Аид и Персефона. Плененные
Шрифт:
Меня злит то, что я нахожу его красивым. Черные волосы зачесаны назад и собраны в короткий хвост, несколько темных прядей выбились из пучка и свисают по обе стороны бледного лица. Тонкий нос и широкие брови вразлет подсказывают мне, что передо мной очень жесткий, нетерпимый мужчина. Чувственные губы с чуть более пухлой нижней губой немного смягчают образ. Меня привлекает небольшая аккуратная щетина, которую хочется ощутить под пальцами. Я сжимаю кулаки, чтобы не дать волю своему любопытству. Но самое притягательное – это глаза. С этого расстояния я вижу, что они не черные, как казалось раньше. Как я вообще могла так подумать? Они серые,
– Вы очень красивы… – произносит Аид, и я вновь ощущаю, как меня обволакивают низкие, но мягкие и тягучие нотки его голоса.
Пытаюсь отстраниться. Кажется, не только я предавалась любопытству. Аид тоже внимательно изучал мою внешность.
– Красивых приятнее пить? – грубо задаю я вопрос, уже даже не пытаясь сдерживать свое отношение. Все равно ничего не выходит. Все равно он рано или поздно меня убьет, так ради чего молчать? Моя обычная тактика в сложных ситуациях здесь не сработает. Я точно знаю, что умру. Умру от рук этого…
Аид наступает на меня, грозно глядя из-под густых бровей, все внутри сжимается и я делаю шаг назад.
– Приятнее пить счастливых! – шипит мужчина. – Добрых и солнечных! Искренних и тех, кого не мучает совесть!
Аиду практически нависает надо мной всей своей яростной мощью.
– А вас самих совесть не мучает? Вы убиваете невинных! – Отступаю еще на шаг.
– Никогда. Мы всегда даем выбор! Невинных людей среди них нет! – Шаг на меня, и я упираюсь в стену.
– Но мне вы не дали выбора! – выкрикиваю я, отчаянно вжимаюсь в стену и понимаю, что дальше отступать некуда.
Аид опирает руки на стену по обе стороны моего лица, запирая меня в клетку, и прищуривается:
– Вы слишком молоды и слишком наивны, мисс Рейли! Знаете, сколько я праведных здесь встречал? Сколько благочестивых прошло через мой суд? Я видел, как они молились и носили кресты. Отдавали все на благотворительность и вели аскетический образ жизни. Они искренне считали, что таким суд не нужен, они достойны Элизиума. Но я видел их прогнившее нутро. Открывая карты их судеб, я знал, что увижу там, и никогда не ошибался. И знаете, где они теперь?
Последние слова Аид прошипел мне в губы. У меня не было возможности ответить, и я лишь покачала головой.
– Все они отправились в тартарары! Вот так я с ними обхожусь! Самые святые на земле кормят своими скелетами из шкафа пятидесятиглавую Гидру, и еды ей хватит на несколько столетий. Можете мне поверить. Так кого вы защищаете?
– Я лишь хочу справедливости! – вздернула нос я.
Это оказалось моей ошибкой. Наши губы соприкоснулись, и я полетела в бездну.
***
Вам знакомо то чувство, когда летишь вниз, воздух забивает ноздри и дышать становится практически невозможно? Я ощущаю именно это. Сейчас, целуя Аида, я поняла то, о чем говорила Геката. Я с бешеной скоростью несусь в бездну, зная, что вот-вот разобьюсь. Но меня охватывает не страх, а восторг. И боюсь я только одного: что никогда больше не испытаю такого всеобъемлющего чувства. Я буквально ощущаю, как каждая клеточка моего тела теряет силу. Как радость и счастье уходит из меня, но пустота тут же заполняется чем-то иным, темным. И это меня ни капли не пугает, наоборот – я наконец-то чувствую себя живой, как никогда. Словно прохладный ветерок дует на раскаленную
Аид разрывает поцелуй и зовет кого-то, но я не в состоянии мыслить. Сейчас я – это он. Мне хочется еще и еще, я тянусь к его губам, но мужчина меня останавливает.
– Аид, пожалуйста… – шепчу я слова, едва ли понимая, что они означают.
– Не думал, что все так выйдет… Отдохни, Перси… – доносится ко мне его шепот будто бы откуда-то издалека. До меня не сразу дошло, что он впервые назвал меня по имени.
Мне становится жарко. И следом сразу холодно. Я должна была упасть, но понимаю, что он держит меня на руках. Нежно гладит по волосам. Это так на него не похоже. Но почему он не хочет испить до дна? Я же чувствую, что ему, как и мне, это необходимо.
– Ирида, скорее! – рычит Аид, и я проваливаюсь в небытие, напоследок выхватывая помутневшим зрением радужные блики на стенах.
Прихожу в себя я долго и мучительно. То и дело выныривая из сна, прошу согреть меня. Укутываюсь в несколько одеял, но это не помогает. Я как будто превращаюсь в айсберг и тону в арктических водах. До этого я не осознавала, насколько сильно ненавижу холод. Он разрывает меня на части, и я молю сделать хоть что-нибудь, но с этим мне приходится справляться в одиночку. Моментами мне хотелось поджечь себя, лишь бы ощутить хоть каплю тепла. Я падала куском льда в пропасть забвения, снова и снова разлетаясь на тысячу мелких осколков.
Наконец-то мое тело начало оттаивать. Я не знаю, сколько времени прошло, но я смогла открыть глаза и не потерять сознание в ту же секунду. Возле меня никого нет. Приподнимаюсь и откидываю три толстых одеяла. Готова поклясться, что мое тело обуглилось, но, осмотрев себя, вижу, что кожа выглядит розовой и сияющей, какой никогда раньше не была. Подавляю вдох и слышу едва ощутимое потрескивание воздуха. Устремляю взгляд в направлении звука и в тот же миг на том месте появляется Геката.
– К чему был прошлый визит через дверь, если ты можешь появиться из ниоткуда? – хриплю я и устало падаю обратно на кровать.
– Повелитель позволил мне материализоваться прямо сюда, пока я буду за тобой ухаживать, – спокойно выдает девушка и подходит ко мне.
– Как ты себя чувствуешь? Тебе легче? – интересуется Геката и присаживается на кровать рядом со мной.
– Что со мной случилось? – задаю я встречный вопрос, на который знаю ответ. Это все он! Их чертов повелитель! Он чуть не убил меня, а я и рада! Готова была сама падать ему в колени, лишь бы он забрал все.
– Соединение с темной энергией… – говорит Геката. А видя мое непонимание, добавляет: – Можешь называть это алхимией, если тебе будет проще воспринимать в таком виде. Потому как человеческими словами тебе никто не сможет достоверно объяснить весь процесс взаимообмена света и тьмы.
– Так будет всегда? – спрашиваю я, точно зная, что девушка поймет, что я имею в виду.
Но она лишь смеется, будто я сказала что-то смешное, и говорит:
– Нет, глупышка! Так бывает только в первый раз. По крайней мере, тебе больше не будет холодно. Теперь ты часть этого мира.
Геката начинает петь о прекрасном подземном царстве, но меня все больше бросает в дрожь. Я не хочу быть частью этого мира! Я хочу домой! Моя жизнь там! Возле мамы и друзей!
– Что будет дальше? – интересуюсь я, пряча дрожащие руки под одеяло.