Альда. Дилогия
Шрифт:
Сбросив с себя еще дергающееся в агонии тело, Альда бросилась к стрелам. Нападавших не было, и она смогла осмотреться. Кроме первых двух волков перед ней валялось еще три тела серых хищников. Четвертый был за спиной, а пятый валялся возле Бри с проломленным черепом. Половина стаи уже полегла, что давало надежду выпутаться из смертельно опасного положения, в которое она влезла по собственной глупости. Она могла собой заслуженно гордиться: ни одна стрела не была потрачена зря.
Следующее нападение было более малочисленное, но теперь три волка бросились на нее с двух сторон. Двух из них она успела выбить стрелами, но третий сбил ее с ног с такой силой, что у нее на мгновение перехватило дыхание, а плечо и бедро, на которые она упала, обожгло болью.
Патрульные, встретившие возвращающуюся Альду, в изумлении замерли. Было еще достаточно светло, чтобы можно было рассмотреть сидящую на прихрамывающей кобыле девушку, с ног до головы залитую кровью, со спокойным лицом и большим пучком волчьих хвостов в руках.
Глава 8
Уже стемнело, а фонари на улицах столицы лишь самую малость рассеивали мрак, поэтому, пока Альда добиралась до дворца герцога, от нее никто не шарахался. Редкие в это время прохожие могли разве что обратить внимание на неровный стук копыт, хромающей кобылы. Гвардейцы в карауле у ворот поначалу почему-то обрадовались ее появлению, но, распахнув створки, впали в ступор, но Альда так устала, что не обратила на них никакого внимания. Когда она подъехала к конюшне, то увидела, что возле нее находится много людей. Слышались взволнованные голоса и ржание лошадей. Поначалу ее никто не заметил, и лишь когда что-то закричал один из конюхов, все головы обернулись в сторону девушки, и наступила тишина, которую нарушали только лошади. Люди на несколько мгновений застыли, глядя на нее, как на приведение. Двор возле конюшни был освещен светом нескольких факелов, вставленных в специальные гнезда на столбах навесов, и всем было прекрасно видно, что Альда с ног до головы залита запекшейся кровью. Не выпуская из рук волчьих хвостов, она оперлась на стремя здоровой ногой и соскочила с Бри, поморщившись от боли в ноге, ушибленной при схватке с последним волком. Это словно послужило сигналом: все опять взволнованно заговорили, и несколько человек бросились к Альде. Конюх перехватил повод кобылы, а подскочившая Лани схватила за больную руку, заставив непроизвольно вскрикнуть.
– Ну что ты так хватаешь! Больно же, – девушка повернулась к конюху. – Посмотрите, пожалуйста, лошадь. У нее на правой задней ноге рана. Уважаемый Дорн, не могли бы вы отдать кому-нибудь эти хвосты? Я бы хотела, чтобы их завтра выделали, а то завоняются.
– Ты что творишь! – заорала Лани, заставив испуганно шарахнуться Бри. – Если не думаешь о себе, подумала хотя бы о сыне!
– Ну задержалась, – Альда попыталась выдернуть больную руку, в которую опять вцепилась девочка. – Мало ли что на охоте бывает. Да отдай ты руку, больно.
– Задержалась она! Мы тут все чуть с ума не сошли, а у нее, видите ли, охота!
– Подождите, герцогиня, – протиснулся вперед Расмус. – Альда, с вами все в порядке?
– Не совсем, – призналась девушка. – Ушибла немного бок и руку, но, в общем-то, ничего серьезного. А кровь на одежде не моя.
– Ясно, что не ваша. В вас ее просто столько не наберется. Сейчас пойдете со мной в лазарет, я вас там осмотрю, заодно и помоетесь, а то у вас в крови не только одежда, лицо вон все в разводах. Вы случайно не скотину разделывали?
Она не успела ответить, как рядом оказался Джок, взял ее за плечи, глядя со странным выражением, подержал и молча ушел.
– Все, я ее забираю, – сказал Расмус обступившим Альду людям. – Поговорите потом. Какая рука болит?
– Левая.
Он взял ее за правую руку и потащил за собой.
– Подождите, Расмус, – уперлась Альда. – Сейчас пойдем. Лани, как там Алекс?
– Вспомнила! – с сарказмом ответила девчонка. – Мальчик начал капризничать и звать маму. Забрала я его у служанки. Сейчас он у меня играется.
– Спасибо.
В лазарете Амели, ругаясь как извозчик, стянула с Альды задубевшую от волчьей крови куртку и бросила ее у входа.
– Это только на выброс, – сказала она. – Такое не отстираешь. Садись, буду снимать костюм.
– И это, по-твоему, ничего серьезного? – Альда осталась в одной рубашке, которую в месте ушиба помощница врача задрала чуть ли не до подмышки. – Да с таким надо в кровать укладывать.
Весь левый бок покрывал огромный синяк, на бедре виднелась большая гематома, а на руке красовалась изрядная ссадина.
– Да, уж, прогулялась, – пробормотала девушка. – Послушай, Амели, что-то у меня глаза слипаются. Давай я сейчас оденусь, а к вам приду завтра. Мне еще к герцогине за сыном идти.
– Сейчас я тебе по-быстрому обработаю руку, и лицо протрем, а то сына напугаешь. Потом можешь надевать свой костюм и проваливать. Из-за твоей глупости ты весь дворец взбудоражила. Уже хотели на твои поиски посылать гвардейцев!
– Интересно, кому я вообще так могла понадобиться, кроме отца и сына, чтобы обо мне вспомнили?
– Эгоистка, – констатировала Амели. – За обедом многие обратили внимание, что тебя с сыном нет за столом, но особого значения этому не придали. Мало ли почему вас нет? Может быть, ребенок себя неважно почувствовал.
– Я попросила служанку принести ему обед с кухни.
– Все так и подумали. А вот когда вы не пришли и на ужин, герцог забеспокоился.
– Герцог? – недоверчиво спросила Альда. – Что-то слабо вериться.
– Я и говорю – эгоистка. Забеспокоился он и спросил Дорна, в чем дело. Когда тот ответил, что ты на охоте, ужин был забыт, а после того, как выяснилось, что ты до сих пор во дворец не возвращалась, начали собираться искать.
– Это на ночь глядя? И где это вы меня искали бы, интересно знать?
– Гвардейцы нашли бы. Ты не могла никуда уехать, не попавшись на глаза патрулям. Так что где искать тебя или твои никчемные остатки они бы определились.
– Ну ладно, виновата. Не подумала я, что в лесу помимо оленей могут быть и волки, да еще такие нахальные. Дома я так поздно никогда не охотилась, а летом от волков никаких неприятностей.
– С рукой я закончила, лицо протерла. Надевай костюм и возьми мою куртку, завтра отдашь. И давай чеши отсюда, охотница. Глаза бы мои тебя не видели. Да, твоему отцу ничего не говорили, хотя он и выражал удивление и беспокойство в связи с тем, что ты его навестила только утром.
Во дворе уже никого не было, а из всех факелов остался гореть лишь один. У лестницы ее ждала Леора.
– Ну ты и учудила, – сказала она Альде. – Это же надо было додуматься отправиться одной охотиться на волков, да еще в эту пору, когда они по-зимнему голодны и людей совершенно не боятся! Теперь об этом разговоров будет на месяц, не меньше. Иди, давай к себе. Лани Алекса туда повела, а Дорн распорядился доставить в твою комнату ужин. Э, да ты на ногах еле держишься! Давай помогу, а то ведь и до комнаты не доберешься.