Академия. Невеста мага
Шрифт:
(Рядом с ним я всегда волновалась).
Спустила ногу на ступеньку, коснулась мужской ладони, как эльф вдруг подхватил меня на руки. Только и успела обвить его за шею и прижаться к широкой горячей груди. Когда мягкие белоснежные волосы защекотали лицо, вовсе смутилась. Отвернулась и уткнулась ему в плечо, успев заметить, с каким удивлением сейчас на нас глядели окружающие люди.
Где-то над головой просвистел ветер, переплёл мои и эльфийские локоны и обволок меня пьянящим мужским ароматом. Приподняв голову с все еще малиновыми от смятения щеками, я уточнила:
— Почему?
Агарвэн изогнул
— Не хватало, чтобы ты и здесь свалилась в сугроб. — И дернул плечом, добавляя. — Подстраховался, миледи.
О, ну теперь все понятно.
Он пронес через двор к распахнутым дверям поместья и только там поставил на землю, а после отступил с каменным выражением на лице. Намекнул, что для него это только работа?
Похоже.
Едва ноги коснулись твердых плит, коими был выложен двор, я чуть не оступилась (все еще была слишком взволнована) — благо, беловолосый стиснул мой локоть стальной хваткой, заставив устоять.
— Что с вашим платьем? — Раздался за спиной тихий девичий голосок. — Вас будто в грязи изваляли.
Оборачиваюсь и сталкиваюсь со смотрящей в упор невысокой, закутанной в белоснежные меха девушкой не старше шестнадцати.
— Как неприлично, Лия! — Осадила ее мать.
— Извиняюсь, — потупилась та с тихим смешком.
Я покосилась на свою одежду и повторно залилась краской. По правде говоря, уже забыла, что одета в чужое, изодранное битвой платье.
Спасибо, выручил Агарвэн.
— Экипаж Ее Высочества атаковали наёмники Джифареда, — он одарил холодным взглядом, от какого сердце болезненно сжалось, — мы чудом спасли принцессу от гибели.
Я удивленно переспросила:
— Джифаред?
— Анимаг падкий до денег, — объяснил граф, ударив кулаком по ладони. — Идет во служение к любому, кто посулит богатую плату. Головная боль всех здешних князей. Уж сколько ни пытались его заловить, проворный волчара вечно ускользает в последний момент. Не иначе — заговоренный.
— Анимаг?
— Колдуны такие. По желанию обращаются в птиц и зверей. Увидите такого, не задумываясь, бегите. Одолеть их способны только специально обученные боевые маги, состоящие на службе князей. Все остальные — неминуемо гибнут.
Вспомнила темно-серебристого волка с адскими глазами и плечи передернулись. Вот, значит, кто покушался на мою жизнь.
На мою ли? Или на жизнь настоящей принцессы, с которой я точно, как две капли воды?
— Опять о всяких ужасах заговорили, — разозлилась графиня и потянула меня ко входу. — Идем, дорогая, приведем тебя в должный вид. Еще краше будешь, чем раньше. И нечего ей вопросов задавать, Лия. Лучше ступай с Камиллой на кухню и распорядись о праздничном ужине. А, ты любезный супруг, размести лорда Агарвэна и воинов как полагается. Им у нас всю ночь ночевать. — Дама глянула в темнеющее от снежных вихрей небо и хмуро заметила, — а если метель не прекратится, то и две.
* * *
Меня привели в просторные покои, где тот час раздели и усадили в бадью, до краев наполненную горячей водой, поверх коей серебрилась пена с ароматом лаванды.
Погрузившись в душистые гребни, первым делом смыла грязь, прилипшую за время ночевки в лесу, и взялась за волосы. Намочила, намылила,
Скупой свет бледного солнца быстро шел на убыль, метель же, наоборот, прибавляла в силе, осыпая стекольную раму ворохом пушистого серебра. Откуда-то снизу слышались громкие мужские голоса. Оказалось, внутренний двор расчищала пара рабочих.
Уставившись на сверкающие в солнечном свете лопаты, ловко кидавшие снег то в одну, то в другую сторону, запустила во влажные локоны острые зубцы и прошлась ими от макушки до кончиков.
Волосы у меня с детства длинные — до талии; как распущу — струятся по спине тяжелым водопадом цвета темного пламени. Густые, блестящие, они всегда притягивали восхищенные взгляды прохожих. Когда мама была жива, то строго-настрого запрещала стричься, приговаривая, что именно в длинных волосах и скрыто главное женское очарование. Когда ее не стало — у меня уже просто не поднялась на это рука. Хотя Катька не раз надо мной подтрунивала, призывая избавиться от густого, вечно путающегося на ветру, «балласта».
Да, уж. Она-то знала толк в смене имиджа. Чуть ли не каждый месяц меняла прически. В последний раз ей взбрело превратиться в блондинку.
— Почему и нет? — Мечтательно улыбалась подруга. — Перекрашусь и зацеплю любого парня из школы. Поспорим?
На счет любого, это она преувеличила, а вот «моего» Игоря очень даже зацепила.
К горлу подкатил горячий комок, по щекам заструились слезы.
Нет, Игорь давно не мой. По правде — никогда им и не был.
У нас даже близости не случилось. Только поцелуи. Помню, сомнет губы, проскользнет в рот языком, «помусолит» немного и тут же засобирается уходить. Спрашиваю — «куда»? Обернется, глянет с обворожительной улыбкой и ответит — «на тренировку, киса».
Сейчас понимаю, что не на тренировку, а просто от меня подальше. Но тогда я была влюблена. Верила ему. Каждому слову. И обещанию. Верила, что после школы снимем квартиру, будем учиться, работать, поженимся. У меня ведь после смерти родителей близких родственников в городе не осталось, только дальние, по чужим регионам. Наверно, поэтому я так тянулась к Игорю с Катей. Пыталась найти в них опору и, может, защиту.
Друзья решили иначе…
— Отмылась? Чудно. — Оторвала от болезненных воспоминаний вернувшаяся в покои графиня.
Вместе с хозяйкой через порог переступили две молодые служанки. У первой на руках лежало платье цвета первого снега из тяжелой, украшенной драгоценными камнями ткани. Вторая сжимала перламутровые бархатные туфельки, расшитые серебром.
— Это мне?
Женщина остановилась, удивленно вскинув брови:
— Принцессы одеваются иначе?
— Нет, все верно. — Ответила вслух, и про себя зареклась впредь говорить в новом мире поменьше. А, если удастся, и вовсе помалкивать. Язык без костей уже довел до поцелуя с эльфом (который тот непременно затребует; рано или поздно, но затребует, в этом не сомневалась), так не хватало опозориться в здешнем приличном обществе, ляпнув какую-нибудь откровенную глупость.