Академия любви и ненависти
Шрифт:
– Наслышан.
– Так вот он ей рассказал одну невероятную. точнее, это работает, просто звучит словно сказка.
– Не томи, - по слогам произнёс Бозтон, показывая, что мои истории от сотворения мира до настоящего момента могли бы быть и короче. Сильно короче.
– Если паре необходимо заключить временную помолвку и при этом защитить себя со всех сторон, они могут вместе пойти в сокровищницу, взяться за руки и честно озвучить артефактам все условия договора и его расторжения.
– И артефакты откликнутся?
– заинтересовался мужчина.
– Не все, конечно, но хоть один должен. Ну а если
– Выходит, договор нужно составить заранее, проговорить все пункты, возможно, взять его с собой и зачитать, чтобы ничего не упустить, и надеяться на отзывчивость камня с доброй душой, - съехидничал под конец Бозтон. Но видно было — он заинтригован и, похоже, не прочь! Не зря ведь так многословно и последовательно всё перечисляет. Планирует!
Подавив разливающееся мягким теплом по телу довольство, оторвалась от собеседника и опустилась на скамью, рядом с которой мы остановились для разговора. К вечеру значительно похолодало и пришлось нагреть деревянную поверхность. Не хватало ещё заболеть. Профессор Тугур-то ещё не вернулся.
Бозтон был заинтригован, взволнован и всерьёз раздумывал над моим предложением, хоть и пытался казаться суровым и загадочным. Нравилось ему это амплуа, не иначе. Но в личной беседе он всё же срывался и показывал истинное лицо. А может, уже всё для себя решил и добавил меня в круг близких людей. Я ведь почти его невеста! Безопасная, симпатичная. Один только минус, огромный такой, гигантский. У меня есть Роберт. А у Роберта - подозрительное желание затащить меня в свою спальню...
Тело покрылось мурашками от воспоминаний о его касаниях. Жарких. Страстных. Неприличных. А если бы мы не остановились? Если бы переступили черту?..
– Идея неплоха, - проговорил Бозтон, заставив меня недоуменно поднять на него взгляд. Я-то уже и думать про него забыла!
– Возможно, стоит попробовать.
– Да, но это я тебе о ней рассказала. А представь, как теперь мучиться со всеми Заками! Меня, скорее, прибьют в каком-нибудь мире, чем я вычислю, кто из них настоящий.
– Заки — не проблема. Проблема — это ваши с Осторном отношения. Они бросают тень на твою репутацию и тем более, на репутацию твоего жениха, - отчитал меня Бозтон так сурово, словно уже во всём признался и сделал мне предложение, а я его приняла, но по-прежнему бегаю ночевать, уютно прижавшись к Роберту.
– Наши отношения с Осторном...
– Я замерла, прислушиваясь к себе. Ненависти как не бывало.
– Наши отношения своеобразны и переменчивы.
– Это и тревожит. Можешь идти, Элиния. Я поговорю с Заком. Если решение будет положительным, он с тобой свяжется, - неожиданно официально закончил беседу Бозтон.
Я кивнула и убежала в чёрную башню, размышляя, что произошло и почему действие проклятия так резко пошло на убыль? Потому что я почти обручилась?! А если я выйду замуж или он женится, проклятие совсем исчезнет для нас двоих? Ведь мы с Робертом уже не сможем быть вместе ни при каких обстоятельствах.
Не слишком ли жестоко?
Какое-то варварство, честное магическое!
Глава 22. Проклятые качели
Разговор с Бозтоном
Первым делом проверила накрученную-наверченную систему защиты и, лишь убедившись, что она не тронута, никто не приходил и не покушался, не пытался прорваться, выдохнула и расслабилась.
До чего хорошо в безопасности!
И до чего хорошо не учиться до полуночи! Как же здорово, что я не поленилась и провела день в библиотеке. Можно спать пораньше, не мучаясь угрызениями совести, так что сразу после душа завернулась в одеяло и закрыла глаза.
Но сон не шёл.
Я не знала, придёт Роберт или нет, будет ли грубить и ругаться, ведь он прямо сказал: «Спать теперь будешь у меня», а я не послушалась. В общем-то, я и не обязана его слушать. Я собираюсь стать невестой Зака де Варриваля, пусть временной, но всё же Бозтон прав — теперь я не имею права дискредитировать своё имя. Свобода подставного имени закончилась.
А Роберт... Мы ведь прокляты. Вальт, конечно, здорово меня вдохновил и обнадёжил, но объективных причин радоваться и надеяться на самом деле не существует. Если бы мы знали хотя бы слова проклятья! Знали, к чему прицепиться, от чего отталкиваться. Но нет. У нас нет ничего.
И в истории двух родов немало неудачных примеров. А ведь даже пытались через тайную канцелярию отправить на Север шпионов, чтобы уже там, на месте, они смогли выяснить хоть что-нибудь! Малейшая информация могла бы помочь.
И каждая история любви между Осторнами и Фиорди заканчивалась одинаково — после многочисленных попыток снять проклятие, они выходили замуж по расчёту за других партнёров. На финансовом положении семей это, конечно, сказалось наилучшим образом, но смогли ли они стать счастливыми? Ответ однозначен.
С тех пор, как дом меня принял, я знала, что нам с Робертом не быть вместе. И он знал. И обе наши семьи знали. И потому отец так обрадовался моему глупому спору...
Ох, папа-папа. Знал бы ты, что спор — лишь прикрытие, запер бы меня дома и заставил разучивать гаммы для музыкальных вечеров. И то, что цель моя достойна почти любого риска, даже оказаться замужней дамой, если вдруг с Заком что-то пойдёт не по плану, тоже. Да и всё равно мне ничего не светит с.
Стоило только подумать о Роберте, как в груди неприятно сжалось и запекло проклятье варваров. Да ну что же такое? Что за безумные качели? Туда-сюда, туда-сюда. Ну ведь только что всё было хорошо!
Я вздохнула и поплотнее закрыла глаза. Нужно срочно заснуть. Тяжёлые мысли — они от усталости. Я всё-таки больше суток не спала. Ещё проклятье активировалось так некстати. Не хватало тут ещё всё поджечь от ярости.
Кыш-кыш-кыш, навязчивые мыслишки, мне завтра рано вставать и не хотелось бы начинать утро в полыхающей жаром спальне или уж сразу на пепелище. При мысли спалить всю обстановку мой Огонёк оживился, впрыснув в кровь адреналина, и я, вздохнув, села на кровати.