Акулья хватка (сборник)
Шрифт:
Цепи, серебряные змеи из сна, были сняты, и он вскочил, схватил Бруни за плечи и заглушил протест поцелуем. Бруни сопротивлялась, но не сильно, и его вновь охватило сумасшедшее желание. Он проник языком ей в рот, терся им о зубы, и она отвечала. Он искал её грудь под униформой, когда она оттолкнула его и встала.
Оправив форму, она выглядела довольной, но удивленной. И до него медленно дошло, что это все же не сон. Бруни правда здесь, в этой чертовой тюрьме, и зарубцеватель - тоже правда.
– Черт!
– улыбнулась Бруни.
– Ты, должно быть, мазохист. Боль, должно быть, тебя заводит.
Он улыбнулся и потрогал живот.
Тот не болел.
– Как ты здесь?
– он улыбнулся и потянулся к ней снова. Но на этот раз она отодвинулась с суровой миной.
– Какая разница?
– лицо озарилось улыбкой.
– Мы здесь, разве не так?
Бруни отошла в ноги и добавила:
– Ты можешь встать, Джейсон, но не обнимай меня, я не возражаю против ночи с тобой, но сейчас это может растравить твои раны.
Джейсон сел, свесив ноги и чувствуя легкое головокружение, и тут заметил на полу ноги человека. Доктор! Он подошел к распростертой фигуре, и был рад увидеть, что спина вздымается в ровном дыхании. Жив.
– Мы его только усыпили, - сказала Бруни, с серьезным лицом глядя на живот Джейсона.
– Действительно жуткие рубцы.
– Он со мной хорошо обошелся, - сказал Джейсон.
– Он не заслужил смерть.
– Он тайком лечил крестьян, - сказала Бруни.
– Его бы посадили, узнай это О'Брайен. Особенно, что он использовал лекарства и оборудование Армии.
– Как вы узнали?
– Большой Джон знает все и видит все, - рассмеялась она. К тому же местные сказали. Не переживай, Джес. Он скоро очнется даже без головной боли.
Она сморщила носик и направилась к двум рюкзакам на полу. Из одного вытащила форму, белье и солдатские ботинки и бросила на кровать.
– Оденься, - она рылась в другом.
– У нас мало времени.
Джейсон забыл, что он гол, и был чуть огорчен, что Бруни это не волновало. И он подошел к кровати, натянул рубашку и брюки, ворча от слабой боли, отзывающейся в животе.
Когда он сел и схватился за живот, Бруни сказала:
– Подожди чуть, Джес. Раны ещё не окончательно затянулись. В глубине ещё нет.
Подойдя, она протянула три пилюли, по-матерински строго приказав.
– Возьми и прими.
Джейсон посмотрел на пилюли и, когда она протянула ему чашку воды, кинул их в рот. Они прошли легко, и он спросил:
– Что я проглотил - селитру?
Бруни захихикала и покачала головой.
– Нет, это специальные витамины, быстродействующий антибиотик и энергетическая пилюля. Но селитра - неплохая идея. Я упомяну об этом Роузголду вместе со всей остальной информацией.
– У меня тоже есть, что ему сказать, - добавил Джейсон, обувая и зашнуровывая ботинки.
– Поторопись, - Бруни проверила часы и взялась за рюкзаки. Под ними Джейсон увидел два лазера.
Подняв их и бросив на кровать, она поторопила снова:
– Давай, нам нужно сегодня много пройти.
Он почти спросил, кому "нам", как дверь распахнулась. Его нервы были издерганы, и он повернулся, скорчившись от боли, готовый ударить непрошенного гостя.
Но он не ударил, хотя сначала не узнал входящего. Мужчина был выше Джейсона, 6 футов 7 дюймов, одет в форму, смуглый, как кубинец. Джейсон никогда его не видел; и все же было что-то знакомое. Что-то щелкнуло, когда их глаза встретились.
– Терлей?
– Джейсон спросил без раздумий.
– Да, - худое лицо разрезали белые зубы.
– Но как ты узнал, что это я?
Бруни подошла к кровати, положила руку на плечо Джейсону и сказала:
– Помнишь, Терл, Роузголд говорил, у Джейсона какое-то предвидение.
Она посмотрела на Джейсона и добавила:
– И я верю. Я не думала, что это Терлей в новом теле.
– В новом теле?
– изумился Джейсон.
– Да, - Терлей усмехнулся.
– Роузголд догадался, почему мозги распадались, и исправил. Нет линии смерти.
Джейсон засмеялся, радуясь, что нет ограничений пересадкам, и заметил, что загнанный взгляд Терлея исчез. Теперь он говорил "проваливай". Счастье жить сверкало только с проблесками опасности. Неосязаемое предчувствие чего-то, о чем Джейсон не хотел знать.
– Сколько нас?
– спросил он громко, сменив тему.
– Терлей, я, ты и двое местных.
– Ты хочешь сказать, вы захватили поселок только вчетвером?
– Конечно. Почему нет?
– вмешался Терлей.
– Эти лохи не многого стоят, когда доходит до драки.
Выражение "лох", выговоренное с предубеждением, хоть и на грубом крестьянском диалекте, рассмешило всех, и все трое рассмеялись.
Но смех Джейсона стих, когда он подумал об О'Брайене:
– А где малыш, который тут командовал?
– Ты говоришь про О'Брайена?
– Да. Где он?
– О нем позаботятся.
– Дьявол!
– воскликнул Джейсон.
– Он мне нужен.
– Он был обещан местным.
– Бруни была удивлена ненавистью, исходящей от Джейсона.
– Мне наплевать. Он мой!
Терлей хихикал, Бруни молча уставилась на Джейсона.
– Почему он для тебя так важен? Только потому что он тебя слегка помучил? Побил?
Джейсон удивился бы осведомленности Бруни, если бы такая ненависть к О'Брайену не билась в каждой извилине мозга.
– Все это может быть, - попытался он объяснить.
– Я не знаю.
– Джес, такая эмоциональность ни к чему. О'Брайен может быть ублюдком, но он делал свою работу так, как умел. Ты не можешь...
– Дьявол! Не быть эмоциональным с человеком типа О'Брайена невозможно. С таким ты не можешь не отвечать всем существом. Я остался жить только из-за ненависти, которую он разжег во мне. Только. О'Брайен должен умереть. Больше, чем кто-либо, кого я знаю.