Алая кровь на белых крыльях
Шрифт:
За два дня до этого на станцию Прудки прибыл спецпоезд состоящий из двух штабных пульманов, бронеплощадки и семи теплушек. Генерал Флоризель привез награды от президента Франции. Хорунжий Зазелецкий, приятно удивленный и польщенный тем, что адъютант генерала майор Золя вел себя с ним по приятельски исполнял малейшие пожелания гостей. И с особенным удовольствием он приказал гарнизону выйти на торжественное построение, во время которого Хорунжему должны были вручить Орден Почетного Легиона. В 12 дня гарнизон в парадных мундирах был построен на площади перед Комендатурой. На ступеньках, стояли Генерал, Майор, Хорунжий и офицеры штаба. По периметру площади стояли линейные из охраны генерала, с ручными пулеметами на караул. Генерал Флоризель посмотрел на часы и кивнул майору. Майор взмахнул вынутым из за обшлага мундира белоснежным платком и повернувшись к хорунжему
К концу дня все было готово. Гарнизон развешен на площади и на вокзале. Имущество со складов перемещено в вагоны и самое главное из трофеев, ящики с оккупационными злотами из секретного отделения цейхгауза, были аккуратно погружены на бронеплощадку, освобожденные рабы частично были распределены по теплушкам, а частично получив оружие и продукты ушли в лес строить партизанский лагерь.
Поезд тронулся и Джихар и Дундич наконец смогли выпить в своем кругу.
Позднее, после доклада об успешно проведенной операции, генерал Глебовский спросил подполковника.
– Князь, а что гарнизон Прудков надо было обязательно вешать, нельзя было расстрелять?
– На что Князь Джихар ответил…
– Расстреливают солдат, а это палачи. Мы обнаружили за городом, а точнее нам хорунжий сам показал нам, как французам, не закопанные ямы с сотнями трупов мирных жителей, а кругом каждой ямы стояли виселицы и на них висели исключительно молодые женщины и собаки. И таблички висели - "Два лайдака, хлоп и собака". Так что поделом панам. И еще, разрешите вопрос Владимир Львович…
– Спрашивайте подполковник -
– А зачем нам эта макулатура, в смысле злотые -
– А что же вы предлагаете Князь. Империалами что ли их чиновников подкупать?
– Улыбнулся генерал.
А чиновников санации подкупали массово. Странный какой то социально-исторический закон. Будь то Революция, Оккупация или еще какие потрясающие перемены, в мелкие и средние чиновники пробивается отпетая мразь и ведет себя соответственно. Была бы власть, а кому служить… без разницы. И разведка генерала Глебовского знала обо всем за сотни верст от Унечи. И Главнокомандующему Корнилову шли десятки пакетов с важнейшими сведениями. Они шли от нового начальника Контрразведки Русской Армии, генерал-лейтенанта Владимира Львовича Глебовского.
Из детских сочинений:
"Один раз, когда папа был на войне, и мама служила на службе, и няня была дома, вдруг совсем неожиданно вошли к нам поляки".
"Как-то раз, когда я поссорился с сестрою и вместо обыкновенного: "Спокойной ночи", я сказал "неспокойной ночи", так и было: ночью меня разбудили дедушка и мама, слышались выстрелы… Ночь был а холодная. Мы вышли из дома, войдя в какой-то подвал".
"Когда мы приехали в Петроград, то первым долгом к нам пришел какой-то легионер и стал искать оружия, залез в сундук и нашел там маленькую коробочку от колец и брошек, взял ее и стал смотреть. Тогда мама сказала: "Что вы в таких маленьких коробочках ищете оружия", - тогда легионер строго сказал: "Прошу в мои дела не вмешиваться". Мама сказала: "хорошо"..
Глава 34 Лето 1919 года. Балтийские ночи.
Увиденное ночное зрелище в Гданьске оставляло больше вопросов, чем ответов. Чем мог быть вызван взрыв такой силы Лотар ответа не нашел. Единственное, что было ясно, так это то, что после взрыва такой мощности у порту вряд ли остались какие-нибудь корабли и суда способные выйти в море. Если кто и уцелел, то без серьезного ремонта в море вряд ли выйдет, а поскольку серьезный ремонт, это прежде всего время, то искать на рейде Данцига достойные цели бесполезно, нужно перехватывать корабли и суда в открытом море. Есть еще девять торпед, полный погреб шестидюймовых снарядов, да и патрулирование только началось, так что можно порезвиться! Тем более, что Лотара все-таки страшил момент возвращения на базу. Он переживал по поводу спасенного им экипажа русского бомбардировщика, и стремился оттянуть этот момент как можно дальше. Впрочем, это у него не особенно получилось.
То ли польские капитаны считали, что Великая
4
Гнев Лотара типичен, для человека, который ничего не смыслит в политике. Юзеф Пилсудский, был набожным католиком, очень сентиментальным человеком, и спал спокойно по ночам, и даже любил рассказывать всем о своих снах. Известный писатель Олав Афчертон даже написал роман "Северная война", сюжет которого основан на снах Юзефа Пилсудского. ("Четвертый сон Юзефа Пилсудского") К сожалению роман так и не был издан, из-за того, что Польша исчезла с карты Европы.
У них со Светланой (Да, Лотар, ты точно влюбился!) сложилась довольно странная манера общения. Они не говорили на личные темы. О чем угодно, только не о них самих. И чем больше они говорили, тем больше Лотара засасывало в пучину, из которой было не выбраться, да и не хотел он выбираться. Конечно же это в какой-то степени идиотизм, вместо комплиментов очаровательной женщине, рассказывать об устройтве торпедного аппарата или системы погружения всплытия. Однако именно этим он и занимался, и именно это и сближало их все сильнее и сильнее. Что касается личного, то оно подразумевалось, но вслух не произносилось. Да и нелепо было бы глядя в эти бездонные глаза… Ну не поняла бы русская фрау, такого отношения - не то время, не те условия, и не та фрау! Валькириям нужно демонстрировать заточку меча и головы отрубленных врагов, а не знание всяческих мадригалов. И если ее вместо фасонов платьев и журнала мод интересуют силуэты кораблей и справочник "Джейн", то заикаться о поэзии не место и не время.
Светлана старалась не думать о командире "Шеера", хотя не всегда это у нее получалось. Мысли постоянно перескакивали, на Лотара, и она не всегда стремилась прогнать их прочь. Ей нравился Лотар, но она не хотела пока думать о том, что будет дальше. Для начала нужно вернуться живыми на базу. Если отбросить в сторону все глупости, о которых пишут в любовных романах, то она уже влюбилась в него, только пока об этом не хотело задумываться, да и ей воспитанной на тех же романах, прочитанных в мирной жизни, любовь представлялась по другому - так, как писали авторы романтических произведений, и по ее мнению на войне не было места для любви, а Лотар - просто боевой товарищ и друг.