Алая аура протопарторга
Шрифт:
Ну, не без греха, конечно… Бывает, передаст за кордон кое-какие секретные материалы – так ведь их же все равно не используют… Случая еще не было, чтобы использовали!… Вон Рихард Зорге прямым текстом передавал, когда война начнется. Много его послушали?… А Шелленберг!… Все данные выложил фюреру – как на блюдечке, чуть ли не на пальцах доказал: нельзя на СССР нападать… И что в результате?… А ведь это Зорге! Это Шелленберг! Что уж тогда говорить о разведчиках поплоше! Да их донесений вообще не читают – недосуг…
Короче, шпион, не шпион – какая разница? Главное –
«Да нехай себе шпионит! – решил Порфирий. – Зато рыло, рыло какое!…»
В ту пору Партиарх и представить не мог всех последствий злосчастного своего решения… Хотя с протопарторгом-то он как раз не промахнулся – протопарторг повел себя прекрасно: порол кровожадную чушь с высоких трибун и яростно призывал всех к беспощадной борьбе не с тем, так с этим… Ошибка Партиарха была в другом, вечная роковая ошибка политических деятелей… Как это ни прискорбно, но Порфирий недооценил идиотизм народных масс. Народные массы пошли за Африканом…
Трудно сказать почему, но каждому из нас в глубине души непременно хочется быть посаженным, расстрелянным, пораженным в правах до седьмого колена. Смутное это желание мы называем обычно стремлением к порядку и социальной справедливости… Да, говорим мы себе, меня прижмут. А может, и не прижмут. Но уж соседа прижмут наверняка… Ностальгия – не иначе. Тоска по утраченному пещерному раю. Безбожники-антропологи спорят по сей день о том, где возник человек… Видимо, все-таки в исправительно-трудовой колонии.
Так вот задача политика – нащупать в душах избирателей эту первобытную жилку, затем подкрутить колок, натянув ее до отзвона, а дальше уже – дело техники… Кричи, струна, пока не лопнешь! В этом плане, конечно, претензий к Африкану быть не может: и струнку нашел, и сыграл вполне душераздирающе… Пока население Лыцка с упоением корчевало светофоры и бегало по соседским дворам со святой водой в поисках нечистой силы – это было еще терпимо. Но ведь дальше-то пошло откровенное разжигание ненависти к Баклужино!… Нет, конечно, внешний противник тоже необходим… Без него государство просто не выживет. Уж на что был велик Советский Союз, а стоило со всеми помириться – тут же и распался!…
Однако меру-то – знай! До войны-то зачем доводить?…
Ах, протопарторг, протопарторг… Раздразнил НАТО, смутил народ – и поди ж ты! Бежал! Заварил кашу, а расхлебывать?… Такой тебе выпал случай принести себя в жертву, войти в историю, стать легендой… В голове не укладывается!…
Партиарх был не просто возмущен – он был искренне расстроен обывательским поступком Африкана.
Назвался политическим деятелем – будь любезен, осознай, что совесть дело тонкое. Подчас исчезающе тонкое… Но ведь не до такой же степени, в конце-то концов!…
Над Лыцком громоздились облака и шепелявили турбины. Ныли оконные стекла…
От
– Что там еще у тебя?… – брюзгливо спросил Партиарх.
– Правительственный бюллетень… о состоянии здоровья… – пугливо доложил юный душою старец, кладя на стол перед Порфирием машинописный лист. (Компьютерной техники Партиарх не понимал.)
– Африкана, что ли?… – желчно осведомился Порфирий. – Ну и как там у него со здоровьем?…
(По официальной версии, протопарторг прихварывал. Надо же было как-то объяснить народу отсутствие всеобщего любимца!)
Хрупкий старичок вытянулся в струнку, пергаментное личико его просветлело, стало вдохновенным.
– В целом идет на поправку, но возможны осложнения… – трепетно отрапортовал он.
– М-да?… – с сомнением молвил Партиарх, склоняясь над листом. – Осложнения – это хорошо… Да, кстати… Что там за шум на площади?…
И вправду – такое впечатление, будто под окнами высотной кельи собрался довольно многолюдный митинг.
– Да вот как раз бюллетеня ждут… В доноры просятся… Ну там… лимфу для Африкана сдать… костный мозг, ауру…
Порфирий шумно вздохнул и вернул бумагу.
– Мозг… – недовольно повторил он. – С мозгами у него все в порядке… Своими поделиться может. Да и аурой тоже… Ладно, текст одобряю, иди вывешивай…
Комсобогомолец сломился в поясе и вышел, а Партиарх вновь вернулся к прерванной череде тревожных мыслей…
Окажись Африкан более мужественным или менее умным (что, впрочем, одно и то же), проблем бы не возникло вообще. Ну похоронили бы его, ну задавили бы, как водится, в толчее пару чрезмерно любопытных старушек, переименовали бы село Звездоочитое в город Африканок… Памятник бы воздвигли на площади, мавзолей… Дальше уже мелочи… Втайне от народа извиниться перед Баклужино, перед странами НАТО, свалить все на покойного протопарторга, совершить какой-нибудь там акт доброй воли – и считай, что конфликт исчерпан!…
А теперь – как поступать прикажете?…
Объявить, что Африкан бежал в Баклужино?… Да Боже упаси! Америка не поверит, поскольку это – правда. А Портнягин – калач тертый и наверняка будет все отрицать напропалую: и факт перехода границы, и прочие проказы Африкана, включая чудо с гирей, о котором Партиарху сообщили нынче утром…
Первым побуждением Порфирия было вычеркнуть протопарторга из списка Чудотворцев и немедленно предать событие огласке, но, к счастью, остановила мысль о том, что народ не поймет. Вернее – поймет, но правильно… А с народом, как известно, шутки плохи: сорвется – на цепь не посадишь… За своего любимца столицу разнесут. Следовательно, придется усмирять. Армия, конечно, не подведет, поскольку гражданской совести у военных не может быть по определению, но устраивать пальбу в тот момент, когда у тебя над головой ревет палубная авиация шестого флота?…