Шрифт:
Вместо предисловия
…Знаете, иногда, прогуливаясь по аллеям парка в своем поместье, я люблю вспоминать былые времена, и те далекие, порой, удивительные события, коим мне посчастливилось быть свидетелем. Чаще воспоминания эти всплывают сами по себе, а иногда это случается оттого, что вдруг приходит какая-то мысль, вовсе не связанная с ними – просто некая ассоциация. Да… Шутки ради я словно бы сортирую то, что припоминалось прежде, и затем, как бы приклеиваю к этим историям ярлыки, вроде: «забавное», «страшное» или же «поучительное».
Однажды, вот так, во время одной из прогулок, я размышлял об одной странности Господнего промысла, которую я отмечал за свою жизнь неоднократно. Я имею в виду тот факт, что Высшие силы, когда возникает такая потребность, могут вдруг, ни с того ни с сего, бросить нас за тридевять земель, в суровые жернова лишений, тягот и опасностей. При этом их совершенно не интересуют никакие наши обстоятельства: семейные ли, финансовые (особенно с финансовые!), как, впрочем, и любые иные.
Но спустя годы или даже десятилетия, уже на другом конце земли, если только не в каком-то из иных миров, вдруг происходит с тобой нечто странное или даже страшное. И из случившейся ситуации уже – бывало – не видно никакого выхода, и вот, ты уже даже готов опустить руки и сдаться, как вдруг вспоминаешь того давнего советчика, повстречавшегося бог весть когда и где. И тотчас же вдруг все становится ясно и просто, и ситуация легко разрешается, словно бы сама собой, как нечто должное, будто тебе дали ключ от неведомой двери. В такие минуты я испытывал невероятный восторг, ибо который раз с восхищением убеждался насколько бывают чудны дела Господни. А еще, я хоть и не верю в судьбу, но все же сам был свидетелем тому парадоксу, что если уж Высшие силы и замышляют какое-то событие, то происходит это у них как-то целиком и сразу. Для них нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Они действуют со временем как с некой тропой, на которой расставляют нужные указатели или же препятствия. Об одном из таких случаев, где мне как раз и довелось стать свидетелем подобных странностей Божьего промысла, я и хотел бы рассказать теперь.
Очень давно, как многие, вероятно уже знают из моих прежних записок, я возглавлял операцию «Черное зеркало», под эгидой четвертого отдела Министерства, и потому был вынужден подолгу проводить время в многочисленных поездках, пребывая порой в самых отдаленных и нередко даже экзотических городах и странах. Эх! Если бы только в «странах и городах»… Иногда приходилось идти даже в иные миры! Как это было поразительно и странно! Я воочию убедился, что миров существует огромное множество, и некоторые из них как две капли похожи на наш с вами, но… всегда вдруг оказывается, что есть там пусть и совсем маленькие, совсем незначительные, но отличия. Впрочем, различия эти чаще бывают весьма существенными. Например, я как-то жил несколько месяцев в мире, где только лишь по подозрению в занятиях магией, могли сжечь живьем на костре! Можете представить, каково мне было там все это наблюдать?! Но, милостью божьей, в основном, я все-таки работал в нашем, хоть и несовершенном, как и все остальные, но все же более привычном мире.
Надо сказать при этом, что большинство стран и городов, где мне пришлось работать, можно было бы справедливо назвать настоящей «глушью». Там зачастую не было никаких развлечений, и если бы не чтение, к которому я всегда испытывал большую страсть, то полагаю, что мне пришлось бы переносить все упавшие на меня в те годы тяготы, с куда большим трудом. Впрочем, частое и долгое пребывание вдали от дома было также и полезным в том смысле, что воспитало во мне несколько полезных привычек. Я научился рассчитывать только на себя, не болтать лишнего и не особенно церемониться в затруднительных ситуациях, когда исход дела порой решает «полстука сердца». Собственно, даже и не путешествия сами по себе, но сама специфика работы в отделе «инфернальных отражений» сильно изменила и меня и мое мировоззрение. Не скрою, впечатлений у меня за время моей службы набралось не на один том мемуаров, но я не большой охотник до пера и бумаги. Однако я все же решил позволить записать некоторые из своих воспоминаний. Не потому, что я собрался кого-то поучать, отнюдь нет. Более того, это было бы глупо, ибо мало проку для молодых в опыте стариков. Жизнь постоянно меняется, и с нею меняются также и способы ее проживания. И потом, хоть иным мудрецам и удавалось иногда изменить мир, это редко шло миру на пользу. Потому я никого ни к чему не призываю, и ничего не пытаюсь изменить своими рассказами.
Впрочем, опыт опытом, но есть все же вещи, которые не исчезнут и не потеряют своей остроты и актуальности, ни в какое время. Забавное, скорее всего, всегда будет казаться забавным, страшное – страшным, подлость останется подлостью, и, я надеюсь, никогда не станет доблестью даже через века. В общем, когда тебе уже пошел девяносто третий год, следует заботиться о памяти в той же мере, сколько и об очищении оставшегося пути и накоплении силы для последнего слова. Таким образом, если эти записи покажутся кому-то полезными, я буду только рад, хотя, я рассказываю все это лишь потому, что мне просто нравится возвращаться в своих воспоминаниях к тем событиям и людям, словно бы приходить в гости к старым друзьям.
Далее, я передаю перо моему биографу, ибо, как я уже сказал – я не большой охотник писать, и всегда предпочитал лишь живую беседу. Полагаюсь на его
Искренне Ваш, Альфред фон Ланге
Глава 1
История, о которой далее пойдет речь, происходила довольно давно, и началась во время визита Альфреда фон Ланге, тогда еще старшего дознавателя Министерства в небольшой город Марионвиль, расположенный посреди обширных лесов и болотистых равнин, прорезанных с юга могучим потоком великой реки святого Игнатия. Причиной этой поездки стал черный коровий мор и затем череда странных событий, о которых и будет рассказано подробнее ниже. Главной подозреваемой в этом деле была некая повитуха Клавдия – женщина, якобы вызвавшая своим колдовством черный ветер1. В общем, интересуясь такого рода случаями, в Министерстве сочли разумным отправить старшего дознавателя Альфреда фон Ланге, в Марионвиль, не особенно афишируя при этом его визит. В Министерстве также решили, что будет разумным наделить его чрезвычайными полномочиями, на тот случай, если придется прибегнуть к помощи властей или официальных лиц. После долгих и мучительно скучных инструкций в самых разных начальственных кабинетах, Альфреда, наконец, снабдили всеми необходимыми документами и средствами, а также и предписанием относительно даты отъезда. Выйдя на воздух после всей этой болтовни, Альфред отметил, что к его прежнему пониманию задачи, едва ли добавилась хоть сколь-нибудь существенная деталь.
По приезде в Марионвиль, нужно было выяснить, и притом без лишнего шума, представляет ли Клавдия интерес для Министерства. В случае положительном, следовало ее арестовать и препроводить для дальнейших допросов в канцелярию Министерства. Он выехал в указанный день, и спустя неделю тряской унылой дороги, размытой непрерывными осенними дождями, прибыл к месту назначения.
Добравшись до места своего назначения, Альфред, расположился в одной из гостиниц и, около двух недель налаживал нужные связи в городе. Он, прежде всего, познакомился со многими трактирщиками, как в городе, так и в окрестностях, поскольку нет лучших осведомителей в этом мире, чем люди, связанные с этим ремеслом. Кто-то из них согласился работать за небольшую плату, а кто-то просто из «уважения к Министерству». Кроме того, Альфред через тех же трактирщиков, а также и кое-кого из прислуги у себя в гостинице, узнал все, что мог обо всех влиятельных людях города. Относительно же процесса Клавдии оставалось много вопросов, но кое-кто все же обмолвился, что некто Маркус де Ниро уже как будто предпринимал некоторые шаги в плане расследования дела Клавдии, и на основании его выводов, повитуха была признана невиновной по всем статьям обвинения, как коллегией присяжных, так и самим магистратом. Так писали газеты. Довольно скоро выяснилось так же, что этот самый Маркус де Ниро является хозяином частного сыскного агентства «Гончие псы». Желая узнать больше подробностей по этому делу, Альфред решил познакомиться с этим сыщиком несколько поближе, с тем, чтобы выяснить главные моменты, на которых строилось обвинение и защита.
Жил Маркус в небольшом двухэтажном доме с черепичной крышей и беленым фасадом, выходящим на широкую, не менее чем в тридцать локтей, улицу Медников. Альфред нарочно оставил свою гостиницу, и снял комнату на втором этаже в доме, что располагался напротив дома Маркуса, с тем, чтобы по возможности не выпускать этого человека из виду. Комната, которая ему досталась, была чиста и уютна, стены были аккуратно побелены. У одной из стен имелся небольшой камин со стеклянной загородкой и аккуратно сложенной вязанкой дров подле него. У противоположной стены находилась весьма удобная кровать, с довольно мягкой периной. Посредине комнаты стоял массивный обеденный стол с четырьмя, грубо сработанными стульями из тигрового клена. Имелся также платяной шкаф темного дерева, и в углу – медный умывальник, начищенный хозяйкой до зеркального блеска и отгороженный от остальной комнаты японской ширмой, с рисунком по шелку, изображавшем рыбаков, вытаскивающих сети.
Через несколько дней наблюдений и расследований, Альфред пришел к выводу, что Маркус человек довольно нелюдимый, но при этом весьма уважаемый в городе. Два года назад, как раз когда ему стукнуло сорок, он овдовел. Детей ему бог не дал, и потому он проводил свободное от службы время, либо на охоте, разъезжая по мрачным окрестным лесам и полям, либо в собственной библиотеке, которая насчитывала у него, по слухам, более двух тысяч томов. Он был, по словам трактирщика Кривого Ласло, очень искусным охотником, не то слово даже: этот дьявол, – по словам этого самого трактирщика, – один раз на спор попал из арбалета в глаз вороне, которая сидела на шпиле собора! По другим свидетельствам, Маркус, хоть и был книжным человеком, но при этом, обладал недюжинной силой циркового атлета. Как-то раз его решили обобрать два подвыпивших матроса, коих в Марионвиле шныряет немало, когда наступают холода. Они стягиваются в город зимовать, бросая корабли до весны в какой-нибудь из многочисленных гаваней, разбросанных по берегам Св.Игнатия. Главным образом, эту публику здесь привлекает дешевизна жилья, обилие водки и возможность продать кое-какой скарб, нажитый в прежних походах. Двое таких подвыпивших молодцов и напали на Маркуса неподалеку от его дома. Говорят, что судья впоследствии назначил этим двум пройдохам довольно легкое наказание, поскольку им еще нужно было долго приходить в себя на больничной койке, дабы они смогли бы это наказание принять.