Алая королева
Шрифт:
— Я могу тебя спасти.
По моей коже пробежал озноб.
— Твой отец тебя любил, Мейвен. Ты этого не замечал, но так оно и было.
— Чушь.
— Он тебя любил, а ты его убил! — Слова лились быстро, словно кровь, хлещущая из рассеченной вены. — Твой брат тоже тебя любил, а ты сделал из него убийцу. Я… любила тебя и доверяла, а теперь меня убьют за мою доверчивость.
— Я король. Ты будешь жить, если я пожелаю. Я все устрою.
— То есть если ты в очередной раз солжешь? Придет день, и эта ложь тебя погубит, король
Пришла моя очередь хватать его за руку. Я дернула его на себя изо всей силы. Мейвен пошатнулся к прутьям решетки. А потом я ударила его кулаком по скуле. Мейвен завопил, словно побитый пес.
— Я никогда не повторю ошибки и не полюблю тебя снова.
К моему немалому разочарованию, новый король быстро пришел в себя и поправил волосы.
— Значит, ты его предпочитаешь?
В этом он весь! Ревность. Зависть. И как тень могла победить пламя?
Запрокинув голову, я громко расхохоталась, чувствуя на себе взгляды обоих братьев.
— Кол предал меня, я — тебя, а ты предал нас тысячу раз. Никто мне не нужен.
Слова были тяжелыми, словно камни, но справедливыми.
Впервые я почувствовала себя владычицей пламени, и это мое пламя обожгло Мейвена. Он отшатнулся от решетки, побежденный маленькой девочкой, которую лишили ее молнии, узницы в цепях, простой смертной, поставленной перед божеством.
— Что ты скажешь, если все увидят мою кровь? — прошептала я вслед ему. — Узнают правду?
Мейвен рассмеялся глубоким грудным смехом. Место мальчишки занял король-убийца.
— Правда — то, что я посчитаю правдой. Я могу поджечь этот мир со всех сторон и сказать, что идет дождь.
И многие поверят. Дураки поверят. Но другие будут сомневаться, не только красные, но и серебряные. Они поймут, что есть правда, а что нет.
Лицо Мейвена исказилось, приняв звериный образ.
— Все, кто знает правду, которую мы скрывали, все, кто может иметь в душе хотя бы тень подозрения, должны умереть.
Я принялась перебирать в уме всех, кто мог заметить в моем поведении нечто странное. В этом Мейвен явно меня обставил. Ему доставляло удовольствие перечислять имена своих будущих жертв.
— Леди Блонос казнили первой. Обезглавливание — то, что нужно, когда имеешь дело с лекарем кожи.
Блонос, конечно, старая ворона и та еще зануда, но такой судьбы она не заслужила.
— С горничными было легче легкого. Эти милашки были родными сестрами из Оулдшира. Мама уже с ними разобралась.
Я даже не знала, как их зовут.
Ноги подогнулись, и колени ударились с глухим стуком о бетонный пол, но боли я не ощутила.
— Они ничего не знали.
Но слова теперь бесполезны.
— Лукаса тоже придется устранить, — произнес Мейвен, сверкая в полутьме своей улыбкой. — Ты это сама увидишь.
Я ощутила рвотные позывы.
— Ты говорил, что он в безопасности, с семьей!
Мейвен расхохотался.
— Когда же ты поймешь, что я всегда лгу?
— Мы его подчинили своей воле, я и Джулиан, — оправдываться было унизительно, но лучшего все равно не оставалось. — Он из дома Самос. Ты не можешь вот так просто взять и убить одного из них.
— Мара! Ты что, до сих пор не поняла того, что я могу делать все, что мне захочется? — прорычал Мейвен. — К сожалению, Джулиана вовремя доставить сюда мы не сможем. Было бы неплохо, чтобы он присутствовал на твоей казни.
Прижав руку ко рту, я подавила просившийся наружу всхлип. Кол, услышав о дяде, издал гортанный звук.
— Вы его нашли?
— Конечно, нашли. Мы обоих поймали: и его, и Сару, — рассмеявшись, сказал Мейвен. — Я думаю первым делом разделаться со Сконос. Надо завершить то, что начала мама. Кол! Ты уже догадался, как было на самом деле? Моя мама нашептала в голову Кориане, и та обезумела.
Мейвен приблизился к решетке. В его глазах застыло дикое, наводящее страх выражение.
— Сара знала правду, а вот твой отец и даже ты не хотели ее признавать. Вы позволили моей маме победить. А теперь настала моя очередь.
Кол ничего не ответил, лишь стоял, упершись головой в решетку. Удовлетворенный победой над братом, Мейвен повернул голову в мою сторону и переместился поближе.
— Я заставлю всех страдать, Мара! Не только твоих родителей, братьев и сестру. Все, кто на тебя похожи, умрут. Разыщу всех, и они умрут с мыслью о тебе. Они будут знать, кто накликал на их головы эту беду. Я король, ты могла бы стать моей Красной королевой, а теперь ты ничто.
Я не удосужилась утереть катившиеся по щекам слезы. К чему? Мейвен наслаждался моим подавленным состоянием. Он причмокнул, словно собирался попробовать меня на вкус.
— Прощай, Мейвен.
Хотела бы я сказать что-нибудь обидное, но не смогла. Мейвен и сам прекрасно понимал, во что он превратился, и это, как ни печально, ему даже нравилось.
Молодой король склонил голову, имитируя поклон. Кол на него не смотрел, а стоял, сдавливая руками прутья так, словно это была шея брата.
— Прощай, Мара.
Улыбка на его губах исчезла, а на глазах, к моему немалому удивлению, блеснули слезы. Он замешкался, не желая уходить. Казалось, что до Мейвена наконец дошло, что он наделал и каковы будут последствия для нас всех.
— Однажды я советовал тебе спрятать подальше доброе сердце, а ты меня не послушала.
Как он смеет?
У меня было трое старших братьев, поэтому, когда я плюнула, слюна угодила Мейвену прямо между глаз.
Король нервно развернулся и едва не бросился от нас прочь бегом. Кол проводил его взглядом и долгое время вообще ничего не мог сказать. Я в свою очередь уселась на полу и позволила ненависти медленно из меня выветриваться. Когда Кол уселся рядом, прислонившись спиной к моей спине, слов больше не нужно было.