Шрифт:
Объяснить это иначе чем чудом было невозможно - трое приятелей снова встретились на даче. Не прошло и десяти лет - опять июль, жара, надоедливые комары да мухи… И огурцы в бабушкином огороде размером с маленькие увесистые кабачки. Вроде ничего не изменилось, только вот мы выросли, перестав быть детьми, каждый год проводившими каникулы в Зелёном городке, искренне верившими в «вечную дружбу»…
И разбежавшимися кто-куда, как только прошли выпускные экзамены в школе. Что поделать - это жизнь, и у неё на каждого из нас, видимо,
Конечно, совсем друг друга из виду мы не теряли - созванивались по праздникам, делились свежими новостями, шутили, обещая «уж в этом-то году обязательно встретиться и, как в детстве, порыбачить на Старом озере, пока оно совсем не пересохло».
Но, как водится, разного рода «обстоятельства» постоянно этому мешали - внезапная командировка, семья, дети, поездка в Турцию, будь она неладна, где меня обчистили как липку. Лучше б я тогда и в самом деле на недельку вырвался в Зелёный городок, чтобы помочь бабуле. Да у всех так, правда же?
И вдруг…
Мы приехали в дачный посёлок не сговариваясь, в один и тот же день, хотя причины сделать это у каждого были свои. И, остановившись у колодца, по-стариковски охали, радуясь этой неожиданной встрече. Со смехом обнимались, подкалывая друг друга - мол, волос на голове вечно лохматого словно дворовый пёс Лёни стало заметно меньше. А у итак не худенького Димки пузо, наоборот, ещё больше выросло…
— Только ты, Саш, совсем не изменился - всё такой же пацан, - хлопал меня по плечу богатырской рукой Димыч, - я так рад видеть вас обоих, ребята. Клянусь, что чертовски скучал по нашему братству…
И тут как по команде все дружно повернули головы в сторону дома деда Макарыча - той самой покосившейся от времени развалюхи, где это и произошло. Спросите:
— Что же такого необычного случилось с тремя подростками десять лет назад?
А то самое, о чём мы старались не вспоминать, всячески избегая разговоров на тему летнего «происшествия». Возможно, именно нежелание думать о «странном случае на даче» на самом деле и было тем «обстоятельством», не дававшем нам встречаться все эти годы…
Однако сейчас, увидев друзей детства, я словно против воли неожиданно сказал:
— Надо же, дом ещё цел… значит, так и не продал его наследник Макарыча. Может, повторим «эксперимент», а?
Клянусь, что не собирался поднимать эту тему. Не знаю, как язык повернулся, ведь именно я тогда пострадал больше всех. Но что-то словно подталкивало самого осторожного из нашей троицы человека на очередную, скажу честно, безумно опасную авантюру. Не случайно же висевшая на шее монета на кожаном шнурке, с которой, собственно, всё и началось, стала быстро нагреваться…
Димыч и Лёня посмотрели на меня странно-обречёнными глазами.
— Знаешь, Сань, сколько раз снилось, что снова приходим туда. Я даже кричал во сне, и мама собиралась отправить «бедного сыночка» к мозгоправу, вот же засада… Хорошо, что той осенью забрали в армию - а там стало не до воспоминаний. Постепенно успокоился, - почему-то доверительным шёпотом сообщил Лёня, и мне не понравился его испуганный, но одновременно восторженный взгляд больших серых, немного навыкате глаз под белёсыми бровями.
Дима нахмурился:
— Я себе слова дал, что никогда больше сюда не приеду. Да ну его к… лешему, но вам говорить не стал, думал - засмеёте. А вот теперь, не поверишь, прям тянет туда.
Лёня нервно смял дрожащими пальцами только что раскуренную сигарету:
— Точно, точно… И у меня на эти выходные были совсем другие планы. Но почему-то я здесь, с вами. Что за чёрт…
Я тяжело вздохнул, пожимая плечами:
— Давно обещал бабулю навестить, и на душе было такое странное чувство - если сегодня не поеду, обязательно что-нибудь плохое случится.
Лёнчик выплюнул сигарету, затушив её дорогим ботинком с такой яростью, словно убивал злейшего врага:
— Это она, сволочь, позвала нас. А ты, Сань, говоришь «эксперимент». Только кто с кем экспериментировать будет… Ладно, хватит ныть, давайте покончим с этим - всё равно нельзя жить в постоянном страхе. Я готов, а вы?
– к нашему вечно взъерошенному приятелю, сохранившему свой привычный стиль в причёске «я упала с самосвала», вернулся его «командирский» тон.
Переглянувшись, мы с Димкой согласно буркнули:
— А то…
— Тогда встречаемся в восемь; ты, Лёнь, принеси вино и стаканы, как в тот раз. Я захвачу ведро воды, ну а Санёк - закуску с бабушкиного огорода. Всё должно быть идентично… Монета при тебе?
– сейчас Димыч напоминал былинного богатыря, стремительно перехватившего инициативу у нервного «всезнайки». Совсем как в детстве - я даже умилился…
Кивнул в ответ. Наверное, со стороны наша троица напоминала отчаявшихся заговорщиков, отступать которым было некуда. От недавнего бурного веселья не осталось и следа, и мы молча разошлись по своим домам.
Я делал вид, что с интересом слушаю радостные бабулины истории о дачном житье-бытье, вяло жуя ароматный масленый блин, и вспоминал то, что до сих пор вызывало бессонницу и желудочные колики. Десять лет назад июль тоже выдался слишком жарким - во всех смыслах этого слова…
В тот день бабушка вручила мне лопату, строго показав на небольшую грядку, рядом с которой лежали кучки только что сорванного редиса:
— Перекопаешь и можешь гулять с ребятами до вечера. А то не поставлю бродить твой любимый квас - мучайся тогда в этакую жару…