и не два. А начальником городского управления меня поставят, а не тебя. Наматывай на ус. А ты в мое кресло сядешь. Врубился?
3
В кабинете находилось трое мужчин, приблизительно одного возраста. Двое сидели, один за столом, второй на диване, а третий стоял у окна. Все молчали. Наконец тот, что стоял у окна, повернулся лицом к остальным. В его глазах читалось негодование и даже некоторая озлобленность.
— Нет, я не могу этого понять! Не дано. Такое впечатление, что мы занимаемся заготовкой рогов и копыт и все, что творится вокруг нас, никого не интересует. Я уже неделю сижу в Симферополе и попусту трачу время. В Москве меня уверяли, что я получу полную поддержку и помощь от крымских товарищей, а вместо этого я очутился в блокаде. Ну а если бы я не запросил в Управлении милиции сводки происшествий? Так и сидел бы здесь, как осел, и ждал бы у моря погоды. — Он повернулся к человеку, сидевшему на диване. — Неужели вы, Эдуард Кирилыч, опытный офицер Комитета, до сих пор не знали, что в Ялте совершены две кровавые разборки, в которых погибли генерал Прибытков, Валерий Басов и еще несколько человек. Как такое могло случиться, майор Локтеонов?
— Виноват, Олег Петрович, но вы не совсем правы. Когда вы приехали, то дали мне конкретное задание. В Симферополь прибыли Прибытков, Басов и Ромов. Этих людей надо отыскать. Я так понял, что все они находятся в Симферополе. Тут и искали. Я видел сводки, но не просматривал все, а только симферопольские.
— И человек с погонами майора имеет такое узкое мышление? Симферополь не курорт, а перевалочный пункт. Сюда не приезжают из Москвы и Питера на отдых. Люди стремятся к морю.
Локтеонов встал.
— Прошу вас, майор Виногардов, не повышать на меня голос. Вы мне не начальник, я вам не подчиненный. Вы не на Лубянке, а в Крыму.
Он перевел взгляд на сидевшего за столом подтянутого, загорелого мужчину.
— Прошу вас, товарищ полковник, отстранить мой отдел от сотрудничества с майором Виноградовым.
— Ладно, идите Локтеонов, — проворчал полковник.
Майор вышел.
— Вы меня поставили в тупик, Олег Петрович, — хмуро заявил хозяин кабинета.
— Извините, погорячился.
— Я не об этом. Мое впечатление, что Локтеонов умышленно скрывал от вас события, происшедшие в Ялте. В Управлении об этом ЧП все знают. Я был уверен на сто процентов, что вы в курсе событий. Дело в том, что Локтеонов перешел к нам из ялтинского филиала два года назад, но даже не в этом дело. В Ялте погиб подполковник Тарасов, а Тарасов был другом Локтеонова. И не знать о деле и смерти Прибыткова и Басова Локтеонов просто не мог.
— И что вы думаете делать, Тарас Григорич?
— Проведем внутреннее расследование, а вам я дам в помощь группу подполковника Седова.
Полковник снял трубку внутреннего телефона и приказал:
— Попросите зайти ко мне Седова. Поищите его в архиве, он собирался с утра быть там.
Положив трубку, полковник вновь обратился к Виноградову:
— Думаю, Олег Петрович, теперь у вас дела пойдут к лучшему. Седов курирует ялтинский порт, очень хорошо знает обстановку в городе и всех сотрудников милиции, погранвойск и администрацию. К тому же, он только вчера приехал из Ялты и имеет свежие сведения. ФСБ этим делом не занимается. Там руководит операцией прокуратура и местная милиция. Ну а делом Прибыткова занимается военная прокуратура Киева и Москвы. Туда даже нас не допустят.
В кабинет постучали, и вошел сухопарый, низкорослый человечек, весь будто из жил и хрящей. Скромный, лысоватый, с грубоватыми чертами лица.
— Вот, Герман Феофанович, познакомьтесь. Виноградов Олег Петрович, коллега из Москвы. Нуждается в вашей помощи. Так что ваш отдел переходит в его распоряжение на неограниченное время. Очевидно, работать придется в Ялте, подготовьте Олега Петровича и введите в курс дела. Официально мы вмешиваться в расследование ялтинской трагедии не будем, но я так думаю, что у нас и без этого есть возможности быть в курсе дела.
Коротышка улыбнулся.
— Возможностей, Тарас Григорич, у нас всегда хватало. Что ж, не будем терять времени, Олег Петрович, милости просим в мой кабинет, и, что называется, приступим к делу. Будем брать быка за рога.
Виноградов расплылся в улыбке.
— И где же вы раньше были?
Полковник принял упрек на свой счет.
Они сменили кабинет и устроились в креслах у журнального столика, где стояли блюда с узбекскими узорами и сладостями и точно такой же чайный сервиз. Сидя им было удобно разговаривать, но когда они шли по коридору, Виноградов чувствовал себя неуютно. Подполковник едва достигал локтя столичного великана.
— В жару я предпочитаю пить зеленый чай, Герман…
— Феофанович. Неудобное отчество. Дело в том, что я найденыш и в детский дом меня привел священник по имени Феофан. Вот мне его отчество и дали. Не подумали.
— Теперь запомнил. Герман Феофанович, о трагедии, разыгравшейся в Ялте, я знаю только из оперативных сводок, но мне нужны подробности. В Москве мы проводим одно крупное расследование, где фигурируют три фамилии. Нам стало известно, что интересующая нас троица отправилась в Крым. Надо добавить, что эти люди скорее враги, чем партнеры. Речь идет о генерале Прибыткове, банкире Басове и предпринимателе из Петербурга Ромове.