Академия. Классическая трилогия
Шрифт:
— А-а-а… Я думал, вам нужно точно… Да нет, маленькая такая штуковинка.
Он показал первую фалангу большого пальца:
— Вот такая примерно.
— Отлично! А что-нибудь в таком роде сумеете изобразить?
Он быстро сделал набросок на листе из блокнота и передал старому физику. Тот скептически поглядел на набросок и хмыкнул:
— Знаете, вы много от меня хотите! Вот станете таким старым, как я, и мозги у вас так же затвердеют, поймете меня — не дай бог! Что вы хотите-то?
Дарелл растерялся. Он изо всех сил постарался
Семик покачал головой.
— Тут понадобятся гиперволновые реле. Это — единственные устройства, которые могут обеспечить такие быстрые реакции. И понадобится их вам чертова уйма.
— Но в принципе можно?
— В принципе — конечно.
— Можете раздобыть все составные части? Я имею в виду — не поднимая шума? Так, чтобы это выглядело частью повседневной работы.
Семик закусил верхнюю губу.
— Раздобыть пятьдесят штук гиперреле? Да я столько за всю свою жизнь не использовал!
— Но вы забываете, что сейчас мы заняты разработкой оборонного проекта. Можете вы измыслить что-нибудь такое неприметное, безвредное, где бы понадобилось такое количество реле? Деньги у нас есть.
— Гм-м-м… Ну, может, что и придумаю.
— И какого же размера эта штуковина получится окончательно?
— Ну, если раздобудем микроскопические реле… потом провода… трубки… черт возьми, но там выйдет несколько сот электрических цепей!
— Знаю. И все-таки какого это будет размера?
Семик показал руками.
— Нет, это не пойдет. Великовато, — покачал головой Дарелл, — Размер должен быть такой, чтобы можно было к ремню пристегнуть.
Он старательно скатал листок с наброском в тугой шарик и бросил его в пепельницу-дезинтегратор, и тот исчез, испарился, распавшись до молекулярного уровня. Маленькая вспышка — и ничего не осталось.
Тут замигал сигнал, и Дарелл спросил:
— Кто это к вам, посмотрите!
Семик склонился над письменным столом, чтобы получше разглядеть изображение на маленьком молочно-белом экране, вмонтированном в стол чуть выше лампочки дверного сигнала.
— Это наш юный друг, Антор. А с ним кто-то еще. Дарелл рукой отбросил назад волосы.
— Об этом никому ни слова, Семик. Эти знания стоят жизни — будут стоить, если ониузнают об этом, поэтому давайте ограничимся только нашими.
Вместе с Пеллеасом Антором в кабинет Семика ворвалась неуемная молодая горячность. Бедный кабинет — он ведь тоже за годы состарился вместе со своим хозяином. А Антор, даже не двигаясь, был наполнен движением. Воздух в тихой комнате был неподвижен, а свободные легкие рукава туники Антора развевались будто от легкого ветерка.
Он представил товарищам своего спутника.
— Доктор Дарелл, доктор Семик… Орум Диридж.
Его спутник был высокого роста. Физиономия, на которой выделялся длинный, с горбинкой нос, была не лишена привлекательности. Доктор Дарелл протянул ему руку.
Антор улыбнулся и сообщил:
— Диридж — лейтенант полиции. — И подчеркнул многозначительно: — С Калгана.
Дарелл повернулся к Антору. Он готов был его насквозь просверлить взглядом.
— Лейтенант полиции Диридж с Калгана, — четко выговаривая каждое слово, повторил Дарелл. — И вы привели его сюда. Зачем?
— Потому что он — последний человек, кто видел на Калгане вашу дочь. Да вы что? Спокойно!
Триумф Антора неожиданно оказался под вопросом. Ему пришлось, заслонив собой лейтенанта, схватиться с бросившимся на него Дареллом. Старший коллега был вынужден отступить и опуститься в кресло, тяжело дыша.
— Вы с ума сошли! — крикнул Антор, отбрасывая со лба каштановый завиток. Он уселся на краешек письменного стола, покачивая ногой. — А я-то думал, вы обрадуетесь!
Дарелл, не слушая его, обратился прямо к полицейскому:
— Что это он имеет в виду? Что значит — вы последним видели мою дочь? Она умерла? Говорите, быстро!
Он страшно побледнел.
Лейтенант Диридж совершенно спокойно ответил:
— «Последний человек» — это он просто неудачно выразился, мистер Дарелл. Она уже не на Калгане — это все, что я знаю.
— Погодите, — вмешался Антор. — Дайте я объясню. Прошу прощения, Док, я, видно, слишком сгустил краски. Вы так разволновались, а я совершенно упустил из виду ваши отцовские чувства. Во-первых, лейтенант Диридж — наш человек. Он родился на Калгане, но его отец — из Академии. Он был вывезен туда, чтобы работать на Мула. Я готов ответить за то, что лейтенант предан Академии.
Кроме того, я поддерживал с ним связь с того самого дня, когда перестали поступать ежедневные отчеты от Мунна.
— Зачем? — яростно прервал его Дарелл. — Я полагал, что мы твердо условились, что не будем никого вмешивать в наши дела. Вы рисковали и их жизнью, и нашей!
— Затем, — столь же яростно ответил Антор, — что в эту игру я играю дольше вас. Потому что у меня на Калгане есть связи, о которых вы не имеете понятия. Потому что я знаю больше, понятно?
— Похоже, вы просто с ума сошли!
— Вы слушать будете или нет?
Наступила пауза. Дарелл стиснул кулаки и закрыл глаза.
Губы Антора скривились в усмешке:
— Все нормально, Док. Пять минут — и вы все поймете. Скажите ему, Диридж.
Диридж непринужденно начал:
— Насколько мне известно, доктор Дарелл, ваша дочь — на Тренторе. По крайней мере, у нее был билет на Трентор, купленный в Восточном Космопорте. Она была с Торговым Представителем Трентора, который утверждал, что она — его племянница. У вашей дочери, похоже, — странная коллекция родственников, доктор. Второй дядюшка за две недели, а? Тренторианец даже пытался всучить мне взятку — и, наверное, думает, что им удалось улететь именно поэтому.