Аланар. (Тетралогия)
Шрифт:
Эх, не для меня эта красота! Может, эльфийские женщины могут себе позволить каждый день надевать разные платья, очаровывая своих мужчин, но мне такое разнообразие одежды пока не грозит. Каждый день как на пороховой бочке. Куда занесет завтра – неизвестно. Хотя, это меньшее из зол. Если послушать Велию, то мне грозит девять месяцев ареста… Вот блин! Я и забыла, что скоро моя одежда будет напоминать пододеяльник.
На полке с вещами первой необходимости что-то глухо звякнуло. Я удивленно засунула руку глубже и вытащила завернутые в тугой сверток доспехи. Не развязывая, пощупала их со всех сторон, укололась спрятанными
Так, доспехи и оружие на месте, теперь их надо спрятать так, чтобы муженек не нашел и не забрал. А то с него станется!
Я минут пять рылась в гардеробе, запихивая их в самый дальний угол. Довольная результатом, захлопнула дверцы шкафа, обернулась и наткнулась на внимательный взгляд Велии.
Он по-прежнему сидел в кресле, откинув голову на спинку. Я вдруг смутилась и криво улыбнулась.
– Иди сюда! – позвал он.
Я подошла.
Взяв за руку, он усадил меня к себе на колени и прижался горячим лбом к моей груди. В ответ я обняла его за шею, боясь хоть вздохом нарушить наступившую тишину. Вдруг он поднял на меня глаза:
– Пообещай мне! Поклянись! Что останешься здесь, в Винлейне, и, что бы ни случилось, не выйдешь за пределы дворца, пока все не закончится!
Я отстранилась от него и насмешливо фыркнула:
– А смысл? Вчера на нас покушались прямо на королевском балу, в тронном зале Винлейна, на виду у сотен эльфов и, если бы не счастливая случайность, ты бы уже отплясывал на моей могилке!
Зеленые глаза чуть заметно прищурились. Велия ехидно хмыкнул:
– Нда-а, не повезло, что и говорить! Наемник попался косорукий, чтоб его! Теперь придется тебя до старости терпеть! Это сколько же лет!
Ах, так?!
– И это твоя благодарность за то, что я для тебя сделала?
Колдун насмешливо приподнял бровь:
– Да! Тридцать лет такого экстрима – хрен забудешь!
– Я спасла тебя от жрецов!
– Путем совращения в гномьих шахтах? У тебя изощренная фантазия, моя дорогая!
Трясясь от обиды, я слетела с его колен.
– Ах ты, ты…. Все!
Пылая яростью и захлебываясь злыми слезами, я подлетела к гардеробу. Распахнув, в секунду достала доспехи, скинула платье и торопливо стала одеваться, желая только одного: быть сейчас как можно дальше от этого человека!
Да и человека ли?
Почему всегда, когда мне казалось, будто я знаю его, как саму себя, он вдруг совершал нечто такое, что абсолютно меняло мое представление о нем. Он словно ставил меня перед выбором: или оставайся с новым, или уходи искать старое. Вот только вряд ли я найду это – старое!
Кипя от злости, я залезла в джинсы, путаясь в рукавах, натянула ветровку, и тут меня, как котенка, сгребли на руки. Стараясь не смотреть в мрачное лицо Велии, я задергалась в его руках, пытаясь выбраться. Куда там! Он лишь сильнее прижал меня к себе..
– Отпусти! – с ненавистью выдохнула я. Все, развод! На первую же электричку и до своего мира!
– Не дождешься! – ледяным тоном заявил он. – Когда-то Барга сказал тебе умную вещь! Я никогда не оставлю тебя в покое. Надо было слушать его и не соглашаться на брак со мной! – Надменно оглядел меня чуть пожелтевшими глазами и фыркнул. – Хотя, куда бы ты делась?
Я молчала. Почувствовав, что его хватка ослабела, еще раз дернулась, пытаясь высвободиться. Такая подлость с моей стороны его окончательно
– Мне надоели твои выходки! Я приказываю тебе сидеть здесь! До тех пор пока не закончится осада, и я не верну свой город! Выбирай: или ты это сделаешь добровольно, или мне придется приставить к тебе охрану! Неужели ты не понимаешь? Я не могу рисковать тобой и нашим ребенком! Тем более, что на нас идет охота! Все, Тайна! Праздники закончились, веселье тоже. Я больше не смогу тебя воскресить! Тот шанс был единственным, и я его использовал. Теперь ты – часть этого мира. Запомни и прими это как реальность. Теперь, если ты умрешь – то навсегда! И перестань вести себя, как сумасшедшая девица!
Я лежала молча, не шевелясь. Велия, все еще продолжая меня удерживать, замолчал и, видимо, обрадованный такой покорностью – отпустил.
– Знаешь, – я села, – почему-то мне кажется, что ты переживаешь больше за своего наследника, чем за меня! Почему-то, до того как ты узнал о его существовании, вопроса о том, участвовать мне в той или иной авантюре – не возникало. А я всего лишь твоя ручная зверюшка, которая то веселит короля, то доставляет много хлопот! Зачем я тебе нужна? Я не понимаю! Когда я начинаю думать, что знаю тебя, ты убеждаешь меня в обратном! Зачем я тебе? – Я посмотрела на напряженно молчавшего мужа. Он отвел глаза. – Ты прав! Нужно действительно было слушать Баргу и посылать тебя к черту с твоим кольцом и с твоим паршивым миром! – раздосадованная его молчанием, зло выпалила я, поднимаясь, но он, с силой толкнув, снова уронил меня на кровать и, склонившись надо мной, яростно заговорил.
– Да, это было бы самое лучшее! Ты была бы свободна! Зачем тебе любовь такого изгоя, как я? Да и мне не нужно было тебя удерживать! Пережил бы и это! Не было бы тебя в моей жизни, и я был бы уверен в себе и в своих силах, спокоен и счастлив! А сейчас приходится думать о том, как уберечь тебя от очередного озабоченного властью идиота, потому что ты, действительно, как зверушка с топором! Того и гляди, чтобы себе чего-нибудь не оттяпала!
Выпалив мне это в лицо, он вдруг прильнул к моим губам. От неожиданности я забыла, что секунду назад меня душил гнев. Забыла и все те сто способов отмщения этому несносному, мерзкому, эгоистичному колдуну. Если он хочет, чтобы я была здесь, пока он воюет, я буду; захочет, чтобы я научилась вышивать крестиком – научусь. И не потому, что я слабая без гордости и самоуважения, а потому что я его половинка, мы с ним единое целое. А как может рука спорить с ногой? Хотя, наверное, может, только, как правило, вследствие этого спора наступает паралич!
Нда-а, вот такие мысли иногда приходят к женщинам во время поцелуя!
Через некоторое время, Велия внимательно посмотрел мне в глаза и бережно вытер мои мокрые щеки. И улыбнулся.
– Я тоже тебя люблю. Воительница.
Не дав ему договорить, я снова прильнула к его пахнущим полынью губам…
Сколько времени мы растворялись друг в друге, пытаясь узнать, вспомнить и снова обрести себя – не знаю, а после я, с единственной мыслью, что теперь все будет хорошо, незаметно для себя уснула.