Альбигойский Крест. Сенешаль Каркассона
Шрифт:
– Начался решительный приступ, мессир рыцарь?
– Да, ваша светлость! – Крикнул рыцарь, уводя своих воинов к стенам. – Простите, сеньор граф, нам надо спешить на свои позиции! Враг напирает!..
Над городом со страшным свистом летели камни, просто глыбы, выброшенные из требюше и фрондибол врага. Видимо, инжениаторы де Монфора, наконец-то, рассчитали правильный вес и угол обстрела…
Граф Раймон собрал своих рыцарей и пехотинцев, увлекая их к южным воротам, одной из слабых мест обороны. Когда они подошли, там уже командовали графы де Фуа
– Арбалетчики мессиров де Мирпуа и де Пелэ – правая сторона от ворот! Арбалетчики сеньоров де Андюз, де Кастр и де Ланта – на левую сторону от ворот! Сеньоры де Ля Иль, де Пюиморэн, де Альфаро удерживайте позиции возле ворот! Забирайте всех своих рыцарей и пехотинцев. Но удержите врага от прорыва в город!
Граф обернулся и увидел Раймона с отрядом:
– Вы, как раз нам и нужны, мессир граф де Сен-Жиль! Думаю, что пора использовать «ваш» план контратаки! – Сказал граф де Комминж, намекая на подземные ходы…
Ворота дали трещины в нескольких местах после точных выстрелов из катапульт и требюше. Они, вот-вот должны будут упасть. Не хватало только еще одного, точного, попадания. Рыцари, ведомые Бушаром де Марли, и конница, которой руководил Ги де Леви, уже скапливались возле моста, когда по ним стали стрелять из катапульт и камнеметов. Рыцари попятились и стали отступать! Они боялись, что могут быть покалечены «неблагородным» видом оружия!
Бушар и Ги напрасно старались, пытаясь развернуть отступающих рыцарей и всадников. Крестоносцы панически отходили, так, толком не начав атаки!
И, в это самое время, защитники, используя потаенные проходы и подземные галереи, начали контратаку, стремясь поджечь и разрушить осадные машины французских рыцарей де Монфора, подтянутые слишком близко к стенам и воротам Тулузы…
Граф Симон де Монфор в полном рыцарском облачении молился в походной часовне и слушал мессу…
Граф Раймон-Роже де Фуа приказал зажечь сигнальный огонь над воротами Тулузы. С тыла на лагерь французов устремились небольшие отряды всадников. Это были несколько местных сеньоров со своими рыцарями, предусмотрительно занявшие позиции в лесочке неподалеку от лагеря врага…
В походную часовню, где молился граф Симон, вбежал посыльный и, запыхавшись, крикнул графу:
– Ваша светлость! Враги пошли на вылазку, и угрожают нашим осадным орудиям! Рыцари в панике отступают от моста, бросая позиции!
Симон де Монфор повернул голову в сторону говорившего рыцаря и, каким-то отрешенным голосом, сказал:
– Успокойтесь, шевалье. Позвольте мне прежде дослушать проповедь отца-настоятеля о божественном откровении и узреть таинство моего искупления…
Лицо графа де Монфора было бледным, но спокойным. Рыцарь поклонился и собирался покинуть часовню, когда в нее вбежал еще один рыцарь, посланный Ги де Леви…
– Ваша светлость! Скорее! Придите к нам на помощь! Битва возле осадных машин усиливается! Мессир маршал де Ла Фо послал меня к вам! Рыцари не мог долго удерживать позиции! Мы можем потерять все осадные машины!!!
Симон повернул голову и, стоя на коленях пред священником, спокойно ответил:
– Подождите, мессир рыцарь! Я не выйду, покуда не узрю своего Искупителя!
Граф молча и со смирением закрыл глаза.
Священник поднял гостию и поднес ее к графу Симону. Граф, стоя на коленях, произнес:
– Теперь, Господи, позволь, Твоему слуге, следуя слову Твоему и Зову, удалиться с миром! Ибо мои глаза узрели Спасителя, исходившего от Тебя!
Граф Симон де Монфор встал с колен и взял с алтаря свой меч. Он уже выходил из походной часовни вместе с другими знатными баронами, когда вдруг обернулся и, глядя на крест, произнес глухим голосом:
– Мы пойдем и умрем, если надо, за Тебя!
Бароны немного опешили, но граф повернул голову к ним и, надевая свой шлем, сказал:
– Идемте, сеньоры бароны Франции, и погибнем, если надо так, за Того, Кто ради нас презрел смерть!
Графу подвели коня. Симон запрыгнул в седло и повел баронов и рыцарей в контратаку, чтобы отбить осадные орудия и помочь рыцарям де Леви.
Атака удалась, враги откатились под прикрытие валов и стен Тулузы, но арбалетный огонь и залпы из камнеметов усиливался. Рыцари, не имея возможности преследовать врага дальше, укрывались за изгородями и навесами, поставленными возле требюше и фрондибол…
Лошадь Симона качнулась и стала заваливаться на бок. Граф быстро вынул ноги из стремян и успел кубарем откатиться в сторону от коня. Симон сильно ушибся, но был не ранен. Он отошел к требюше и укрылся за изгородью, прикрывавшей воинов от камней и стрел врага.
– Мессиры! Надеюсь, что на этот раз, вы будете более крепки! – Сказал Симон рыцарям и воинам, спрятавшимся за изгородью…
Он высунул голову из-за изгороди, чтобы что-то крикнуть мессиру Ги де Леви…
Атака защитников захлебнулась. Они быстро отступали, просто бежали, в ужасе прячась от атаки тяжелой конницы графа де Монфора. Этой контратакой Симон, казалось, снова напомнил всем защитникам Тулузы, что его нельзя победить! Это он уже показывал им под Кастельнодари и под Мюре, разбивая многочисленные отряды южан. Только залпы арбалетчиков, руководимых графом де Фуа, спасли город от прорыва в него французов!
Эрмессинда де Лорак, после убийства всей ее семьи в Лаворе, казалось, потеряла разум. Она бродила, словно потерянная, среди развалин, когда ее подобрали сердобольные евреи. Они отвезли несчастную девушку в Тулузу, где ее определили в странноприимный дом…
Разум постепенно возвращался к ней. Сначала, в виде ночных кровавых кошмаров, озаренных пожарищами и криками людей. Потом, к ней возвратилась детская память…
Настоятель странноприимного дома был поражен, когда узнал, кто в действительности эта девушка! Эрмессинда де Лорак! Последняя, из некогда могущественного и влиятельного рода де Лорак-Монреаль! Племянница несчастных Жироды и Эмери де Монреаль, убитых в Лаворе!..