Акция устрашения
Шрифт:
Передав рацию оперативному дежурному, Калинин задумался. Сначала нападение на колонну, захват оружия, потом появление Асханова в Аманкуле, и вот удар по чеченскому селению. И если первое с третьим как-то вязалось, то все три факта в логическую линию не складывались. И люди ли Асханова разгромили мирный аул? Может, отряд какого другого, никому не подчиняющегося отморозка устроил бойню в селении по каким-либо сугубо личным мотивам. Например, местную девочку в жены не отдали. Вот он, обдолбившись анаши, и решил разнести аул! А что? И такое уже бывало. Хотя что-то подсказывало полковнику, что нападение на Ойты — это только начало цепи активных действий Кровавого Али. Что последует дальше? Скорее всего, нападение еще на какой-нибудь аул. Асханову
Калинин приказал отдельной разведывательной группе старшего лейтенанта Волкова и первой штурмовой группе майора Есипова срочно подготовиться к убытию в заданный район, который будет обозначен позже, как и конкретная задача подразделениям на месте. Пилоты вертолетов получили команду десятиминутной готовности к вылету. Именно столько времени требовалось группам спецназа, чтобы экипироваться по-боевому, в готовности с ходу вступить в бой, а летчикам разогнать для взлета свои винтокрылые машины. Передав командование оставляемыми на базе подразделениями заместителю, подполковнику Данилову, Калинин, как и подчиненные, отправился в свой отсек, чтобы заняться перед вылетом собственной персоной.
«Вертушки» со спецназом на борту подошли к Ойты, когда мотострелковая рота закончила блокирование аула, в чем уже никакой необходимости не было. Но ротный действовал по инструкции, догонять бандитов не входило в его обязанности. Вертолеты «Ми-8» сумели приземлиться в поле за рубежом оцепления селения бронетехникой и спешившимися мотострелками.
Покинув борт первым, Калинин направился к ближайшему бронетранспортеру. Группы спецназа на некотором удалении следовали за ним. Калинина встретил худощавый молодой офицер:
— Лейтенант Панов, командир третьего взвода первой роты 55-го отдельного мотострелкового батальона. Вы командир отряда специального назначения?
— Да, полковник Калинин! Где командир роты?
Узнав звание стоявшего перед ним офицера, лейтенант, подтянувшись, доложил:
— В селении, товарищ полковник! На площади! Там такое! Да отсюда видно, вон сразу за домами скопления людей и три «БТРа». Там ротный, капитан Платонов.
Калинин подозвал к себе Есипова и Волкова и обратился к командиру штурмовой группы:
— Коля! Находись со своими гвардейцами здесь. Особо не рисуйся, пусть люди укроются за «вертушками».
Полковник обернулся к старшему лейтенанту:
— А ты, Сережа, со своими людьми следуй за мной. Тебе в ауле работа найдется.
Командир отряда, резко развернувшись, пошел к центру селения Ойты. Командира роты окружала взволнованная толпа. Капитан пытался перекричать чеченцев, но это ему удавалось плохо. Полковник быстро разрядил обстановку, на подходе несколько раз выстрелив из пистолета в воздух. Толпа замолчала, обернувшись на подходящих к площади людей в камуфлированной форме и беретах. Жителям стало ясно, что это не обычные военные, и они расступились перед спецназовцами, пропуская их к центру площади. Но Калинин подошел к капитану:
— Платонов?
— Так точно. С кем имею честь?
— Полковник Калинин, спецназ! Что за собрание? Почему допускаете митинг?
Капитан ответил:
— А что я могу сделать? Вы, полковник, взгляните на то, что сотворили бандиты!
Только сейчас Калинин увидел широкий и длинный брезент, расстеленный на земле.
Он подошел к нему, приказал Волкову:
— Открой, Сережа!
Командир разведывательной группы указал подчиненным на брезент. Те сдвинули его в сторону, обнажив расстрелянные, изуродованные, частью обгоревшие трупы. Один, лежавший посередине, представлял собой полностью сгоревшую головешку, другой был обезглавлен.
Полковник мрачно оглядел погибших от рук боевиков, приказал вновь закрыть тела.
В это время начавшая роптать толпа вдруг затихла, повернувшись в сторону восточной оконечности селения, где догорали несколько домов. Калинин увидел идущего по улице совершенно седого старика, несущего на руках неестественно изогнутое тело ребенка. В наступившей звонкой тишине, казалось, был слышен каждый шаг его босых ног по пыльной дороге. Он подошел прямо к Калинину, безошибочно определив в нем старшего из русских военнослужащих. Положив тело мальчика, простреленное в нескольких местах, прямо у ног Калинина, поднял на Александра свои влажные глаза:
— Смотрите, начальник, на тело моего внука! Ему всего пять лет. Он не понимал, кто такие ваххабиты, а кто федералы, он не знал, почему идет война, кто с кем и за что воюет. Он ребенок. Но его убили. Почему? Почему убили других людей? Женщин и детей? Почему вы, говорящие, что пришли на нашу землю защищать нас от бандитов, не были этим утром здесь? Почему не сделали то, о чем говорили? Зачем вы пришли к нам? Ваша часть, боевые машины которой сейчас окружили аул, находится недалеко отсюда, пятнадцать минут езды. Почему эти машины и солдаты не приехали утром, когда бандиты только вошли в аул? Взрывы были слышны далеко. Почему нас защищал один только чеченец-милиционер Саид Шалдаев? Один от целой банды. Его обгоревший труп вы видели рядом с обезглавленным телом Шамиля Садаева. Почему лично вы, начальник, появились в ауле только сейчас? Когда никому в селении уже не нужны? Ответьте мне! И моему убитому внуку, а также тем, кто лежит под брезентом и стоит рядом. Ответьте.
Полковник вздохнул, снял берет:
— Что я могу сказать тебе, отец? Мы виноваты перед вами в том, что не смогли защитить. Но пойми и нас. При всем своем желании федеральные силы не могут выставить войска в каждом ауле, на каждой горной тропе, на каждом перевале и в каждом ущелье! Это невозможно. Как невозможно понять, почему чеченец Асханов воюет против собственного народа, заявляя при этом, что защищает его интересы. Да, в бандах Кровавого Али и других формированиях много наемников, но много и чеченцев. Пусть люди скажут, кто лютовал в ауле утром? Наемники или чеченцы? И кто кормит эти банды? Кто прячет их?
Калинин повернулся к жителям:
— Кто был в банде?
Толпа угрюмо молчала.
Полковник посмотрел на старика:
— Видишь. Люди молчат! Я могу лишь выразить соболезнования тебе и всему оставшемуся в живых населению аула. Я постараюсь найти убийцу, если, конечно, его не спрятали в соседних аулах такие же женщины и старики, как и вы. Но даже и при таком раскладе я найду Кровавого Али. Найду! Он ответит за все! Невинные жертвы будут отомщены, и в этом я могу дать тебе, старик, слово. Большего от меня не требуй и не жди! Пусть люди прекратят митинг, и, если найдутся те, кто сможет рассказать подробно и вразумительно, что же происходило в ауле на рассвете, я с благодарностью выслушаю их. Это поможет нам. Передай землякам то, что услышал.