Академия чаросвет. Тень

Ярошинская Ольга

Утром, одевшись, я взяла сумку и вышла из комнаты, намереваясь быстро-быстро проскочить через зал и удрать. Бастиан что-то готовил за барной стойкой, пахло свежим хлебом и кофе. Звякнула ложка, выпавшая у Баса из рук. Я ограничилась скупым кивком и поспешила к выходу, но мне навстречу шагнула Фелиция. В салатовом платье чуть ниже колен, с белым цветком в рыжей копне волос, она широко улыбнулась и, приобняв меня, ненавязчиво развернула в глубь зала.

– Ступеньки в башне такие крутые! – с восторгом сказала Фелиция, взяв меня под локоть. –

Все равно что зарядку сделала. Как спалось, Мэди?

Отвратно спалось. Я едва вообще смогла заснуть.

– Хорошо, спасибо, – ответила я.

Она подвела меня к барной стойке, так что я вынуждена была усесться на стул прямо перед Бастианом. Он сегодня был традиционно с голым торсом, но в шортах.

– Доброе утро, Фелиция, – сказал Бас, не особенно удивившись. – Хотите кофе?

– Хочу, – не стала отказываться она, садясь рядом. – Пахнет обалденно. И еще чего-нибудь перекусить для Мэди. Она не успеет заскочить в столовку.

Бастиан поставил передо мной кофе и тарелку с бутербродами: хлеб, творожный сыр, прозрачный ломтик груши.

– Ух ты! У него уже все готово, ты погляди. Я украду один? – она подцепила бутерброд тонкими пальцами и, зажмурившись от удовольствия, откусила.

– А вы тут какими судьбами? – поинтересовался Бастиан.

– Меня достало, что ты прогуливаешь прорицание, – сообщила Фелиция, прожевав. – Так что я решила лично сопроводить тебя на занятие.

– Вообще-то сегодня я собирался пойти, – сказал он.

– Тем более, – улыбнулась она. – Нам с тобой как раз по пути.

– Я как-то не в том возрасте, чтобы меня на урок вела мамочка, пусть и чужая, – заявил Бастиан.

– Я заметила, – хмыкнула Фелиция. – Прикройся, ради бога, а то я чувствую себя развратной старушкой. Надо будет сказать Алефу, что он хорошо с тобой поработал.

– А если я не пойду? – с вызовом спросил Бастиан, опершись обеими руками о стойку. – Думаю, я легко переживу потерю пяти баллов, или сколько там снимают за прогул без уважительной причины.

Фелиция сделала еще один глоток кофе, блаженно прикрыла ресницы.

– Ты абсолютно прав, – согласилась она. – С твоим рейтингом ты можешь вообще не ходить на прорицание, и я никак не смогу на это повлиять.

– Вот именно, – усмехнулся он.

– Однако, – протянула Фелиция, – никто не запретит мне подойти к каждой первокурснице в академии и шепнуть, что у нее есть реальная вероятность стать Альваро. Надо лишь проявить немного настойчивости.

Бастиан цыкнул зубом.

– Вы опасная женщина, Фелиция Фокс.

– Спасибо, – мило улыбнулась она. – Иди, одевайся, я тебя тут подожду.

Он скрылся в своей комнате, и Фелиция повернулась ко мне.

– Мэди, дорогая, – произнесла она, – я не могу ответить на твои вопросы.

Я разочарованно захлопнула рот.

– Дело в том, что помимо видимого жизненного пути, – Фелиция неопределенно взмахнула рукой, и ее браслеты зазвенели, – есть и другой, не менее, а может, и более важный, – она прижала ладонь к груди. – Его каждый должен пройти сам. Ты ешь, ешь. Бастиан старался. Я, честно говоря, не подозревала, что он умеет готовить. Да еще и игнорирует майки. Всерьез подумываю приходить к вам на завтраки регулярно.

Она болтала, а я послушно съела бутерброд и попробовала кофе, который оказался крепким и совсем чуточку сладким. В воздухе едва уловимо пахло мятой, и это сочетание ароматов заставило меня покраснеть. Петушок вернулся на полку и смотрел оттуда с немым укором. Как я могла? Собиралась осадить нахала, а вместо этого снова с ним целовалась, позабыв обо всем.

– Что касается твоего прошлого, – начала Фелиция, и я так и замерла с чашкой у рта. – Ты сама его вспомнишь, очень скоро.

– Мне кажется, или вы помрачнели? – спросила я.

– Мне жаль, Мэди, но я и правда не могу тебе ничего сказать. Боюсь нарушить равновесие, которое и так очень хрупкое. – Она погладила меня по голове, отдернула руку и виновато улыбнулась. – Чуть не испортила тебе прическу. Привыкла, что Фалько вечно с вихрами.

– Ничего, – сказала я, сглотнув комок, образовавшийся в горле. Если бы у меня была мама, я бы согласилась ходить с вихрами.

– Знаешь, я ведь ни разу не была замужем, – призналась вдруг Фелиция.

Она пила кофе маленькими глотками, закинув ногу за ногу, и так энергично покачивая верхней, что я боялась, с нее туфля слетит.

– С папой Фалько у нас случился короткий и бурный роман, – продолжила откровенничать она. – Я полюбила его сразу и всем сердцем, как только увидела в своем вероятном будущем. Не мужчину, а сына, которого могла от него родить.

– О, – только и смогла сказать я.

– Да… Папа Фалько предлагал пожениться, когда я залетела, но мы были бы ужасной парой.

– Наверное, это очень тяжело – видеть все, что может произойти, – предположила я.

– Есть немного, – пожала она плечами. – Знаешь, что по одной из вероятностей, очень крохотной, я – твоя будущая свекровь? – хохотнула Фелиция, и я ошарашенно на нее посмотрела. – Но ты подумай хорошенько, Мэди, нужна ли тебе свекровь, которая видит всю твою подноготную. Я бы, честно, не рекомендовала.

– Мы с Фалько просто друзья, – пробормотала я. – Вчера на истории он повел себя как настоящий герой. Он…

– Фалько и правда замечательный, – перебила она. – И, к слову об истории, тебя вызывают к ректору. Посмотри, твоя сумка светится.

Спохватившись, я поставила сумку на колени, вытащила из нее карту, на которой мигал красный огонек.

– Это не шутка? – спросила я.

– Все очень серьезно, – заверила Фелиция. – Поспеши. И держи прорицание: сегодня тебя из академии не выгонят. Так что выше нос. А я пока съем еще один бутерброд. Бастиан прямо вырос в моих глазах!

Я попрощалась с ней и, повесив сумку на плечо, поспешила на красный огонек, полыхающий в главном здании академии.