Аку-аку
Шрифт:
Длинноухие были людьми энергичными, они неустанно трудились и заставляли короткоухих тоже строить стены и водружать статуи, а это вызывало недовольство и зависть вынужденных помощников. Наконец длинноухие вздумали очистить остров от камня, чтобы можно было возделывать землю. Начали с плато Пойке в восточной части острова, и короткоухим приходилось носить камни к обрыву и сбрасывать в море. Вот почему сегодня на лугах Пойке нет ни одного камня, хотя весь остальной остров усеян черными и красными осыпями и крупными глыбами лавы.
Но тут короткоухие не выдержали. Им надоело носить камни для длинноухих, и они поднялись на войну. Длинноухие со всех концов острова бежали на
И вот однажды ночью лазутчики короткоухих заметили, что Моко Пингеи плетет корзину, сидя у конца рва Ико, и один за другим осаждающие стали красться по краю скалы. Пробираясь над обрывом все дальше вперед, они обложили плато сплошным кольцом. Одновременно другой отряд открыто подступил вплотную ко рву. Ничего не подозревавшие длинноухие выстроились по другую сторону рва и подожгли сваленное в нем топливо. Тотчас противник набросился на них с тылу, завязалась кровавая схватка, и длинноухие сгорели в собственном рву.
Лишь троим длинноухим удалось перескочить ров и бежать в сторону Анакены. Одного из них звали Оророина, второго — Ваи, имя третьего забыто. Они спрятались в пещере, которую пасхальцы и сегодня могут вам показать. Здесь их нашли, двоих закололи острыми кольями, а третьему сохранили жизнь, и это был единственный оставшийся в живых длинноухий. Когда короткоухие вытаскивали его из пещеры, он кричал «орро, орро, орро» на своем языке, которого короткоухие не понимали.
Оророину привели в дом короткоухого, по имени Пипи Хореко, у подножия горы Тоатоа. Он женился на женщине из рода Хаоа, у него было много потомков, в том числе Инаки-Луки и Пеа, у которых тоже были потомки, и последние из них по сей день живут на острове среди короткоухих.
Таков самый полный вариант предания о рве длинноухих. И вот теперь патер Себастиан хотел, чтобы я раскопал этот ров. Я знал, что обе прежние экспедиции слышали разные варианты легенды и осматривали остатки рва. Раутледж поначалу колебалась, но заключила, что это естественная впадина геологического происхождения, возможно использованная длинноухими для обороны. Метро пошел еще дальше, он заявил, что природная формация дала пасхальцам повод сочинить сказку. Дескать, островитяне старались как-то объяснить своеобразный географический феномен, так что сказание о длинноухих и короткоухих, несомненно, вымышлено пасхальцами в недавнее время.
Среди тех, кто осматривал ров длинноухих, был также один геолог. Он раз навсегда установил, что впадина возникла естественным путем еще до появления здесь людей. Поток лавы из главной части острова натолкнулся на затвердевший поток, который еще раньше сполз с плато Пойке, и в месте их встречи получилось подобие рва.
Наука вынесла свой приговор, который поверг в недоуменно обескураженных пасхальцев. Однако они продолжали стоять на своем: это оборонительный ров Ико, земляная печь длинноухих. И патер Себастиан верил в их версию.
— Это очень важно для меня лично, если вы согласитесь провести там раскопки, — сказал он и чуть не подпрыгнул от радости, когда я ответил «да».
Руководить раскопками рва длинноухих взялся Карл. На следующий день мы вместе с пятью пасхальцами отправились на джипе в сторону Пойке по расчищенной от камня тропе. И вот уже впереди отлогие травянистые склоны без единого камешка, хотя по бокам и позади нас все было черно от вулканического шлака. Вверху, на плато, можно было катить без помех в любую сторону. Но мы остановились внизу, у кромки, за которой начиналась чистая зелень. Здесь в обе стороны на север и на юг тянулась вдоль склона небольшая впадина, будто занесенная канава. Местами, где было поглубже, она различалась отчетливо, местами почти совсем сглаживалась, потом снова появлялась, и так до самых обрывов по краям перешейка. Кое-где за рвом виднелись возвышения, словно остатки вала. Мы затормозили и выскочили из машины. Вот он, Ко те Ава о Ико, ров Ико, или K° те Уму о те Ханау ээпе, земляная печь длинноухих!
Прежде чем копать всерьез, Карл хотел сначала заложить несколько разведочных шурфов. Мы прошли вдоль канавы и расставили с большим интервалом пятерых рабочих, поручив каждому вырыть глубокую прямоугольную яму. Впервые я видел, чтобы пасхальцы так рьяно брались за работу. Наблюдать за ними но было надобности, и мы решили прогуляться по плато. А когда вернулись и пошли к первому шурфу посмотреть, как подвигается дело, оказалось, что оставленный здесь рабочий куда-то исчез вместе с инструментом. Но прежде чем мы успели удивиться, из ямы вылетели комья земли, и, подойдя вплотную, мы увидели, что старик уже зарылся метра на два и продолжает лихо орудовать киркой и лопатой. А в горчично-желтой стене вокруг него проступал широкий красно-черный слой. Древесный уголь и зола! Здесь некогда пылал огромный костер, и Карл объяснил, что пламя было очень жарким или же костер горел долго, оттого зола такая красная. Раньше чем он успел что-нибудь добавить, я уже бежал по склону к следующей яме.
Карл поспешил вдогонку за мной, и мы увидели торчащую из земли улыбающуюся голову звонаря Иосифа. Он тоже раскопал следы костра и показал нам полную горсть черных головешек. Между тем на всем косогоре не было видно даже самого маленького кустика. Мы бежали от шурфа к шурфу, и всюду нас ждало одно и то же: ярко-красная полоса золы с каймой из черных угольков.
Съездили за патером Себастианом, и он побежал в развевающейся сутане от одной ямы к другой, рассматривая красную золу. Старый патриарх сиял, как солнце. И когда мы под вечер покатили мимо чопорных истуканов Рано Рараку в Анакену, где нас ждал плотный обед, патер широко улыбался, радуясь нашей победе и предвкушая славную трапезу с добрым датским пивом в банках. Надо было хорошенько подкрепиться, завтра предстоял волнующий день, начало больших раскопок на Пойке.
На другое утро бригада рабочих получила задание — сделать полный разрез впадины на перешейке. Несколько дней под руководством Карла продолжались работы, которые позволили раскрыть тайну рва. Верхняя кромка впадины и впрямь была намечена самой природой, она совпадала с границей древнего потока лавы. Но нижняя часть рва была делом прилежных человеческих рук. Люди врубились в камень и создали оборонительный ров правильного сечения, глубиной четыре метра, шириной двенадцать метров и больше двух километров в длину. Это было титаническое сооружение. В золе мы нашли камни для пращей и каменные орудия. Щебень и песок из рва пошли на вал вдоль верхнего края, причем их, судя по виду пластов, переносили в больших корзинах.