Аконит
Шрифт:
Джордан в это время находился неподалеку. Воспоминание, которое я пыталась подавить, вырывается наружу. Костюм, который он носил, был сшит таким образом, чтобы он выглядел так, будто создан специально для него. Черная ткань облегала его широкие плечи, а пиджак расстегнут, обнажая слегка растрепанную белую рубашку без галстука. Его движения были расчетливыми и изящными. То, как он просунул сигарету между моих губ, заставило стоять в ошеломлении дольше, чем мне хотелось бы признать.
Поездка домой проходит ничуть не лучше, потому что я не могу перестать отыгрывать все последствия той ночи.
Когда я подъезжаю к дому, на нашей подъездной дорожке стоит незнакомая машина. Наверное, еще один детектив. Большинство из них прибывали на автомобилях без опознавательных знаков. Я хватаю пригоршню писем, оставшихся в почтовом ящике, включая элегантный черный конверт, который выделяется из общей стопки. Тео, кажется, всегда проходит мимо него. Я вставляю ключ в замок и поворачиваю, обнаруживая, что дверь уже открыта. Это странно. Мы всегда запираемся, а особенно после убийства, даже если кто-то дома.
Я вхожу внутрь, и мой пульс учащается, пока я пробираюсь через тихий дом.
— Привет? — выкрикиваю я.
Ничего.
Может быть, они сзади. Как раз в тот момент, когда я поворачиваюсь к французской двери в задней части дома, наверху лестницы появляется Тео.
— Привет. Я только что проводил экскурсию для одного из наших фотографов.
— Одного из наших фотографов? — в недоумении переспрашиваю я.
Позади него появляется высокая, стройная женщина. На ней темно-синее платье и туфли на шпильках того же цвета, а каштановые волосы перекинуты через плечо. Я бы предположила, что она модель, а уж точно не фотограф.
— Ух ты, — восклицаю я и заставляю себя изобразить на лице что-то, что, как я надеюсь, будет похоже на искреннюю улыбку. — Так приятно с вами познакомиться.
— Скарлетт! Это место прекрасно. Терраса в главной спальне просто идеальна для фотографий.
Я прикусываю язык, ненавидя мысль о том, что случайная женщина оказалась в нашей спальне, пока меня не было дома. На самом деле я надеялась сегодня вечером немного отдохнуть после того, как за последние два дня в наш дом входил и выходил такой большой поток людей. Часть меня знает, что меня должно тронуть то, что Тео пытается принять в этом участие, ведь его отец только что умер. Я предполагала, что мы отложим планирование хотя бы на несколько месяцев.
— Спасибо. Родители Тео построили для себя замечательный дом после свадьбы. Нам повезло, что мы живем тут.
Я смотрю на своего жениха, ожидая, пока он поймет мой дискомфорт, но вместо этого он почти не обращает внимания на мое раздражение.
— Нам очень повезло с Эллисон. Она снимается для The New York Times, GQ, Vogue и…
Она хлопает моего будущего мужа по плечу, как старого друга.
— Ой, прошу, прекрати. Пусть девушка сама поищет мои рекомендации.
Девушка.
Мои зубы, вероятно, могут сломаться от той силы, с которой я их сжимаю. Все, о чем я мечтала, придя домой — горячий душ. Теперь я застряла в роли дружелюбной хозяйки, пока Тео не убедится, что у него появилось еще одно полезное знакомство. Обычно
— Я собираюсь принять душ, — говорю я и целую Тео в щеку, а затем дружески пожимаю руку Эллисон. — Было приятно с тобой встретиться. Извини, что тороплюсь, это был долгий день.
— Нет проблем, — настаивает она. — Надеюсь на дальнейшее плодотворное сотрудничество!
Пар валит из верхней части стеклянной двери душа, когда я открываю ее и вхожу. Вода льется мне на спину, и я закрываю глаза, чтобы насладиться этим ощущением. Проведя намыленными руками по коже, я останавливаюсь у пупка. Мои мысли блуждают туда, куда не следует, что является обычным явлением в последние несколько дней. Я думала, что была одна в ту ночь в оранжерее. Вино ослабило мою сдержанность, и после двухнедельного отсутствия Тео из-за работы я достигла своего предела. Это не было идеально, но я знала, что по крайне мере смогу получить быструю разрядку. Тео взорвался бы, если бы я предложила нам на мгновение ускользнуть. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, как это было импульсивно и глупо.
Хуже того, меня мог увидеть кто угодно. Я была не в самом уединенном месте, в буквальном смысле в стеклянном доме. Возбуждение от этой мысли — последнее, что я должна чувствовать. У меня всегда были и более мрачные фантазии, но в тот единственный раз, когда я подняла эту тему, Тео повел себя так, будто я извращенка. Возможно, он прав и со мной что-то не так.
Я опускаю одну руку к центру и провожу пальцем по клитору. Моя голова прижимается к стене душа, пока я медленно усиливаю давление. Джордан находился по другую сторону живой изгороди. Он мог бы видеть, как я трогаю себя, отчаянно ища облегчения своими пальцами, как сейчас. Ничто не помешало бы ему войти, схватить меня за волосы и…
Что, черт возьми, я делаю?
Я с отвращением отдергиваю от себя руку и закрываю кран. Оргазм не может быть моим механизмом для преодоления трудностей. Особенно, если он связан с пограничными фантазиями о ком-то из моего прошлого, даже если мы едва знаем друг друга. Стресс действительно меня разъедает. Иметь личные сексуальные фантазии — это нормально, но я знаю, что мой будущий муж, вероятно, не согласился бы с этим, если бы узнал.
Когда я спускаюсь вниз, моя машина единственная, что осталась на подъездной дорожке. На холодильнике меня ждет неоново-желтый стикер с небрежными каракулями Тео:
Пошёл ужинать с Элом. Скоро вернусь. ХОХО
Он мог бы прийти в ванную и сказать мне об этом в лицо. По крайней мере, мне не придется готовить сегодня ужин, и даже если я ненавижу то, что он так близко дружит с Элайджей после всех этих лет и того, что я ему рассказала.
Черный конверт из стопки почты на столе привлекает мое внимание. Я вытаскиваю его, обводя свое имя, написанное золотым каллиграфическим подчерком. Задняя часть запечатана несколькими каплями красного воска, на котором, как я полагаю, оставлен семейный знак, и в него вдавлен маленький стебель сушеной каспии. Я осторожно разрываю его и нахожу клочок кремовой бумаги с аккуратным рукописным шрифтом.