Аксиома Эскобара: вес не имеет значения
Шрифт:
Выехав с однополосных дорог на одну из центральных улиц города — Calle-33, 33-й проспект — конвой из пяти машин резко ускорился. Видя столь представительную колонну, автомобили простых медельинцев сами прижимались к обочине, освобождая дорогу. Не только и даже не столько из страха — Гордовски был в курсе, что Эскобара в Медельине любили. И чем дальше, тем больше. Если экстраполировать текущий рост популярности колумбийца в родном городе, то можно было легко понять, что всего через пару лет за просто плохое слово в его адрес можно будет не иллюзорно отхватить по лицу. И сейчас-то
Американец держался позади, практически на максимальной дистанции. Конечно, в идеале надо было бы вести слежку несколькими автомобилями, но учитывая, что эта операция была немножечко «черной», ресурсы выделить по-настоящему не получалось. Несколько волновало, что Очоа с Эскобаром могут выехать из города, и тогда слежку надо будет прекращать — на загородных дорогах траффика будет явно недостаточно, чтобы в нём прятаться. А рисковать обнаружением… Не та страна, не те люди — не хотелось как-то бесследно исчезать в колумбийских джунглях, предварительно будучи запытанным до смерти.
Впрочем, не доезжая до конца проспекта, конвой повернул на север и, чуть погодя, снова на запад. И у Гордовски возникло подозрение, что все ещё хуже, чем поездка за границы города — судя по всему, «Эскобар и Ко» направлялись в Сан-Хавьер. Он же «13-й район» — место, где иностранцу появляться не следовало. Там и медельинцам-то появляться было опасно, если он не местный, а уж американцу…
Здешние фавелы, где жили самые нищие и бесправные. Место, где Эскобар правил безраздельно. Если в остальном городе его популярность еще только формировалась, то 13-й район принадлежал ему полностью. Там просто не было человека, который сказал бы про «эль Патрона» хоть что-то плохое.
Именно здесь Эскобар открывал свои первые больницы и футбольные поля. Именно здешним школам он помогал в первую очередь. И именно здесь уровень преступности годами держался на уровне, делающим всякое наблюдение невозможным. К тебе прицепятся быстрее, чем пройдет полчаса.
Понятно, что лет через пятнадцать-двадцать — если всё будет идти как идёт — район изменится. Но сейчас соваться туда было просто идиотизмом. Всё, что будет происходить и обсуждаться там — там и останется. Ни один полицейский ни из кого там вытащить не сможет и грамма информации. Законным путём, по крайней мере. Да даже и пытаться не будет.
— Дерьмо, — выругался американец, поняв, что был прав. Рисковать он не собирался, так что пришлось слежку прекратить. В конце концов, рано или поздно, но паззл он соберёт. Хотелось бы, конечно, пораньше, но тут уж как получится.
Припарковавшись у Iglesia La America, католической церкви неподалеку от поворота в Сан-Хавьер, Гордовски вздохнул. Было чертовски интересно, что именно Эскобар будет обсуждать с Очоа в 13-ом районе, и не появится ли на этой встрече кто-нибудь ещё. Но сейчас надо было просто расслабиться и, зайдя помолиться, будто именно за этим он сюда и ехал (отыгрывать роль нужно было безупречно всегда), отправляться спать.
Однако, уже захлопывая дверь своего Форда, Гордовски вдруг понял, что знает человека, проехавшего мимо него несколько минут назад. Это был Александр Вилмер, который, судя по тому, что удалось выяснить в рамках «антинаркотической» деятельности, был штатным палачом картеля Кали. Конечно, как всегда, доказательств не было никаких, но в его профессии доказательства оставались ненужной роскошью…
А ещё, пока опершийся на капот американец боролся с желанием закурить, ровно по этой же дороге проехали кубинцы.
— Интересная тут вечеринка намечается, — пробормотал себе под нос Гордовски, неторопливо идя ко входу в храм. — Кто следующий? Парни из КГБ? Моссад? МИ-6? Штази? Или, может, китайцы какие-нибудь?
Идею попробовать всё-таки что-нибудь разузнать, отправившись следом, он почти сразу отбросил, поскольку суицидальными наклонностями не обладал. Очевидно, что как-то всё это начинало пахнуть…неприятно. Очень неприятно — чуйка уже не шептала, а буквально орала, что надо валить.
Гордовски, уже в двух шагах от входа в храм, решил прислушаться и остановился, захлопав себя по карманам, будто что-то забыл. Шлепнул себя по лбу и, развернувшись, быстрым шагом отправился к машине. В его сфере деятельности не слушать интуицию было чревато самыми неприятным последствиями для здоровья. И если хотелось сохранить все собственные части тела при себе, игнорировать её не стоило.
Уже заводя машину, американец увидел, как в сторону 13-го района проехало еще несколько автомобилей, в том числе и микроавтобусов — Фольксваген Т1, «хиппимобиль». Шли они довольно плотно, обращая на себя внимание. За рулем второго сидел максимально колоритный персонаж, разукрашенный татуировками буквально полностью и светя золотыми зубами «во все тридцать два».
— Какого хера? — американец пытался осознать, что происходит, непроизвольно увеличивая скорость. — Кали собрались атаковать Эскобара? В Тринадцатом, серьёзно? Я, блин, иностранец, не из Медельина — и то знаю, что это самоубийство. Зачем им это надо вообще?
Конечно, оставалось вероятным, что бойцы картеля ехали по своим делам, никоим образом не связанным с «эль Патроном», но выглядело это, честно говоря, совсем нереалистично.
Гордовски не знал, что вся эта банда в «фольксвагенах» изначально принесена в жертву. Просто мясо, которое должно отвлечь на себя охрану и пошуметь. Реальную работу поручили Вилмеру, у которого в машине была спрятана снайперская винтовка. По иронии судьбы — ровно такая же Steyr SSG 69, из которой Эскобар стрелял по людям в Кали.
Авторитета Вилмера хватило на то, чтобы убедить главарей картеля в том, что за нападением на Пачо стоит Пабло. Не то, чтобы Пиджак потратил много сил: один из лидеров, Хосе Сантакрус Лондоньо по прозвищу «Чепе», поверил Вилмеру легко. И именно он, будучи самым, пожалуй, жестоким из лидеров «Джентльменов из Кали», отдал приказ на операцию.
Конечно, сначала надо было дождаться возвращения жертвы из Японии — потому что впопыхах отправлять в Страну Восходящего Солнца киллера конкуренты медельинцев не рискнули. Мало времени и информации. А вот атаковать Эскобара в момент, когда тот будет расслаблен — то, что надо.