Алая зима

Мари Аннетт

Эми взглянула на Широ в тот же миг, когда он повернулся к ней, их носы разделяли сантиметры. Она вдруг осознала, что он лежит на ней, его тело было теплым и тяжелым. И он был без косодэ, только в бинтах. Ее сердце ёкнуло, она прижалась к полу, но сбежать не могла.

Его рубиновые глаза прожигали ее, разбивали защиту, проникали до костей, и она не могла ничего скрывать.

– Боишься? – его голос был смесью льда и огня, тон понять не получалось.

Ее сердце безумно колотилось, желудок исполнял сальто. Боялась ли? Да, но не

того, что он ранит ее. Она не знала, чего боялась.

– А должна? – прошептала она.

– Я – ёкай. Ты всегда должна меня бояться.

Она облизнула губы.

– А если я не боюсь?

– Тогда ты глупая.

Ни одно слово не смогло бы описать ее в этот миг. Она была прижата к полу сильным и опасным ёкаем, не знала его намерений, была в доме другого ёкая, еще более сильного, который хотел убить ее, и все это было в опасном царстве ёкаев. Но она не боялась за жизнь.

– Похоже, мне уже все равно, - выдохнула она едва слышно.

Он замер.

– Тебе все равно, если я раню тебя? Если убью тебя?

– Какая разница? – она закрыла глаза и отвернулась от него. – Юмей все равно хочет убить меня, как только я сниму с тебя оненджу.

– Разве?

– И если он не сделает этого до солнцестояния, я все равно погибну.

– Солнцестояние, - сухо повторил Широ.

Она вздрогнула. Не стоило этого говорить. Отчаяние бушевало в ней, пытаясь захватить ее.

– Что с солнцестоянием, маленькая мико?

Открыв глаза, она выдавила сухой смешок, сердце колотилось, а кровь похолодела от страха. Оказавшись под ним, она была ужасно уязвимой.

– Неужели не ясно, Широ, почему жалкий человек может снять проклятие, созданное ки Аматсуками?

Он смотрел на нее, на лице не было ничего, но не от смятения, а от подавляемых эмоций. Его пальцы коснулись ее кожи ниже ключицы. Он провел пальцами ниже, убирая ее кимоно. Она напряглась, а он опустил взгляд на ее грудь. Она знала, что он видит: на ее коже была четкая метка Аматэрасу.

Он убрал руку от ее кожи, закрыл глаза и опустил голову. Он не двигался, закрылся в себе. Он пытался заставить себя убить ее? Или прогонял чувства, чтобы нанести смертельный удар? Он говорил, что не сможет убить ее без чувства вины. Будет ли все так же, когда он узнал, что она – камигакари? Было ли убийство важнее снятия оненджу?

Она не двигалась, но ее грудь вздымалась, она дышала все быстрее. Напряжение сковало мышцы, она не могла ждать, зная, что грядет. Почему она рассказала ему? Что за безумие?

– Успокойся, – пробормотал он. – Я не могу думать.

– Ч-что?

– Я пытаюсь вспомнить, - он вздохнул. – Метка напоминает мне о… я не уверен.

Она моргнула, сердце забилось медленнее.

Он поднял голову, и она удивилась, увидев его ухмылку.

– Ты же не подумала, что то, что ты камигакари, избавляет тебя от нашей сделки?

– Я… нет… Ты не хочешь убить меня?

– Ну, твоя ки… - он склонил голову и провел

носом по ее челюсти, медленно вдыхая, - заманчивая, но нет. Я такого не планировал.

– О… значит, ты хочешь просто съесть меня, как тот ёкай-ворона.

– Не как карасу, - прошептал он, низкие нотки его голоса заставляли ее трепетать. – И ты так и не сказала, почему так одета.

– Я… - она пыталась подобраться слова, отвлекаясь на его теплое тело и дыхание у своего уха. – Я должна была встретиться с гуджи Шиона, но сбежала.

Он вскинул голову, и она пожалела, что сказала это.

– Ты сбежала? Я думал, тебя принес Юмей.

– Нет, я пришла сама.

– Да? – он склонил голову на бок. – Зачем?

Он знала, что он хотел спросить, зачем было поступать так глупо.

– Потому что они собирались запереть меня в Шионе до солнцестояния. Я бы не могла…

– Что?

– У нас сделка, - прошептала она. – Если бы они заперли меня, ты так и остался бы с оненджу.

Он смотрел на нее, странные тени двигались в его рубиновых глазах. От его взгляда ей было сложно дышать.

А потом он вскинул брови, вернулась его кривая улыбка. Он постучал пальцем по ее щеке, напоминая этим, что он все еще был поверх нее.

– Так я оскверняю чистоту камигакари своим грязным прикосновением?

– Не важно, - ответила она, не подумав.

– Нет? – его голос стал тише, он словно урчал. Его палец скользнул по ее щеке, как перышко. – Хочешь, чтобы я слез?

Она смотрела в его глаза, зачарованная. Хотела ли она? Да. Стоило так ответить. Стоило прогнать его. Ее сердце колотилось, жар медленно растекался по ней, его жар смешивался с тем, что вспыхивал внутри нее. Это был единственный правильный ответ.

Но слово не сорвалось с губ. Она не могла двигаться, не могла говорить.

Он склонился. Его губы замерли над ее, так близко. Она приоткрыла рот, глядя, как его зрачки расширяются. Она закрыла глаза и сдалась тому, что будет дальше.

Его теплое дыхание коснулось ее кожи, а потом его губы легонько задели ее.

Пол загудел под ними.

Широ вскинул голову. Дерево содрогалось, чужая магия кружила в воздухе ледяным ветром. Широ вскочил на ноги, его стойка была напряжена.

– Широ, что такое? – спросила Эми, поднимаясь и поправляя верх кимоно.

– Тсучи злится… или Юмей. Не уверен, - он оглядел комнату, пол перестал дрожать, но магия все еще искрилась в воздухе. – Но все это плохо.

Он прошел к разномастной коллекции предметов на стене и схватил сверток черной ткани. Он встряхнул его и развернул добротную косодэ, надел и пошел к двери.

– Оставайся здесь, - бросил он через плечо.

– Нет, стой!

Он уже пропал во тьме на пороге. Она не успела подумать о том, как это глупо, и бросилась за ним в черную бездну. Холодная магия обхватила ее на удар сердца, пробуя ее кожу, ее душу, а потом вытолкнула Эми в ее царство.