Академия Космического Флота: Дежурные
Шрифт:
— Бред! — резко выкрикнул Ив, пресекая все рассуждения девушки. Никто не должен знать о его ближнем круге, никто! Он сам не заметил, как его руки вновь задрожали. — У меня нет и не было никаких привязок. Кристина, спасибо за обезболивающий крем, но тебе уже пора.
Однако захухря к этому моменту так глубоко погрузилась в размышления, что то ли не заметила, то ли проигнорировала кивок в сторону выхода. Она вновь закружила по гостиной, теребя нашивку в виде золотой звезды кадета на форме.
— Хэл упоминал, что в начале учёбы вы частенько дрались… Возможно, те яркие эмоции, которые он испытывал, тебя поддерживали. А ещё вы устаивали дружеские поединки на татами. — Она
— Не почему. Это был дружеский поединок, — процедил цварг сквозь зубы, пряча за напускной агрессией внутренний безотчётный страх.
Иметь привязку — значит, зависеть. Зависимость убивает. То, что у Ивеса получилось посредством выматывающих тренировок перекинуть острую потребность в бета-колебаниях на четверых одногруппников, было его личной тайной, о которой никто не должен был знать.
«Уж лучше бы она и дальше воображала, что у меня имеются безответные чувства к Дениз!»
— Ну конечно! — осенённо воскликнула Кристина, и Ив готов был поклясться, что у рыжей занозы открылся дар чтения мыслей.
«Какого шварха?!»
— В последние три месяца Хэл, практически не вылезая, работал в ремонтном цехе, не всегда ночевал в каюте, отдельно ел, и вы дежурили порознь из-за сдвигов в расписании. Как следствие, этот самый дефицит бета-колебаний дал о себе знать… Это больно?
Серые глаза внезапно посмотрели на Ива в упор.
«Как если все твои внутренности выдирают с кишками и костями, пропускают через мясорубку, а затем запихивают в тело обратно».
— Ох, ну что я спрашиваю, конечно же больно! Дени говорила, что цварги сходят с ума от такого… О, космос!
Она остановилась по центру гостиной и широко распахнула серые глазищи. В ментальном фоне от неё повеяло таким сумбуром, что Иву сразу стало понятно: догадалась.
—Ты приревновал его ко мне.
Если бы гроза разверзлась внутри космической станции, Ир’сан бы и то смог придумать лучшее объяснение случившемуся.
«Как она догадалась? Ну как?! И самое важное: что теперь с этим делать? Она же может пустить мою жизнь под откос одним правильно составленным доносом. И Хэла заодно…»
В гостиной установилась настолько густая напряжённая тишина, что от неё можно было бы напитать целый аккумулятор.
— Это не то, о чём ты подумала, — наконец выдавил он из себя и отвернулся.
***
Кристина Соколова
Ир’сан повернулся ко мне спиной и тихо заговорил:
— Мы потребляем бета-колебания непрерывно, для нас это так же естественно, как для тебя ходить, есть или дышать. Вот идёшь ты по парковке и вдыхаешь дым старого вонючего дизельного флаера. Ты это хотела? Нет. Но вдохнула. Конечно, ты можешь задержать дыхание, но надолго не получится. А если окажешься на цветочном поле, то, наоборот, непроизвольно начнёшь дышать глубже. Это будет получаться само собой. Когда цварг со здоровыми зрелыми резонаторами поглощает бета-волны, в его крови возрастает уровень бета-частиц. Это особые кровяные тельца у представителей моей расы… Их недостаток приводит к бета-голоду. Проблема ближнего круга заключается в том, что если кто-то входит в него, то волны других существ усваиваются — цварг всё ещё может распознавать эмоции, — но со временем общий колебательный фон перестают иметь значение: спектр усвояемости организма сужается, кровяные тельца образуются лишь при поглощении волн конкретного гуманоида. Ты почти правильно до всего догадалась, но есть небольшая поправка. В моём ближнем круге вся восьмая группа: Селвин, Аскелл, Хальгард и леди Деро… Хотя, пожалуй, тяга к колебаниям последней минимальна. На моё счастье, Дениз — цваргиня и умеет хорошо себя контролировать в эмоциональном фоне, приглушая колебания. Наших женщин этому учат с детства, чтобы они случайно не навредили резонаторам мужчин… как это сделала моя мать с отцом.
— Она… была не-цваргиней?
— Человеком. С Захрана.
— О! — пробормотала я, иррационально чувствуя собственную вину за происхождение с той же планеты. — Получается, у тебя целых четыре гуманоида в ближнем круге…
— Да, курсе на втором-третьем бета-голод стал невыносимым. Приблизительно в это же время я обнаружил, что с небольшим сознательным усилием могу качественно насыщаться в ментальном плане от одногруппников. Усилием воли я распределил поглощение на тех, с кем общался. На тот момент группа была больше, но постепенно многие отсеивались. Мне повезло, что Селвин, Аскелл, Хальгард и Дениз остались.
Я покачала головой. На мой взгляд, это не просто везение: если они с самого начала поддерживали друг друга, это закономерность. Впрочем, не суть важно.
— Ты смог контролировать организм? — уточнила я на всякий случай.
До сих пор из пояснений Дени я думала, что цварги не властны над привязкой, но выходило, что Ивес как-то смог управлять этим.
— Существует же эффект плацебо, когда пьешь лекарства и веришь, что они помогают, и некоторому проценту гуманоидов они действительно помогают. При должном сосредоточении — что-то вроде медитации — есть способ управлять своим организмом. Когда мой отец попал в клинику, я попросил дока научить влиять через резонаторы... Мне казалось, что я смогу вытащить отца с того света. Чтобы ты понимала, цваргам за очень редким исключением запрещено воздействовать на гуманоидов. Это жёстко карается, потому что сделай он это неумело — выжжет мозг; да и вообще, это против межгалактического этикета. Но док, по сути, пошёл на должностное преступление, научив меня азам тонкого воздействия. — Он шумно вздохнул. — Отцу это не помогло, но я научился оказывать влияние на самого себя. Получился в итоге тот самый эффект плацебо.
Ир’сан помолчал несколько секунд и, всё так же не поворачиваясь, добавил:
— Возвращаясь к сегодняшней ситуации: Селвина и Аскелла, как и Дениз, я не видел долгих три месяца, а Хальгард, как ты верно отметила, пропадал в ремонтном цехе так долго, что я голодал. Первый раз, когда увидел вас после совместного дежурства, меня тряхнуло… Сегодня же в тренажёрке он ещё и прижимал тебя к себе, от него так пахло… — Ивес дернул плечом, явно затрудняясь словами объяснить то, что почувствовал. — Мягко, что ли… Тепло. Как свежая солома пахнет на солнце. С Дени от него пахнет по-другому, гораздо ярче, но… Да, каюсь, я приревновал его к тебе на почве трёхмесячного дефицита бета-колебаний. Но это всего лишь физиология и ничего больше. Почему Хэл поддержал драку и принялся отвечать мне с яростью — понятия не имею.
Цварг замолк, а я всё это время рассматривала его мускулистую спину тёмно-фиолетового оттенка, широкие плечи, узкую талию и некрасивые гематомы, которые светлели прямо на глазах. Да уж, фантастическая регенерация. И вся эта чехарда с бета-колебаниями тоже фантастическая.
Что может быть позорного в ближнем круге?
Мы, люди, тоже любим, дружим, ревнуем… Сложно представить, что необходимость в чужих эмоциях может значить для цварга, но если это физическое подтверждение того, что цварг привязался к кому-то, а тот второй, или вторая, стал ему по-настоящему дорог, разве это плохо?