Актриса, или Брат, вспомни все!
Шрифт:
— Не хочешь на трезвую голову щеки оттопыривать?
С каким бы удовольствием Мари плюнула ему в лицо. Но нельзя. Матвей — парень здоровый. И жестокий. Он не будет с ней церемониться. Запросто врежет кулаком промеж глаз Кто-кто, а Мари хорошо знает, как это больно…
Это у нее сейчас есть роскошный дом и кругленькая сумма на банковском счете. А раньше она была грязью из-под ногтей. В начале девяностых она приехала в Москву с Украины. И сразу стала Мари — дешевой уличной проституткой. Она умела танцевать. И это ей пригодилось. Ей помогли устроиться
А потом появился Жора. Она тогда вместе с Лелькой танцевала. Лелька потом ушла. А Жора остался. Предложение ей сделал, оформил брак по закону. Только недолго прожил он. К счастью… Уже целый год она вдова. Безутешная, разумеется. Утешить ее мог только Эдик. С ним она уже полгода. И счастлива как никогда.
Эдик — инженер. И не какой-нибудь. Он гений. Такое изобретает, что даже японцы ахают. Сейчас он как раз в Японии, работает на одну крупную корпорацию. Неплохие деньги зарабатывает.
Только Мари деньги не очень интересуют — своих хватает. Ей сам Эдик нужен. Любовь у них. Из-за нее все несчастья…
У Эдика есть враг, Матвей. Даже не просто враг — он самый натуральный маньяк С детства ненавидит Эдика. И всю жизнь делает ему пакости. Но не открыто — это, по его мнению, слишком просто. Он гадит ему тайно.
Когда-то, еще в школьные годы, Эдик отбил у Матвея девушку. С тех пор пошло-поехало. Стоит Эдику завести какой роман — Матвей тут как тут. И всеми правдами-неправдами добивается взаимности от его избранницы. Он получает настоящий кайф от одной только мысли, что переспал с женщиной своего врага.
И вот пришла очередь Мари. С Эдиком у них все очень серьезно. Дело идет к свадьбе. Поэтому Матвей изощрялся по полной программе.
Он взял Мари силой. Вернее, она сама отдалась ему. Но под воздействием какой-то гадости, которой он ее подпоил. Она даже не помнила, что творила. Матвей имел ее не сам, вместе со своими дружками. И все эти ужасы заснял на видеопленку.
А теперь вот грозится показать это кино Эдику. Для нее лучше умереть, чем такой исход. Она должна скрыть страшную правду. Поэтому приходится выполнять требования этого чудовища по имени Матвей.
У него свой бизнес. Дела идут неплохо. Ему не нужны деньги Мари. Его интересует она сама. Он шантажирует ее, вьет из нее веревки. Он может приехать к ней когда угодно, с кем угодно. И она должна всех удовлетворить. Да не просто, а на оценку «пять с плюсом». У него даже ключ свой от ворот и дома есть…
Мари очень боялась огласки. Поэтому с тех пор, как появился Матвей, в ее доме нет ни охранников, ни постоянной прислуги. Ей вовсе не хотелось, чтобы кто-то из посторонних стал свидетелем гнусных сцен, которые устраивал в ее доме Матвей.
Но сегодня все изменилось.
Лелька на мели — она вполне могла бы стать горничной в ее доме. Никита — парень крепкий, его можно нанять для охраны дома. Матвея он не тронет — нельзя. Но ведь и помимо Матвея по земле бродит много уродов. Это пока никто не пытался силой ломиться в ее дом. В будущем всякое может быть…
Нельзя Никите трогать Матвея. Это так. Но сейчас Мари очень хотелось, чтобы он заехал в рыло этому гаду. Пусть нельзя, пусть этот ублюдок обидится и сбросит компромат Эдику. Нет больше сил терпеть унижения. Даже в пьяном виде…
— Это Вася, — кивнул Матвей на своего спутника. — Он очень любит девочек в попку делать…
— Легко! — осклабился скот по имени Вася.
— И я тебя спереди поимею…
— Не хочу! — взвыла Мари. — Надоело!
— Чего? — скривился Матвей. — Я, может, ослышался?
— Ты не ослышался. Я не хочу! Мне надоело…
Да, она напивалась для того, чтобы принудительный секс с Матвеем был хоть чуть-чуть похож на удовольствие. Но алкоголь не смирил ее, не расслабил. Напротив, он выпустил на волю все ее чувства, всю ее ненависть к этому подонку. Она не хотела секса. Даже под страхом смерти. Даже под страхом разоблачения.
— А как же кассетка? Ты хочешь, чтобы она ушла в Японию к твоему горячо любимому Эдику? Ему сейчас очень скучно. Сидит, бедолага, в отеле, в «ящик» пялится. А тут порно. Ты только подумай, как ему весело будет. Такие крутые парни тебя под музыку дрючат. Он же обкончается от кайфа, руки себе до мозолей сотрет…
— Он все равно меня не бросит!
— Да что ты!.. А может, давай проверим?
— Давай!.. Давай проверим!.. Посылай ему кассету, посылай. Пусть посмотрит… А я ему все объясню. Он мне поверит, а не тебе… А не поверит, грош ему цена. Не поверит — пусть катится на все четыре стороны. Лучше без него быть, чем тебя, урода, терпеть…
— Ну ты, сука! — вскипел Матвей.
И вкатил ей пощечину. В ушах зазвенело, перед глазами все поплыло. А Матвей замахнулся еще.
— Не надо! — закрылась от него руками Мари.
— То-то же… Давай, морда, раскрывай пасть…
Матвей начал расстегивать ширинку на своих джинсах.
И тут случилось невероятное. Голос с явно выраженным кавказским акцентом:
— Эй, ты, пидер мокрожопый, сейчас ты у своего кента отсосешь!
Мари изумленно наблюдала за тем, как в комнату входит Никита. В своих потертых джинсах, затрапезном свитере. Но держался он так важно, на лице столько солидности. Рубище его совершенно не бросалось в глаза. И говорил он так, как умел говорить только Жора. Резко, веско — каждое слово врезалось в уши, вбивалось в сознание.