Алая кровь на белых крыльях
Шрифт:
Из детских сочинений:
"Коля тогда был еще совсем мальчик, но и то пошел сражаться за родину и мама ему позволила".
"Папа и мама просили его остаться, так как он был еще мальчиком. Но ничто не могло остановить его. О, как я завидовала ему… Настал день отъезда. Брат радостный, веселый, как никогда, что он идет защищать свою родину, прощался с нами. Никогда не забуду это ясное, правдивое лицо, такое мужественное и красивое… Я видела его в последний раз".
"Я учусь в русском реальном училище уже четвертый год, его хотели закрыть, но на счастье оно спаслось".
"Я не знаю, что бы мы делали, если бы мы не были в гимназии, - пришлось бы умирать с голоду".
"В 1919 году я прибыл к себе в станицу и, конечно, увидел ее не такой, какой покидал. От своего дома я увидел лишь только груды кирпича".
Глава 37 Лето 1919 года. Шабаш Валькирий на Валгалле.
"Адмирал Шеер" малым ходом заползал в свое логово. Лотар стоял на мостике и изрядно нервничал. Нервничал он не без оснований, ибо привычность пейзажа базы была нарушена с помощью двух материальных объектов, которых по логике вещей здесь быть не должно. Во-первых огромное сооружение с крыльми, покачивающееся на воде. На "Готу", о которой он рассказывал Светлане оно явно не походило.
Когда-то совершенно недавно, еще в 1918 году Густав Крупп, пытаясь войти в мирную жизнь после поражения Германии в войне, провозгласил лозунг: "Мы делаем все!". И они действительно делали все. То, что покачивалось сейчас на воде, было чудовищем, наводившим в свое время ужас на Англию. Это был "Цеппелин-Штаакен" R.VI - четырехмоторный монстр, поднимавший до двух тонн бомб и способный пролететь тысячу километров. Правда в отличие от серийного, этот покачивался на воде на поплавках, и имел двигатели необычных очертаний. Как объяснила позже Берта вместо бензиновых "Майбахов" установили дизельные двигатели, которые ее покойный муж успел разработать для новых "Цеппелинов" в 1918 году. Четыре дизеля по четыреста лошадей, вместо старых по двести сорок, давали прирост скорости, дальности и бомбовой нагрузки.
Вторым странным и неестесвенным объектом была белоснежная щегольская яхта, на корме которой вызывающе болтался черный флаг с тремя сплетенными кольцами. Он знал что это за яхта. И знал ее владельца. Точнее сказать владелицу. А вот кстати и она. Стоит на борту базы и хмурится. Нужно бы расспросить у нее про этот чудо самолет.
Но началось все не с расспросов про самолет, а со странной сцены, которую сторонний наблюдатель мог расценить как сцену ревности. Берта очень оценивающе рассмотрела Светлану и ее подруг, и похоже, что сделала какие-то неведомые никому выводы. Однако неприязни или отчужденности между ней и русскими фрау не возникло. По крайней мере так показалось на первый взгляд. Увидев на борту "Адмирала Шеера" женщин, Берта поначалу смутилась, но мысль о том, что такой джентльмен как Лотар устроил на борту вверенного ему крейсера, плавучий бордель, она сразу отмела. Вероятнее всего, эти женщины с какого-нибудь потопленного судна. Но и это предположение оказалось неверным. Ей, воспитанной в строгих германских традициях, рассказ Арнольда показался каким-то сумасшествием, и по мере его продолжения, ее брови ползли в удивлении все выше и выше, давно превысив высоту установленную рамками приличий. Легенды об амазонках и о валькириях на ее глазах становились явью.
Впрочем, она и сама уже давно превысила рамки приличий установленных в германском обществе, и вела себя тоже достаточно сумасбродно. Один ее визит сюда чего стоит. Бросить все, Германию, фирму и примчаться на секретную базу расположенную в чужих водах. А если бы напоролись на британский военный корабль? И ради чего? Чтобы увидеть рядом с Лотаром шикарную блондинку, которой она проигрывает по всем статьям? Получается, что она рисковала всем будущим Германии, для того, чтобы собственноручно приволочь на буксире для его любовницы самолет? Или не любовницы? Ведь если порассуждать, то Лотар ей нравиться как мужчина, но брак с ним будет сущей мукой, ибо на первом месте у него море. И в ожидании его на берегу можно попросту сойти с ума. Да и не подхожу я ему со своей практичностью и обстоятельностью. Эта русская фрау ему больше подойдет. Если конечно она выживет - с такой профессией и в мирное время долго не живут, а уж на войне и подавно. Да и Лотар - не речи в рейхстаге произносит. Да, она ревнует, но эти двое подходят друг к другу - оба одержимые и сумашедшие. Ей же нужен человек, способный взвалить на себя в первую очередь бремя забот о государстве. До переворота в рейхстаге рядом с ней мог быть и Лотар. Но до переворота, а не сейчас, ибо сейчас она поднялась на несколько уровней и живет по другим правилам. А Лотар в новых условиях может быть только другом. Хорошим другом, но и только. Но все же она ревнует, хотя и пытается этого не показвывать. И ведь есть к кому! Если бы эта Светлана была просто красивой безмоглой куклой! Так ведь нет же! Впрочем, такой человек как Лотар, вряд ли бы завел отношения с красивой куклой! Ладно, постараемся загнать ревность поглубже и забыть о ней. Не нужно омрачать людям радость возвращения домой. И о русских фрау - они уже немецкие фрау, если нужно достанем им и шведские паспорта. Есть Россия или уже нет или еще нет - неважно! Германия есть и будет - значит они на службе у Германии. Впрочем на этой войне почему-то пленных брать уже не принято. Тогда, тогда остается молиться чтобы их миновали неудачи и несчастья.
База представляла собой блокшив, поставленный на мертвые якоря рядом с берегом. Между блокшивом и берегом была натянута маскировочная сеть, под которую заползала лодка. С противоположного борта было пришвартовано две рыбацкие шхуны, для поддержания легенды данного объекта. Блокшив был некогда бронепалубным крейсером. Угольные котлы и паровые машины демонтировали, установили несколько дизель-генераторов, и два нефтяных котла. Свободное пространство использовали для хранения торпед, боеприпасов, топлива, провианта. Аналогичные убежища имели и две другие германские лодки.
Лотару фон Арнольду было несколько неуютно, во время встречи с Бертой, потом правда, он успокоился, но когда она засобиралась в обратную дорогу, чувство неуверенности охватило его вновь. Она ведь к нему примчалась! Наплевав на все свои обязанности и на возможный риск, а он… Но процедура расставания поставила его в тупик! Берта уединилась со Светланой, и о чем-то минут двадцать беседовала, практически до самого отправления ее яхты в обратный путь. И когда она прощалась, было что-то в ее поведении такое, что Лотар в некотором отношении почувствовал себя лишним. Нет, не в том плане, что появилась какая-то холодность и отчужденность со стороны Берты - их отношения не изменились. Просто, складывалось впечатление, что это не он просил бомбардировщик у нее, а Светлана, и что не к нему она прибывала, а к русской фрау, и расставались они - русская фрау и немецкая так, как будто уже лет двадцать являются близкими подругами. И на него она смотрела уже как на женатого человека, и взгляд ее значил, что снимет с него Берта голову, если со Светланой что-то случиться. О чем они там разговаривали? Интересно, а его мнением они поинтересовались? Может у него другие планы относительно личной жизни! "Ну и какие же другие?"- сам себе задал вопрос Лотар - "Можно подумать, что ты против! Ты только за! Но ведь, черт возьми могли и его, хотя бы для проформы спросить! Так ведь не спросили! Обидно! Получается, что его сосватали будто какую-то невесту! Впрочем, сватовство к белокурой поручику, летающей на бомбардировщике, наверняка было бы тоже нелепо!"
Он стоял вместе со Светланой и смотрел на яхту выходящую из бухты, на палубе которой виднелась женская фигурка. Что-то заныло в душе, он искоса бросил взгляд на Долгорукую - ее губы что-то шептали. Кажется она молилась за Берту. Странные эти существа женщины! Несколько часов назад между ними только что искры не проскакивали. А теперь? Господи! Как он забыл! Завтра же, русские фрау захотят начать облетывать чертов "Штаакен"! Он же поседеет от такого!
Глава 38 Лето 1919 года.Странный гардероб Фортуны.
Они дождались своего часа.
Такой бестолковости Карл Дениц не видел уже давно - два дредноута, пять броненосцев как-то неуверенно, словно бы с жуткого похмелья проходили через пролив Каттегат. Впрочем, когда эта братия подобралась ближе, то все стало на свои места - на кораблях полоскались польские флаги. Нация, которая меньше года назад получила выход к морю, изо всех сил пыжилась, что бы встать в один ряд с морскими державами. Интересно, кем они будут комплектовать свой линейный флот? У них итак проблемы во всем, впрочем, что мешает ему Карлу оказать помощь Великой Польше в решении кадрового вопроса? Ничто не мешает - корабли наверняка перегоняются с сокращенными экипажами - кочегары, плюс десяток сигнальщиков и рулевых, пара-тройка офицеров. Ну тогда поехали! И на германской лодке покрытой камуфляжем застучали дизеля. Карл решил следуя вдоль берега обогнать поляков в надводном положении, а затем встретить как и положено радушному хозяину.
Шесть торпедных аппаратов были приготовлены к стрельбе. Наконец показалась и шляхта. Первыми шли Дредноуты, а дальше дымили их собратья. Учить шляхту искусству противолодочного зигзага никто не собирался, во всяком случае в экипаже "Блюхера" таких не было, поэтому наблюдая в перископ, как потихонечку цели выходят под прицел его аппаратов, Денниц, почему-то вдруг пожалел эти сильные и еще не старые корабли. Ему стало жаль, что эти машины разрушения находятся в столь бестолковых руках. Словно стрельба в тире по огромной мишени. Эти мысли продолжали витать в голове Карла, пока пенные следы торпед неслись в направлении целей - перископ он решил не убирать. Четыре из четырех! Оба железных гиганта получившие по паре торпед стремительно заваливались на борт. Похоже, что эти кретины, даже переборки не задраили! "Блюхер" развернулся кормой и еще две торпеды устремились к цели. Две из двух! Вот черт! Ошалев от вида уже четырех тонущих кораблей, в голове Карла роилась наглая идея - всплыть в надводное положение и потренировать своих комендоров. Не в силах побороть искушение он отдал команду и звук рева от продуваемых цистерн заполнил помещение центрального поста немецкой субмарины.