Шрифт:
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Кочергин, саратовский помещик.
Лидия, дочь его.
Сухожилов, чиновник, жених Лидии.
Стружкин, актер.
Слуга.
Действие происходит в С.-Петербурге.
Театр представляет комнату в квартире Кочергина. Три двери: направо в биллиардную, налево в комнату Лидии; на средине выходная.
Сухожилов
Кочергин. Ха! ха! ха! Как я вас славно обыграл! Удивительная партия… И как мне задалось -- что удар, то либо в среднюю блузу, либо дублет в угольную… Я надеюсь, вы не сердитесь, что я вам задал сухую партию… что не дал ни одного очка сделать?..
Сухожилов. О, помилуйте, за что сердиться… на то игра; нельзя обоим вдруг выиграть.
Кочергин. Истинная правда… вот я уж тридцать лет играю на биллиарде, а никогда не замечал, чтоб вдруг оба выиграли… Так уж странно как-то сочинены игры… Так вы не сердитесь за сухую партию?
Сухожилов. Нет; мне остается только удивляться вашему искусству.
Кочергин. Да, от этой сухой партии у меня и теперь лоб мокрый… Вот посмотрели бы вы меня в прежние годы, как я играл на биллиарде!
Когда мне было двадцать лет --
Играл тогда я бойко, славно!
Со мной, бывало, сладу нет:
Всех обыграю преисправно!
Хоть на три тысячи изволь --
Вовек не праздновал я трусу:
Я славно делал карамболь
И попадал отлично в блузу!
Теперь совсем не то… меня узнать нельзя… я стал и стар, и слеп, и слаб.
Те же и Лидия.
Лидия. Ах! Валерьян Андреич!
Сухожилов. Лидия Степановна! Здравствуйте! Кажется, целый век не видал… позвольте поцеловать вашу ручку!
Лидия. Здоровы ли вы?
Сухожилов. Здоров; но сердце у меня страдает… матушка, кажется, на целый век замедлила нашу свадьбу… однако ж наконец…
Кочергин. Ну что наконец?
Сухожилов. Она уж едет… вот письмо прислала… что это за добродетельная женщина! Вы ее узнаете и в ней не расстанетесь… Она наперед дала свое согласие на брак мой с вашей дочерью… как она на меня надеется… как любит меня! Послушайте, вот конец ее письма; волосы дыбом поднимаются! (Вынимает письмо и читает.) "Прощай, бесценный Валеренька,-- бесценный!
– - Я скоро буду… прощай, сердце мое; береги свое здоровье, одевайся потеплей и будь добродетелен!" Будь добродетелен!.. Такое выражение может изобресть только материнская нежность.
Кочергин. Вот, сударь мой, скоро матушка ваша будет… Так, значит, во ожидании всерадостного приезда, чтоб незаметнее время прошло -- мы теперь и сыграем еще партийку…
Сухожилов. Некогда… я заехал только повидаться с Лидией Степановной. Вы и то меня задержали…
Кочергин. Эх! А я было только кий подпилил… так бы и срезал желтого в среднюю… Ведь вы берете у меня дочь, последнее мое утешение… можно бы, кажется, за это партию-другую сыграть… мне ведь будет скучно…
Сухожилов. Скучно, позвольте! Вы говорите, что вам будет скучно? Мы найдем вам развлечение… Ах, позвольте… у меня есть чудесный знакомый, который, верно, умеет играть на биллиарде…
Кочергин. Ну… так что же?
Сухожилов. Я приведу к вам славного малого… он насмешит вас и обыграет…
Кочергин. Обыграет? А кто он такой?
Сухожилов. Актер.
Кочергин. Ха-ха-ха! Актер. Слышишь, Лидия, к нам хотят привести актера…
Сухожилов. Лихая голова!., только успевай смеяться: врет, как трещотка!
Кочергин. Всё это хорошо, но… (Берет его за руку.) Хотите, вперед дам двадцать очков?
Сухожилов. Прощайте, иду за Стружкиным… сейчас же приведу… Он говорил, что куда-то отозван; ну да не велик барин, в другой раз туда сходит.
Кочергин. Я очень рад буду!.. Люблю посмеяться… ха-ха! и поиграть на биллиарде! Актер… помнишь, Лидия, когда мы жили в Саратове и зазвали какого-то заезжего штукаря… такие коленцы выкидывал, что чудо!.. А это столичный: должно быть, еще лучше… ха-ха!
Сухожилов. Прощайте же. (Подает ему руку.)
Кочергин. Ах, киек-то хорош! Двадцать пять вперед дам, сыграем; и выставку дам!
Сухожилов. Прощайте, Лидия Степановна… мы скоро увидимся.
Кочергин (вслед уходящему Сухожилову). Валерьян Андреич! Двадцать пять -- и все ваши промахи не в счет! Время терпит: сыграем.
Сухожилов уходит.
Те же, кроме Сухожилова.
Кочергин. Экой торопыга! А мочи нет, хочется кий попробовать… Ну да бог с ним, зато он приведет нам Стружкина… Посмешит нас!
Лидия. Отчего вы думаете, папенька, что он должен быть непременно смешон?
Кочергин. Ха-ха-ха! Ведь это его занятие.
Лидия. В театре, а не в гостях.
Кочергин. Всё равно… Еще бы он стал серьезные рожи корчить… Да тогда бы его никто в дом-то не пустил… Ну, об нем после, а теперь скажи-ка мне откровенно, довольна ли ты женихом, которого я тебе приискал?
Лидия. Очень довольна; лучше этой партии я не желала.
Кочергин. Постой, постой… Вишь, ты очень тороплива. Пятьдесят девять еще не партия! Вот как вас обвенчают, да на другой день поздравят с добрым утром, вот тогда ты партию-то с ним с удару кончишь. Жаль, умерла моя покойница; она бы научила тебя, как жить с мужем. Я не могу дать тебе наставлений; а пожалуй, расскажу, как со мной жила моя жена; может быть, тебе понравится и ты последуешь ее примеру:
Два месяца мы жили очень мирно,
На третий вдруг вздурилася жена,
Вскочивши, я скомандовал ей "смирно!",
Тарелкой в лоб пустила мне она.
И с той поры не становилась тише;
Всё на меня сердилась ночь и день
И уж к себе не подпускала ближе,
Как на одну печатную сажень.
Мне это страх как было нездорово,
День ото дня ставало тяжелей --
И наконец, чтоб сблизиться с ней снова,
Был принужден я покориться ей.
Так шли дела; в два месяца, не дальше,