Акселерандо
Шрифт:
«Депрессия непременно закончится, рано или поздно… но…» — кивок в сторону Аннетт из Парижа — «При всем уважении — не думаю, что в переломе будет участвовать хоть кто-то из нынешних флагманов».
Она пожимает плечами. «Арианспейс ориентированы на будущее. Мы непрерывно отслеживаем положение дел. Картель космических перевозчиков не просуществует долго, а спрос на ретрансляцию не может оставаться единственной силой, контролирующей рынок. Мы должны исследовать новые возможности. Я лично внесла вклад в диверсификацию, участвуя в адаптации реакторов для подводных лодок, в разработке нанотехнологического производства в условиях микрогравитации, а так же в проектировании орбитальных отелей. Мы обладаем большей гибкостью, чем американская космическая промышленность». На протяжении всей этой тирады из корпоративного арсенала ее лицо — точеная маска, но когда она добавляет последнее, он ощущает скользящую в ее словах насмешку.
Манфред пожимает плечами. «Да-да, что-то в этом духе…» Он начинает потягивать свое берлинское белое, а Аннетт пускается в долгий и восторженный рассказ о том, как Арианспейс стали диверсифицированным доткомом [19] с орбитальными устремлениями и полным набором коммерческих ответвлений: например, сценами для съемок Бондианы и перспективной цепочкой космических отелей на низкой околоземной орбите.
Ее собственная точка зрения, очевидно, не совпадает со сказанным. Ее лицо, внеполосный сигнал, недоступный камерам в серьгах, говорит куда больше, чем голос — едва ли можно не заметить, какая скука отражается на нем в соответствующие моменты, перемежаясь со скепсисом и отрицанием. Манфред подыгрывает, периодически кивая и пытаясь выглядеть так, как будто воспринимает все всерьёз, однако подрывной комизм выступления Аннетт завладевает его вниманием гораздо успешнее, чем само содержание корпоративной речи. Франклин, уже давно спрятавший нос в кружку с пивом, трясет плечами и старается не заржать в голос, глядя на то, какими жестами Аннетт сопровождает свои тирады и выражает свое собственное мнение о предпринимательских потугах руководства. Однако в одном тот, кому принадлежит озвученная точка зрения, все-таки прав — благодаря отелям и воскресным орбитальным прыжкам Арианспейс до сих пор приносят прибыль. В отличие от Локхид-Март-Боинга и прочих, которые немедленно пойдут читать одиннадцатую главу [20] , если Пентагон все-таки пережмет им капельницу с финансированием.
19
Корпорация, ключевым элементом функционирования которой являются сетевые технологии. Как продемонстрировал лопнувший накануне XXI века пузырь доткомов, с этим надо не переборщить.
20
http://en.wikipedia.org/wiki/Chapter 11, Title 11, United States Code, глава о банкротстве во всеобщем своде федеральных законов Америки.
Кто-то еще неуверенно приближается к столу — это пухлый парень в кричащей, как сирена, гавайке, украшенный кляксами от протекших шариковых ручек у нагрудных карманов, и самыми ужасающими ультрафиолетовыми ожогами от озоновой дыры, которые Манфред когда-либо видел.
«Привет, Боб» — говорит новоприбывший. «Как жизнь?»
«Норм». Франклин кивает Манфреду. «Манфред, знакомься, Иван Макдональд. Иван, это Манфред. Садись». Он наклоняется к Манфреду. «Иван занимается уличным искусством. Втянулся в высокопрочный бетон по самые уши».
«Прорезиненный бетон!» — восклицает Иван, лишь немного оглушая окружающих. «Розовый прорезиненный бетон!»
«Ага-а-а!» Каким-то образом этот парень запустил прерывание приоритетности — Аннетт перестает быть маркетинговым зомби, и возвращается к своей внекорпоративной личности, встряхнувшись от облегчения — с обязанностями покончено. «Ты тот самый парень, кто обрезинил Рейхстаг, правда? Раствором полиметилсилоксанов в сверхкритической углекислоте?» Она хлопает в ладоши, глазах горят энтузиазмом. «Чудесно!»
«Он обрезинил что?» — шепотом спрашивает Манфред, наклонившись к Бобу.
Франклин пожимает плечами. «Не спрашивай, я просто инженер».
«Он еще работает с известняком и песчаником, не только с бетоном. Он потрясающий!» — улыбается Аннетт Манфреду. «Прорезинить символ авторитаризма, разве это не замечательно?»
«А я-то надеялся, что опережал на вираже хотя бы секунд на тридцать» — печально говорит Манфред. И добавляет: «Боб, купишь мне пиво?»
«Я собираюсь прорезинить Три Ущелья!» — восклицает Иван. «Когда спадут воды».
В этот самый момент поток входящих данных, тяжелый, как беременный слон, садится на голову Манфреду, и поле зрения его сенсориума [21] превращается в мешанину огромных шевелящихся пикселей. Как только кто-то с другого конца зала сообщил, что Манфред здесь, моментально собрался цифровой флэшмоб, и теперь пять миллионов гиков [22] по всему миру стучатся в двери его сайтов и подпрыгивают у порога. Манфред морщится. «Слушай, вообще я пришел, чтобы поговорить о том, как сделать космические полеты рентабельными и востребованными, но меня только что заслэшдотили [23] . Не против, если я тут просто посижу с пивом, пока не отойдёт?»
21
Совокупность входящего потока данных — биологического (от органов чувств), и искусственного, здесь — от головного дисплея в его очках.
22
Что-то среднее между чудаком и энтузиастом. Любитель науки, техники, фантастики и масс-культуры вроде комиксов, кино и видеоигр в различных сочетаниях этих вещей.
23
Перегрузили запросами доступа.
«Конечно, чувак!» Боб поворачивается к бару. «Вот этого же самого — нам всем!» За соседним столом кто-то в платье, с макияжем и длинными волосами вспоминает, как оно опутывало бордели Тегерана проводами, оснащая их для киберсекса (Манфред не берется гадать насчет пола, у этих сумасшедших европейцев все намешано со всем). Двое парней, похожих на студентов, жарко спорят о чем-то на немецком, судя по синхронному переводу в очках Манфреда — о том, не является ли тест Тьюринга дискриминирующим законом, нарушающим нормы по правам человека в европейской конституции. Приносят пиво, и Боб двигает к Манфреду не ту кружку: «Вот, попробуй. Тебе понравится».
«О-кей». В кружке что-то вроде дымчатого доппельбока [24] , полного супероксидной вкусняшки. Один только запах содержимого вызывает у Манфреда ощущение, что у него в носу сейчас завоет сирена пожарной тревоги. Опасность, Уилл Робинсон! Рак! Рак! [25] «Ага, ничего. Я говорил, что меня чуть было не надули по дороге сюда?»
«Надули? Эй, это не шутки. Думал, полиция их тут ловит. Они тебе что-то загнали?»
24
В исходном значении — разновидность бок-бира, крепкого немецкого пива.
25
Просто фраза из популярного американского телешоу.
«Не, это были не торгаши. Знаешь кого-нибудь, кто бы мог использовать списанный после Варшавского договора шпионский бот? Осторожный владелец, слегка параноидальный. Модель недавняя. Похож на… То есть, он заявляет, что он — ИИ общего назначения».
«Нет… Ох, парень! Госбезопасности это не понравится».
«И я тоже подумал. Но в любом случае, бедное создание, похоже, нетрудоспособно».
«Космический бизнес».
«Да, да, космический бизнес. Грустно это все. Они придумали что-то новое с тех пор, как роторная ракета второй раз облажалась? А еще НАСА. Не забывайте, пожалуйста, про НАСА».
«За НАСА». Аннетт, широко ухмыляясь чему-то своему, поднимает бокал. Высокопрочный бетонный энтузиаст Иван обнимает ее за плечи, и она льнет к нему. Он тоже поднимает бокал. «И за новые пусковые площадки, чтобы было что прорезинивать!»
«За НАСА, — откликается Боб. Они пьют. — Эй, Манфред. За НАСА?»
«НАСА — идиоты. Они хотят послать на Марс приматов в консервной банке». Манфред делает большущий глоток и грохает кружкой о стол. «Марс — просто куча камней на дне гравитационного колодца, там даже биосферы нет. Им бы вместо этого работать над выгрузкой и решением конформационной проблемы наносборки [26] . Тогда они смогут разом превратить в компьютроний всю доступную массу и использовать ее как процессор для мыслей. Хочешь в будущее? Это единственный путь. Солнечная система нынче — полная растрата. Рассчитай, сколько сейчас MIPS [27] на миллиграмм? Так вот, считай, что если что-то не думает — оно не работает. Начни с тел малой массы, реконструируй под свои нужды. Разбери Луну! Разбери Марс! Создай облака свободнолетящих вычислительных узлов на нанопроцессорах, обменивающихся данными по лазеру, и пусть каждый следующий слой использует в качестве источника энергии остаточное тепло от предыдущего. Это будет мозг-матрёшка, каждый шар — сфера Дайсона [28] размером с Солнечную Систему. Научи пассивную материю танцевать танец Тьюринга!»
26
http://crd-legacy.lbl.gov/~meza/papers/hybrid.pdf. Сложные молекулы, как правило, существуют в большом количестве конформаций, отличающихся углами разворота атомных группировок. Большие молекулы могут существовать в очень большом количестве сравнительно устойчивых форм. Это — принципиальная трудность при проектировании молекулярных машин наподобие белков, которые обладают каталитической активностью только в одной конформации из великого множества. Надо уметь проектировать сложные молекулы, у которых основная конформация будет обладать всеми необходимыми свойствами и при этом быть единственной устойчивой.
27
Megaisntructions per second, количество миллионов операций с плавающей точкой в секунду, мера скорости процессора, опрометчиво обобщаемая здесь на все вычислительные процессы.
28
Конструкция, призванная собирать весь свет от звезды в качестве источника энергии для цивилизации. Светимость Солнца — около 4*1026 Вт, таким образом, ее потенциальная мощность в 10 триллионов раз больше потребностей человеческой цивилизации в текущем моменте повествования.