Акция устрашения

Тамоников Александр

Они пересекли улицу. Открыв калитку, Волков вошел в небольшой дворик перед таким же небольшим домом. И сразу заметил женщину, которая при виде русского мужчины в гражданском костюме от неожиданности вскрикнула. Но тут же появилась Марьям. Она бросилась к матери. Успокоив ее, позвала отца и брата Адама, парня лет шестнадцати, совершенно не похожего на уроженца Кавказа в отличие от родителей и сестры. Пока она разъясняла семье обстановку, Волков подал знак прапорщикам. Те быстро пересекли улицу и вошли во двор, неуклюже поздоровались. Волков внимательно проследил за близлежащими

домами и улицей, не видел ли кто перемещения неизвестных мужчин. Но ничего подозрительного не заметил. Да и чувства тревоги у него не возникло, как это бывало, когда рядом таилась скрытая опасность. Но это, может, оттого, что рядом находилась Марьям? Выслушав дочь, ее отец по-русски предложил офицерам:

— Прошу в дом! Супруга с дочерью приготовят обед. Мы не ждали гостей.

Вошли в дом, состоящий из трех комнат: гостиной и комнат Адама и его сестры Марьям. Отец, Рустам Алиевич, мужчина лет пятидесяти, указал спецназовцам на кошму:

— Устраивайтесь!

Прапорщики опустились на пол. Волков же произнес:

— Извините, уважаемый, но мне надо осмотреть вашу усадьбу. Марьям объяснила, зачем мы здесь?

Чеченец вздохнул:

— Объяснила! Опять этот проклятый Лема объявился. И что, шакал, творит! Своих же земляков убивает!

Ответ не понравился Шестакову:

— По-вашему, выходит, что, убивай он русских, этот Лема был бы для вас обычным человеком?

Рустам приложил руку к сердцу:

— Ради Аллаха, извините, я не имел в виду то, что вы сказали. Как можно? Всевышний вообще запрещает убивать ближнего, так же как и ваш Христос. Я неправильно выразился, это от волнения. Ведь жизнь вновь меняется. Если сюда явится Агаев, будь проклято его имя, и вы схватите или убьете его, спасая нас, то нам придется бежать из Чечни. Друзья Лемы должны будут отомстить за него.

Волков сказал:

— Ну, вы тут пообщайтесь! А я делом займусь.

Шестаков умоляюще взглянул на командира:

— Может, мы с тобой, а, командир?

Но старший лейтенант ответил:

— Нет! Я сказал, общайтесь! Управлюсь без вас!

И вышел из главной комнаты.

Во дворе столкнулся с Марьям, отчего та выронила корзину с персиками. Она тоже смущалась в присутствии русского офицера, и это было заметно. Волков помог собрать фрукты и донести корзину до кухни, отдельного строения вне дома. Затем офицер попросил женщину:

— Марьям, мне нужно осмотреть владения вашей семьи. Для чего, надеюсь, понятно!

— Да какие у нас владения? Но если надо, то пожалуйста. Дом вы видели…

— Извини, что перебиваю. А что на чердаке?

— Ничего, вернее, хлам всякий, но туда даже входа нет, отец давно забил гвоздями!

— Понятно. Кухню я тоже видел и двор перед домом. Теперь не мешает ознакомиться с тем, что находится сзади него.

— Хорошо, пойдемте в сад.

За домом находился сад. Небольшой, но густой. В темное время суток вполне можно незаметно подобраться к жилищу. Волков спросил:

— Заборы со всех сторон?

— Да. Так здесь принято.

— Хорошо! Пройдемте в конец сада!

Женщина последовала за офицером.

А из кухни им вслед смотрела мать Марьям,

симпатичная миниатюрная женщина, к сожалению, рано состарившаяся от тяжелой, неустроенной жизни. На вид она была старше мужа лет на десять, хотя ей недавно исполнилось сорок восемь. Об этом сказала Марьям. И сейчас женщина смотрела, как ее дочь уходит с неизвестным русским в глубь сада. Дойдя до забора, Сергей спросил:

— Что за ним?

— Улочка! Узкая, затем еще ряд домов, далее пустырь и роща.

— А кто соседи?

— Такие же, как и мы, простые чеченцы!

— И у них, как у вас, нет собак?

— У них есть!

— А почему у вас нет?

— Был пес, старый. Недавно ушел! Говорят, перед смертью животные покидают жилище людей. Нового еще не завели.

— Понятно!

Старший лейтенант еще раз осмотрелся.

Марьям неожиданно сказала:

— Трудная у вас служба!

— Почему ты так думаешь?

— Быть постоянно вдали от дома, от семьи. По жене, наверное, скучаете?

Сергей улыбнулся:

— Нет, Марьям, не скучаю!

Женщина удивилась:

— Почему? Вы не любите ее?

Старший лейтенант вновь улыбнулся:

— Ты права. Я не люблю свою жену.

— Но почему?

— А потому, что нет у меня супруги. Нет и не было.

И сказал непроизвольно:

— Не повстречал еще такую, как ты!

Этим очень смутил чеченку. Она отвернулась. Но Волков почувствовал, что его ответ не оставил девушку равнодушной. И спросил сам:

— А у тебя есть муж?

Марьям произнесла:

— Нет! Странно, правда? Обычно у нас выдают девочек замуж рано и по решению родителей. Но мои не такие. Они не хотят, чтобы не по любви. А любви еще не было…

Она замолчала, продолжая смотреть в сторону. А Сергей испытывал неведомое ранее чувство сладостного волнения.

— Марьям, я человек прямой! Может, это и недостаток, но отец с матерью приучили меня всегда говорить правду. Нас ждет непростая ночь, поэтому… поэтому я хочу сказать, что ты нравишься мне. Даже больше того. Не могу сказать, что полюбил тебя, потому что не знаю, что это такое, но, находясь рядом с тобой, я ощущаю нечто, чего раньше никогда не испытывал.

Девушка так же тихо произнесла:

— Вы тоже симпатичны мне! И мне приятно быть рядом с вами. Скажите, если бы… если бы не это чувство, вы пришли бы сюда?

Волков ответил не раздумывая:

— Да! Пришел бы. О спецназе говорят много и далеко не всегда то, что является правдой. Нас представляют этакими безжалостными карателями. Доля истины в этом, конечно, есть. К врагам мы действительно безжалостны. Но к врагам. К тем, кто похищает людей, убивает и насилует невинных и беззащитных, кто сеет смерть, часто прикрываясь заложниками. Их мы убиваем. Да, мы сражаемся, но с противником вооруженным и коварным. Но еще никогда спецназ не воевал против мирных жителей. Мы призваны, уничтожая зло, защищать добро. Защищать простых людей, которые, как и мы, поверь, я говорю от сердца, так же не хотят войны. Наверное, я не должен был говорить тебе того, что сказал, но и смолчать не мог. Я не хочу, чтобы ты считала меня убийцей. Это не так.