Академия контролируемой магии
Шрифт:
У проходящей мимо выпускницы с бытовой магии, отчётливо слышавшей каждое его слово, с грохотом упал поднос, а я не сдержала стон. Через час об этом будет знать вся академия!
— Шалинберг, за последние пару дней ты достал меня больше, чем за предыдущие шесть лет! — резко поднялась я, осознавая, что хуже уже не будет.
Ни одну из всех своих многочисленных пассий боевик не знакомил с родителями, а я даже в их список не входила! Настроение, и так не отличающееся оптимизмом, окончательно испортилось и, чеканя шаг, я стремительной походкой направилась к выходу. Чтобы столкнуться
— Извините, ректор Оллэйстар, — потирая ушибленный лоб, повинилась я.
Впрочем, без особого раскаяния. У него там что, под сюртуком железная пластина с наградами?
— У вас точно всё нормально, лиерра Грасс? Последнее время вы совсем не смотрите под ноги.
— Всё в порядке, ещё раз извините! — Я аккуратно обошла ректора с проректором и целенаправленно отправилась к главной лестнице, стремясь как можно быстрее попасть в зимний сад.
Хотелось остановиться и спокойно обдумать происходящее, но одно всё время накладывалось на другое. Дурацкое приглашение боевика, циничная подлость Корсы и ультиматум ректора. Пусть вежливый, тактичный и якобы предоставляющий выбор, но какое там…
И разбираться со всем этим придётся мне!
И шаргх с ним, с Риком — его желания не волновали меня вовсе, но Корса! Внутри терпение заскрежетало по ярости, но… и эта стерва могла чувствовать себя в безопасности. Временно. Потому что для начала нужно развязаться с заданием ректора, и чем быстрее, тем лучше.
Беспокойные мысли, роящиеся в голове, не позволили сосредоточиться на чтении, и я перевела взгляд за окно, но там кроме снега и резвящихся первокурсников никого не было. Студенты постарше предпочитали в долгие зимние месяцы отсиживаться в стенах академии.
— Рик, ну не будь букой! — Невозможно не узнать капризный голос Корсы.
— Лира, не приставай, я тебе уже всё объяснил! — голос Шалинберга отдавал раздражением, видимо, и правда, объяснял. У боевиков тоже окно или просто с посещаемостью проблемы? — И какая тебе разница кого я позвал на Зимний бал? Помнится, после того поцелуя, мы зареклись повторять печальный опыт. Или ты передумала?
Вот это подробности! Совершенно лишние для моих неискушённых ушей, но выбора нет — уйти незамеченной уже не удастся. Оставалось надеяться, что они не дойдут до последнего поворота, после которого отлично просматривалось моё убежище.
— Вот ещё! — фыркнула Корса, и ей удалось обмануть Шалинберга, но не меня.
Так значит, вот он — счастливчик, которому не пришлось попробовать «Глаза с поволокой»? И не из-за него ли она решила меня подставить?
— Сильно сомневаюсь, что за это время ты научился целоваться! — Откровенной провокации боевик то ли правда не заметил, то ли не захотел замечать. — Просто я не понимаю, почему из сотен девушек академии ты выбрал именно Грасс? Что, никого достойней не нашлось?
— Прекрати, Лира! — В голосе Шалинберга прорезалась непривычная сталь. — Мы, конечно, давние друзья, но не лезь в то, что тебя не касается! Особенно, если хочешь, чтобы друзьями мы и остались.
Вот это да… Я, похоже, пропустила момент, когда боевик вырос из заносчивого спесивого мальчишки в парня с принципами.
— Как это не касается? Рик! — Что происходило
Удивляюсь я, сколько жара и пафоса в её монологе. Но есть в нём и пара интересных моментов — мне понравилось внезапное прозвище, в отличие от мнения Корсы о моей невзрачной персоне. И оно не задело, нет, но досаду я прочувствовала и главным образом на себя — столько времени общаться бок о бок с этой стервой и не разглядеть её ко мне истинного отношения! Давно не замечала за собой такой слепоты.
— Ты забываешься! — отрезал Шалинберг. — Мне не шестнадцать, и я давно вышел из того возраста, когда терпел чужие нотации. Особенно по поводу своей личной жизни!
— Рик! — У Корсы приступ паники? — Ты же не всерьёз?..
Боевик не ответил, и она жалобно продолжила:
— Рик, прости, я действительно переборщила, но ты мой друг! Я переживаю за тебя! И то, что ты… — даже с такого расстояния я услышала её судорожный вздох, — влюбился в Аурелию — не повод впадать в крайности. Просто она отличается от других девушек… — Судя по тону Корсы далеко не в лучшую сторону. — Вот увидишь, мы закончим академию, окунёмся в настоящую жизнь, и через неделю ты и думать забудешь о том, что существовала какая-то Аурелия Грасс!..
Ответом её не удостоили, и по звуку удаляющихся шагов я поняла, что Шалинберг просто ушёл.
Стоит чувствовать себя польщённой? Наверное, да, но я бы обошлась без этого, с лёгкостью передарив симпатии боевика кому-нибудь другому. Хотя в их наличие всё ещё не верилось. Не может быть, чтобы всё оказалось так банально!
Заучка и красавчик.
Прекрасный сюжет для романа, но у меня есть собственная многолетняя драма, всё ещё с непредсказуемым финалом. И чем я могла его зацепить?! Клятвой четырёхлетней давности, что не лягу с ним в постель, даже если он останется последним мужчиной в мире? Смешно уже потому, что в этом случае легла бы, никуда не делась. Постоянно мрачным видом? Так я не одна такая — в академии хватало помешанных на учёбе и собственных заботах студенток.
Или тем, что отказывалась сдаваться в нашей импровизированной войне?..
С другой стороны, всё оставалось по-прежнему — внезапная влюблённость это целиком и полностью проблемы боевика. Вот только уверенность, что за эти полгода он доведёт меня до тюрьмы, крепла. Ведь если оговорка про знакомство с родителями не шутка, то Шалинберг не отстанет. И я могу долго раздавать его букеты и подарки, но рано или поздно он придумает что-то более действенное.
Вот только если в себе я уверена, то в собственном стихийном и очень нервном даре — не очень.