Аише
Шрифт:
– Я боюсь! – всхлипнула она.
– Я тоже! – ответила ей дочь старосты. – Но завтра все решится. Император увидит нас, поймет, что мы – не та, которую он ищет, и отпустит. Мы вернемся домой, все будет хорошо.
Успокаивающий голос девушки подействовал – Белослава перестала всхлипывать, задышала размеренно.
– Уснула! – шепнула Велеока и осторожно отползла от нее к Аише. – Надо что-то придумать, надо бежать! Я боюсь, что они нас… они нас…
– Я тоже! – отозвалась девушка. – Как бежать? Дверь заперта снаружи, окно
– Может, задобрить охранника? – с сомнением произнесла Велеока и обхватила себя руками, качаясь из стороны в сторону.
– Как ты его задобришь? – Аише покачала головой, хоть во тьме было и не заметно.
– Как? – отозвалась дочь старосты. – Говорят, что всех девушек, которые не подошли императору, отдают всем на потеху. Лучше уж лечь с одним охранником, да потом бежать, чем быть изнасилованной множеством народа!
– И ты готова на это пойти? – ужаснулась Аише, вздрагивая.
– Готова! – Велеока поднялась на ноги. – Надо разбудить Белославу, ты бери ее и бегите, пока я с ним… пока я… В общем, бегите!
– А ты? – в голове Аише не укладывалось, что вот эта хрупкая девушка готова отдать себя на растерзание, пока ее подруги будут спасаться.
– А я потом убегу! Слыхала я, мужчины совсем разум теряют, когда сношаются, вот я и воспользуюсь. Пусть он… Пусть он сделает это, я потом убегу.
– Велеока! – с ужасом отшатнулась Аише. – А я слыхала, что это больно невыносимо!
– Больно, – согласилась та, – я тоже слыхала. Я вытерплю. Другие терпели, и я тоже смогу. Ты иди, буди Белославу, я пока буду зубы заговаривать этому… этому…
Аише порывисто обняла подругу, поражаясь стойкости хрупкой девушки, готовой пойти на такие жертвы ради спасения себя и других.
– Хватит! А то вся моя решимость пройдет! – вяло высвободилась Велеока. – Иди уже!
Убрав руки подруги, дочь старосты поднялась и на негнущихся ногах пошла к прямоугольнику света, пробивающемуся из-за двери.
– Эй! – постучала она. – Откройте! Господин охранник!
– Кто там долбит? – грубый голос из-за двери напомнил Аише кузнечный мех, такой же был хриплый и лязгающий.
– Господин охранник, может, вы позволите хрупкой девушке выйти до ветру? – Велеока вложила самые медовые нотки в речь.
– Не положено! – рявкнул тот. – Иди в угол, там и сделай дела свои.
Велеока вздохнула.
– Я не могу при всех, господин охранник! А живот так крутит! Вам ведь потом убирать придется! И вонять будет.
Тот ругнулся грязно в ответ, потом лязгну засовом, вставая, уперев руки в бока, в дверях.
– Ну? – грубо спросил он. – Ты, что ль, просилась?
– Я! – дочь старосты улыбнулась ему ласково.
Охранник моргнул.
– Пойдем! – сказал он, хватая девушку за руку и волоча ее за собой, не забыв, однако, запереть дверь.
Похоже, план провалился!
– У вас такие сильные руки! – услышала Аише, припав ухом к двери. – А можно потрогать? Ой! Ну и мышцы! Прям как железо!
Раздался шлепок.
– Иди делай свои дела! – прорычал охранник.
Последовало затишье. Как ни силилась, Аише не могла разобрать ни звука. Доползла до Белославы и потрясла ее.
– Просыпайся! – прошептала она. – Велеока сейчас отвлечет охранника, чтоб мы могли бежать!
– Я не побегу! – вскрикнула та в ответ, крепко цепляясь в руку Аише. – Я боюсь! Они поймают нас! Нет!
– Ну и сиди тут! – отозвалась девушка и вновь подошла к двери, прислушиваясь к шуму.
– Так пить хочется! – услышала она приглушенный голос Велеоки. – А тут у вас что, вода или вино? А можно мне вина? А то батюшка не разрешал, я еще ни разу не пила.
Охранник что-то пробубнил в ответ.
Тишина. Какие-то шорохи вдалеке. Возня. Тихий девичий вскрик.
Сердце Аише билось как сумасшедшее в этой оглушающей тишине.
– Аише? – позвала Белослава. – Я слышу, как стонет кто-то!
Аише тоже слышала. Стоны и шлепки. Вскрики. Хотелось закрыть уши руками и зажмуриться, чтобы оградить себя от этих звуков, но нельзя. Велеока принесла себя в жертву ради побега, нельзя отступать.
Прошло много времени после того, как стоны стихли, сменившись сначала тишиной, а потом мощным храпом.
Аише уже устала стоять и присела возле двери, ощущая под собой земляной сырой пол, холодивший тело. Руки и ноги постепенно затекали, покрываясь мурашками, во рту пересохло, хотелось пить и спать. Внезапно в тишине лязгнул засов.
– Девочки? – прошептала Велеока. – Вы не спите?
– Нет! – Аише вскочила. – Как ты?
– Никак! – криво усмехнулась та в ответ. – Пока он спит, надо бежать. Мерзкая грязная скотина!
Всхлип сотряс хрупкое тело девушки.
Аише увидела, что юбка Велеоки разодрана, а ноги в потеках крови.
– Где Белослава?
– Я не пойду! – отозвалась та. – Я боюсь!
– Ну и дура! Пошли, Аише!
Оставив дверь открытой, девушки как мышки скользнули к выходу. Оглянувшись, Аише увидела, как в нише на лавке лежит, как огромная гора, спящий усатый толстяк без штанов. Его огромные волосатые ножищи были настолько грязны, что вонь от них распространялась везде, причинное место было в крови, уже подсохшей, но все еще видимой.
– Это… Это твоя? – с ужасом прошептала девушка, зажав ладонью рот.
– Да! – сдавленно отозвалась Велеока, поморщившись. – Это… Это было ужасно! Больше никогда в жизни!
В это самое время охранник вдруг начал шарить рукой возле себя.
– Где ты, моя милая невинная пташка? – прохрипел он, пытаясь подняться.
Аише замерла. Спрятаться было совершенно некуда.
– Беги! – быстро обняла ее Велеока. – Я отвлеку его, он уснет, и я тоже сбегу. Не жди меня! Спасайся!
Решительно шагнув за дверь, Аише замерла и оглянулась. Велеока уже подошла к охраннику и остановилась перед ним.