Алая дама закончила партию
Шрифт:
Он возвращался нечасто. Инария научилась сносить его отлучки с высоко поднятой головой. Но это не значит… Что она не испытывала горечи от подобного.
В тот день, лежа на кровати, после бурной ночи… Инария Монтроуз неотрывно смотрела на Диоклетиана. В их отношениях было слишком много холодного молчания.
— День твоего рождения, – неожиданно произнёс мужчина, – совсем скоро, не так ли? Что ты хочешь получить?
В тот момент Инария испытала подобие счастья. Иной раз ей казалось, что Диоклетиан никогда не помнил дату её появления
Счастье быстро потухло, оставив лишь чувство опустошенности.
— Если… Если бы я захотела прервать наши отношения, Диоклетиан… – голос Инарии предательски дрогнул.
Она нервно провела ладонью по распущенным длинным волосам. В тот миг его глаза вспыхнули нескрываемым раздражением. Мужчина процедил сквозь зубы:
— Я думал, что ты никогда не опустишься до банального шантажа, Инария.
Тогда он резко поднялся и вышел из комнаты, обрывая разговор, словно ему было неприятно находиться рядом с графиней.
Леди Монтроуз посмотрела на смятые простыни и бездушно улыбнулась:
— Верно…
Как и ожидалось: он не стал её слушать.
Диоклетиан Криос, которого называли Чёрным Львом… Непокоренный покоритель. Многие леди были влюблены в него и все они, в итоге, потеряли свои сердца.
Инария Монтроуз, которую называли «Алой дамой»… Всего лишь шутка в светских кругах. Они безжалостно напоминали ей о том, как она продала свою гордость, став жалкой любовницей (пусть и эрцгерцога).
Алая дама… Из-за цвета её волос и отсутствия долгожданного замужества. Шесть лет Инария смеялась над их язвительными словами, отвечая горделивой усмешкой.
Она безрассудно блистала рядом с эрцгерцогом, бросала в напыщенные лица окружающих свой неприкрытый статус любовницы и наслаждалась произведенным эффектом.
Прекрасная леди Монтроуз, запятнанная леди Монтроуз… Последняя из своего рода.
Они ядовито твердили, что она не продержится и года в статусе любовницы, но Инария превзошла даже самые смелые их ожидания.
Мятежная графиня из разрушенной семьи. Красивая леди, что живет далеко на западе, в фамильном замке Криос.
Никто из них, однако, не верил в то, что она примерит родовой перстень Криосов.
«А я в это верила» – усмехнулась Инария, пробуждаясь от липкого сновидения.
В её разболевшейся голове мелькали фразы, силуэты, обрывки прошлого. Чудесные балы, прекрасные леди и галантные джентльмены.
В её воспоминаниях… Крылось много крови, предательства и горечи утраты.
Там же скрывался ответ на главный вопрос: почему она полюбила Диоклетиана Криоса? И почему же теперь убегает прочь?
Глава 2
— Даже если твоё сердце – глыба льда,
жара моей любви хватит на нас двоих,
– сказала глупая девочка.
Поезд гудел, приглашая пассажиров зайти внутрь и устроиться в уютных вагонах. «Чёрная Стрела» - единственный поезд, что мог довести путников из самой глубинки в центр страны.
Особую ценность представлял серебряный уголь, на котором и функционировал поезд. Благодаря нему вагоны окутывала едва различимая белёсая дымка.
Инария Монтроуз на секунду остановилась, обернувшись назад, будто ждала, что кто-то окликнет её. Но, тотчас одёрнув невнятный порыв, девушка поправила шляпку и блёкло улыбнулась проводнику.
Его рассеянный взгляд скользнул по молодой женщине и сразу же зажегся узнаванием.
— Л-леди Монтроуз! – мужчина неуклюже поклонился и жестами пригласил её внутрь, не переставая кланяться.
Инария мысленно усмехнулась. Да уж, любой на «Чёрной Стреле» узнал бы её из-за неподражаемого Диоклетиана Криоса, который и был владельцем самой крупной шахты бесценного серебряного угля. Это топливо идеально подходило для поездов, стоило дорого, но расходовалось крайне медленно.
Сейчас на Инарию Монтроуз смотрели, как на любовницу «большого господина». Ей старались угодить, даже выделили лучшее купе несмотря на то, что Инария ограничилась обычным пассажирским билетом.
Девушка приняла все эти почести без единого возражения. Время идёт, а кое-что не меняется… Окружающие всё ещё пытаются выслужиться перед герцогом, угождая Инарии. На самом деле, это никогда не срабатывало.
Диоклетиан Криос оставался крайне бесстрастным человеком и, на самом деле, леди Монтроуз любила его за это. Но всё проходит. И любовь, конечно, тоже.
Она комфортно устроилась в выделенном купе и капризно попросила услужливого проводника не тревожить её по пустякам. Когда двери закрылись, Инария потянулась к собственному чемодану, доставая из него небольшую записную книжку.
Эта книжица… Была довольно старой. Кажется, леди Монтроуз не открывала её последние шесть лет, верно?
Пожелтевшие странички хранили очень многое, о чём Инария, по обыкновению, не желала вспоминать. Они впитали её горести, её слезы. Кое-где чернила безнадёжно размазались… Видимо, там, где она писала о самом сокровенном.
Леди Монтроуз до боли закусила внутреннюю сторону щеки, двумя пальцами расстегивая верхние пуговицы тугого платья. Ей было душно.
Мысленно девушка прочертила свой будущий путь до покинутого поместья Монтроуз и горько усмехнулась. Да, это будет долго…
Сейчас, когда она осталась наедине со своими мыслями, прошлое настойчивей вползает в сознание, отравляя его извечными вопросами: «почему?» и «зачем?».
Правильный ответ крылся где-то там, далеко… В её разорванной юности.
Обычно, Инария не любила вспоминать былое (и на то были причины), но в этот раз всё немного иначе. Она знала, что ей физически необходимо закрыть глаза и вновь прожить этот чёртов путь, придя к невесёлым финальным аккордам.
Отмотать время вспять… Примерно на семь лет назад. До того дня, когда она переступила порог замка Криоса. До встречи с Диоклетином. И до трагической смерти родителей.