Агония

Грант Эдгар

– И, что дальше?
– спросил глава МИДа.
– Они хотят оккупировать нашу территорию?

– Не совсем, - Макгрув сделал небольшую паузу и обвел всех тяжелым взглядом.
– Они хотят, чтобы мы приняли и разместили у себя десять миллионов американских беженцев.

Россия. Подмосковье.

Дача ГРУ.

25 декабря 2030. Ночь.

Где-то в чаще чуть слышно хрустнула сухая ветка. Легкий ветер дул со стороны леса и Алекс, несмотря на полудрему, четко слышал приглушенный снегом сухой треск. Он внутренне напрягся, вглядываясь в темноту, слушая тихий шум густого ельника, и пожалел, что, побоявшись сквозняка, не открыл

окно со стороны леса. Теперь шевелиться нельзя, несмотря на благоприятный ветер, малейшее шорох может все испортить.

Застегнув теплую куртку на все пуговицы и нахлобучив поверх плотной вязаной шапки отороченный мехом енота капюшон, он уже часа два сидел на охотничьей вышке в ста метрах от небольшой подкормочной площадки организованной егерем этой осенью. Площадка была обустроена на опушке леса, там, где к плотной стене непроходимого ельника примыкали густые заросли осины и молодого орешника. Время приближалось к полуночи, но дикие кабаны так и не вышли порыться в кучах зерноотходов и полакомиться несколькими мешками кукурузы, щедро рассыпанными егерем для подкормки. Может зверь еще не привык к новой кормовой точке, а может, звезды не так стали... Алекс уже начал скучать, жалея, что прихватил с собой всего лишь маленькую фляжку коньяку.

И вот - треск со стороны леса.

Медленно, чтобы, не дай Бог, не скрипнула скамейка, он откинул капюшон, наклонился вперед и попытался выглянуть из окна. Ничего. Так же медленно, вернувшись в прежнее положение, он расслабился и приготовился ждать. Сколько времени он сидел, закрыв глаза и превратив все свои чувства в слух, сказать было сложно. Но - вот опять посторонний звук. На этот раз, как будто кто-то тихонько втянул воздух через шланг. Кабан... Алекс открыл глаза. Зверь где-то рядом, в ельнике. Метрах в тридцати между вышкой и подкормочной площадкой. Принюхивается... Он не был заядлым охотником, но знал, что дикий кабан "видит носом" и поэтому старался почти не дышать. Кабан еще несколько раз шумно втянул воздух, чуть слышно хрустя снегом, потоптался на месте и по лесу двинулся в сторону подкормочной площадки. Ельник, не стесняясь, отозвался треском, послышался недовольный сдавленный визг. Стадо...

Сейчас разгар гона, в это время секачи держаться отдельно, а свиньи ходят с сеголетками и прошлогодним приплодом. Он про себя поблагодарил лесного бога. Секача бить не хотелось. Гонный секач ужасно воняет гормонами, мясо есть почти невозможно, поэтому идет он в основном на трофей или в тушенку. Бить зверя для того, чтобы повесить очередные клыки на стену... Не сегодня. Другое дело поросенок - самое вкусное мясо в лесу зимой.

Охотничий карабин стоял рядом, но Алекс продолжал сидеть, вслушиваясь, как стадо медленно пробирается по опушке к подкормочной, и представляя чугунок с тушеными поросячьими ребрышками в специях с картошечкой. Наконец в темноте там, где была рассыпана кукуруза, на фоне снега он заметил смутное движение. Послышалось довольное сопение, повизгивание и, наконец, отчетливое чавканье. Стадо вышло кормиться. Он потянулся к карабину, аккуратно высунул ствол в окно и припал к ночному прицелу. Выбор был неплохой. Крупная свинья привела с собой дюжину поросят этого и прошлого года, которые уткнувшись рылами в рассыпанное зерно, активно чавкали и толкались, стараясь оттеснить друг друга от корма. Он аккуратно, без щелчка, отпустил предохранитель, навел перекрестье прицела в голову приглянувшегося ему подсвинка, аккуратно повел пальцем, выбирая свободный ход курка...

"Да-дах!" - где-то справа от Алекса в глубине леса, громовым раскатом разорвал тишину выстрел со стороны вышки, где сидел генерал Строев. Из-за ветра дувшего с той стороны казалось, что стреляли совсем рядом. Свинья, утробно ухнув, метнулась в ельник. Поросята, задрав хвосты, стремительно рванули в разные стороны.

– Твою ж мать!
– вслух выругался Алекс, рассматривая в прицел пустую подкормочную площадку.
– Ну, Петрович! Ну, гад! Такой выстрел сорвал!

В кармане куртки завибрировал смарт. Расстегнув молнию, он достал его и прочитал сообщение от Строева "У меня +1. Конец охоте. Собираемся".

Когда Алекс подъехал к Строеву, тот держал в руках серебряную фляжку, с которой не расставался на рыбалке и на охоте, и уже наполнял коньяком небольшие серебряные стаканчики, стоявшие на сиденье его снегохода.

– На крови* (*Выпить рюмку после удачного выстрела - охотничий обычай)– дело святое. Глянь, какого я зверя положил, - он кивнул в сторону салазок прицепленных к снегоходу, в которых с еловой веткой во рту лежал поросенок килограмм на сорок.

– Добрый зверь. Ну, за выстрел!
– Алекс поднял рюмку и, чокнувшись, выпил.
– Я уж думал, опять секача килограмм на двести покатил. Снова всю ночь возиться.

– Ты служебную сеть на смарте что, отключил?

– Ну да, - Алекс насторожился.
– Я в отпуске до Рождества.

– Так ты ничего не знаешь?
– с хитрой улыбкой спросил Строев.

– Что еще?
– Алекс активировал служебную сеть и удивился куче срочных сообщений свалившихся на его ящик.

– Америкосы перешли канадскую границу. Вторжение, старина. Интервенция.
– Строев налил еще по рюмке.
– Чхать они хотели на ООН и разоружение. Я говорил - все это ерунда. Никогда они не сдадут ядерное оружие. Они, как всегда, делают, что хотят. Привычка, понимаешь, ли, у них такая. Помнишь, что написано на первой странице памятки для молодых американских дипломатов?

– Помню. "Нам на все насрать".

Пробежав глазами сообщения, Алекс выхватил основные. Канадские пограничники расстреляли лагерь беженцев, сбили два американских истребителя, те в ответ заняли фильтрационный лагерь на границе и крупный лагерь вместе с городом в ста километрах в глубине провинции Альберта, объявили пятисоткилометровую бесполетную зону. Наблюдается повышенная активность американских войск вдоль всей канадской границы.

– Лихо, - Алекс упрятал смарт во внутренний карман куртки.
– Особенно с расстрелом лагеря на границе.

– Расстрел - чушь. Не поверю, чтобы малахольные канадские социалисты, которые все последние десятилетия шавкой крутились у американских ног, могли кого-то расстрелять.

– Хм. Может, сорвался кто из погранцов* (*Погранцы - разг. пограничники). Америкосы, кого хочешь, из себя выведут.

– Ага. Расчеты установок ПВО тоже сорвались.
– Строев понюхал коньяк и оперся локтем на руль снегохода.
– Нет, здесь что-то другое. Думаю, Штаты сами всё это заварили.

– Смысл?

– А, хрен их поймешь. Может территория, может еще что... Важен сам факт, что как бы мы с Китаем не напрягались, они все равно будут делать все, что хотят пока у них есть ядерное оружие. Горбатого могила исправит. Так и передай нашим мидовцам.

– И какие, по-твоему, сейчас варианты?
– Алекс достал из небольшой термосумки кольцо сухой лосиной колбасы и принялся её тонко нарезать на резной дубовой дощечке, пристроенной на сидении снегохода.

– Не знаю. Я не президент, - Строев отправил кусочек колбасы в рот и, смакуя, пожевал.
– Не знаю... Но судя по тому, что мы повелись на предложение Китайцев по ООН, президенту известно гораздо больше чем нам. Уже то, что китайцы поделились с ним информацией о проекте "Лунный Свет" говорит о многом. Это беспрецедентный уровень доверия. Я думаю, здесь надо ждать и смотреть как будут развиваться события. Канадцы не полезут открыто против Штатов, те их просто размажут, а на партизанскую войну у них просто духа не хватит. Но злость на бывшего союзника они затаят, и на этом можно будет сыграть. По крупному. Я бы на твоем месте далеко от себя этого американского капитана с "Кентукки" не отпускал. Может еще на что сгодиться. Он ведь, не без твоей помощи, вроде хотел организовать сопротивление.