Акушер-ХА! Байки
Шрифт:
Особенно над хорошенькими девицами-интернами, пороху не нюхавшими и теорию специальную профильную вовремя не изучавшими.
Женщина-уролог – она же почти как женщина-космонавт. В смысле – подготовка требуется соответствующая. И не только психологическая – ни в одной специальности не постигнешь такого разочарования в слегка преувеличенных обывательскими легендами мужских достоинствах, – а и самая что ни на есть теоретическая. То есть женщина-уролог, как и любой другой уролог, должна знать как минимум анатомию и физиологию не только женских, но и, в отличие от акушера-гинеколога, мужских гениталий. И не только гениталий. Но о высоких (точнее – вышерасположенных) материях – не в этот раз.
Никакой феминизм, никакая борьба за равноправие полов не отменяют необходимость знания женщиной-урологом перечисленных дисциплин. Тем более если она уже не студентка, а врач-интерн, окончивший высшее медицинское учебное заведение с красным дипломом. И интернатуру проходит не где-нибудь, а в урологическом отделении многопрофильной больницы, полном суровых скабрёзных мужиков в зелёных пижамах, белых халатах – и прочих мужиков с отовсюду торчащими катетерами и остальными мочеполовыми неприятностями.
И вот поступает один такой незащищенный Лигой пациент с предварительным диагнозом, подтверждение которого требует выполнения пневмоцистографии.
Всем читателям, даже далёким от медицины, как спектрограмма Солнца от массы ядра Земли, из названия ясно, что в таинственном этом исследовании присутствует воздух. Мы же все знаем довольно по-латыни, чтоб эпиграфы разбирать, да? Пушкин Александр Сергеевич. Нет?.. Ну и ладно.
Так вот «пневмо» это самое и означает воздух. Цисто – пузырь. В данном случае – мочевой. Графия – это то, что мужика будут фотографировать рентген-аппаратом. Стационарным. Рентген-«мыльницы» тогда в той замшелой урологии ещё не было.
Дежурный врач ценные указания в целом девушке-интерну дал и только было собрался в дежурку пиво допивать и рыбу доедать, как пришла в его, казалось бы, взрослую и умную голову мысль совершенно идиотская. Как будто он в дежурке пиво не с рыбой употреблял, а с самой что ни на есть водкой. И говорит он прекрасной девушке-интерну:
– Сейчас, Алёна Степановна, беззащитный пациент отправится в манипуляционную. Там Анечка сделает всё, что надо. А после вы, Алёна свет-Степановна, препроводите нашего пациента в рентген-кабинет, расположенный на другом этаже, чтобы он по дороге чувствовал себя защищённым и никаких нападок не страшился.
– Хорошо, Олег Владимирович! – бодро, демонстрируя готовность защищать пациента до последней капли донорской крови, отвечает прекрасная дева-интерн.
– Только, Алёнушка, полагаю, вы и сами знаете, но на всякий случай я вам напомню, – сделал многозначительную паузу этот коварный, казалось бы, умный человек, врач высшей квалификационной категории, чтобы придать значимости своим словам. Чтобы до Алёны Степановны дошло, как важно в точности исполнить то, что он ей сейчас «напомнит».
– Да, Олег Владимирович? – не выдержала не закалённая в медицинских капустниках юная дева, всем своим существом демонстрируя бездну ответственности за жизнь, здоровье и комфорт пациента.
– Вы же понимаете, Алёна Степановна, что пока этот, с позволения сказать, пациент доберётся до рентген-кабинета, весь воздух из него того… выйдет. Поэтому вы, Алёна Степановна, – как бы не совсем праздная сопровождающая, а ещё и почти уже хирург, должный выполнить определённую процедуру. Весь путь вы просто-таки обязаны не только защищать пациента от всяческих поползновений извне, но и крепко держать его какой вам будет удобно рукой за основание, простите, полового члена. Ничего не поделаешь. Вы свою специальность сами, смею надеяться, выбирали. Тут ещё и не такие цели и задачи встречаются, любезная Алёна Степановна, – трагически вздохнул этот без пяти минут доктор наук.
– А может, это?.. Перевязать? – спросила Алёна Степановна, несколько раз пристально взглянув в глаза Олега Владимировича. Впрочем, не обнаружив там ни тени, ни грана, ни кванта смешинки.
– Ну, как же перевязать, Алёна Степановна?! – искренне возмутился Олег Владимирович. – А некроз?! Вы, полагаю, слышали такое слово «некроз»? Вы, вероятно, изучали, что он порой развивается молниеносно. Причём в большинстве своём молниеносное течение некроза обусловлено именно такой патологией, каковая предполагается у нашего беззащитного пациента! – Для пущей убедительности Олег Владимирович чуть не затопал ногами, и руки его помимо воли стали нервно обшаривать карманы в поисках сигарет.
– Хорошо, хорошо!!! – испугалась Алёна Степановна. И, чуть помедлив, смущаясь, спросила: – Может, вы сами отведёте его на рентген, Олег Владимирович? Мне нетрудно, но как-то неловко. Я всё-таки женщина.
– Я всегда говорил Караиму, что женщинам в урологии не место! – обречённо резюмировал этот подлец. – Ладно, отведу. Вы же же-е-нщина, – передразнил он Алёну Степановну.
– Не надо! Я сама! – решительно встрепенулась Алёна Степановна, метнув в гендерную шовинистическую свинью высшей квалификационной категории испепеляющий взгляд.
– Вот и отлично! Это уже слова не девочки, но урологического мужа, Алёна Степановна! И я вам даже пока не буду говорить, каким незамысловатым образом, – тут он понизил голос, – Анечка его, пардон, «надувает».
Алёна Степановна стала законченно макового цвета, и в этот момент Анечка зычно гаркнула из манипуляционной:
– Готово!
Девушка-интерн решительно, широким шагом укладчицы шпал, двинулась в сторону манипуляционной. За ней на цыпочках, по балетному аккуратно ступал Олег Владимирович, стараясь не расплескать переполнявшее его ржание.
Войдя, Алёна Степановна не менее решительно выдернула из коробки резиновую нестерильную перчатку, натянула её на себя и схватила ни в чём не повинного пациента за самое что ни на есть основание полового члена. Тот легонько взвыл. Медсестра Анечка собралась было открыть рот и что-то произнести, но Олег Владимирович из-за спины Алёны Степановны так усиленно делал ей пассы руками и многозначительно таращил глаза, что решила на всякий случай промолчать.
– Пошли! – скомандовала Алёна Степановна мужику.