Академия чаросвет. Тень
Шрифт:
– Лежать, – приказал Бас и повернулся к Мэдерли. – Давай отведу тебя к целителям. Ты можешь идти?
– Не надо, – хрипло отказалась она и откашлялась.
– Водички? – предложил он.
Мэди выпила целый стакан, не отрывая глаз от собаки.
– Он удрал, зараза такая, – повинился Бас. – Тварей держат в загонах ближе к Ночи. Там и тренировки проходят. Но Веник все норовил сбежать, и вот ему удалось.
– Веник? – переспросила Мэди.
– Вообще-то официально он Призрак. Призрак, Привидение, Веник, – пояснил Бас цепочку
Она посмотрела на него, и то, что было в синих глазах, совсем ему не понравилось.
– Мэди, прости, пожалуйста, – попросил он. – Хочешь, Веник тоже извинится? Смотри, он принес огурец тети Рут. Судя по запаху внизу, он разломал бочонок и все их сожрал, но готов поделиться последним.
– Мило, – ответила Мэди, опустив ноги на пол.
Она даже не стала разуваться как обычно и прошла по ковру в туфлях, держась подальше от пса.
– Мэди, подожди! – позвал Бас.
– Спокойной ночи, – сказала она и, юркнув в свою комнату, задвинула с той стороны засов.
Бас вздохнул и посмотрел на Веника, который, чувствуя свою вину, сжался в углу, словно пытаясь стать как можно меньше.
– Иди сюда, – позвал Бастиан, похлопав себя по бедру.
Пес, радостно вскочив, подбежал, боднул колючей башкой его ногу, а потом выплюнул ему на штаны изрядно пожеванный, слюнявый и грязный огурец.
– Вот спасибо, – с сарказмом произнес Бас, а Веник сел напротив и уставился на него влюбленными глазами. – Придется тебе вернуться в вольер, – добавил он, почесав его за ухом. – Ты, оказывается, любишь огурчики?
Брезгливо взяв огурец двумя пальцами, он бросил его псу. Челюсти клацнули, Веник облизнулся и вывалил розовый язык.
Бас подошел к двери в комнату Мэди и постучал.
– Мэдерли, – позвал он. – Открой. Давай поговорим.
– Я хочу побыть одна, – донеслось до него.
– Я отведу Веника назад, – сказал Бас. – Хочешь с нами? Мэди, он правда хороший. Если ты узнаешь его лучше…
– Я не хочу, – ответила она.
Бас еще помялся под дверью, но потом решил, что лучше не давить.
– Она еще узнает, какой ты хороший мальчик, – шепотом пообещал он Венику и, положив руку на шипастый загривок, повел пса прочь.
***
Теперь я помнила все.
А главное – ту самую внезапно накрывшую город ночь.
Я видела человека, сияющего как самый яркий фонарь. Он шел по улице Левых Порожков, и твари, повинуясь его командам, забегали в дома, откуда доносились крики и стоны.
Твари бы не сожрали город так быстро. Но их туда привели. В академии и предмет такой есть – твареводство. Интересно, команду «взять» учат сразу или последней? Наверное, у Бастиана отличная оценка – вон как пес его слушается. Черный пес Альваро, сожравший мою мать.
Первый прав. Чарам нельзя доверять. Они по другую сторону. Они захватили себе солнечные земли и выставили сумеречных вон. Они уничтожили один город и могут уничтожить второй, лишь бы сохранить свою власть и нежиться дальше под теплыми лучами солнца, посылая в Сумерки отраженный свет.
Бас ушел вместе с монстром, и, выглянув в окно, я увидела, как они оба исчезают под сенью деревьев.
Заметив приставшую к блузке черную чешуйку, я стряхнула ее прочь, поморщившись от гадливости. Запах твари как будто пропитал меня насквозь, и я, всхлипывая от отвращения, разделась, трясущимися руками срывая с себя одежду.
Бросив ее в поддон душа, кинула туда все мыло, что лежало в корзинке, а потом и сама стала под горячие струи воды.
Между светлой и темной половиной тянется Солнечный рубеж. Между мной и Бастианом тоже стена. И я словно влетела в нее с разбегу.
Глава 21. Все сложно
Утро выдалось туманным, и когда я открыла глаза, то на миг решила, что вновь очутилась в родных Сумерках. За окном было серо, и витражи с символами шести великих домов больше не пускали разноцветные блики по стенам. В давнишнем сне надо мной кружились игрушки – песики и котята, теперь я видела перед собой врагов.
Черный пес Альваро скалил двойные клыки. Белая кошка выпускала острые когти. Красная псица вытянулась как стрела, готовая сорваться и впиться в жертву зубами, а рыжий кот изогнул спину, злобно прищурив глаза. Белый пес, лохматый точно медведь, вроде сидел спокойно, но во взгляде читалась угроза. А черный кот, завершающий ряд витражей, летел в прыжке, пытаясь кого-то поймать.
На подоконник с другой стороны стекла вдруг опустилась птица, и я, вздрогнув, вцепилась в одеяло. Ветер раздувал черные перья, и становился заметен мягкий белый пух. Сумеречный ворон повернул голову, уставившись на меня блестящей бусинкой глаза.
– Привет, – прошептала я.
Взмахнув крыльями, он сорвался с подоконника и улетел, а я поднялась с кровати и принялась собираться на уроки.
За ночь воспоминания в моей голове улеглись, выстроившись в стройный ряд, и я словно обрела устойчивость, которой раньше так не хватало. А еще – цель.
Из внезапно заполнившейся образами памяти я особо выделила одно воспоминание. В нем сияющий как фонарь человек шел по улице города, истекающего кровью. Я отчетливо видела его лицо: острые скулы, крупный нос с горбинкой, тонкие губы. Он кривился как от брезгливости, а его глаза сияли белым огнем.
Я хотела мести.
Открыв дверь, я услышала шум душа в соседней комнате, но не стала задерживаться, чтобы выпить кофе, ждущий меня на стойке, или съесть завтрак. Бастиан – враг. Он по другую сторону.
Шум воды прекратился, и я быстро сбежала по лестнице и зашагала в сторону академии. На выходных отправлюсь домой, встречусь с Первым и расскажу ему все, что вспомнила. А если он прикажет мне что-то еще, то выполню без раздумий.
В столовой ко мне подсел Фалько, легонько дернул за хвост и спросил: