Алекс и Алекс 4
Шрифт:
Его техника следом начинает на Всеобщем срочно требовать какое-то подтверждение и включает обратный отсчёт.
На таймере загорается запас в две минуты, потому мы с Алексом даже не дёргаемся поначалу:
— Давай хоть попробуем разобраться, как его отрубить! — С азартом предлагает сосед. — За две минуты можно кабана в поле на одной ноге загонять!
Я с ним где-то согласен, потому пробуем для начала успокоить спятившую технику.
К сожалению, она оказывается завязанной на биометрию последнего
— Десять в энной степени вариантов. — Огорошено констатирует Алекс. — Перебрать не успеем. Бли-ин, должна быть какая-то простая отключалка! В армии всегда так!
Его нездоровый азарт заражает и меня, потому следующие тридцать секунд мы, задействовав все возможные ресурсы адепта ханьской искры, перебираем варианты.
Именно активированная ханьская искра нас и спасает.
Потому что две минуты оказываются обманкой. На этапе пятидесяти семи секунд первой минуты, Алекс вдруг истошно вопит!
— С КРЫШИ!!!
В нашем внутреннем пространстве, при диалоге, три секунды равны паре минут обычного общения.
А почти трёх оставшихся секунд мне почти хватает на то, чтоб скатиться с этой долбаной крыши обратно на террасу и переждать там вспышку достаточно мощного взрыва, который, кроме прочего, чем-то что-то повреждает в дроне Моше. Который тот подвесил невдалеке после того, как я использовал инъектор (видимо, чтобы лично понаблюдать за происходящим).
Почти трёх секунд мне почти хватает. Не хватает лишь считанного метра до края крыши.
На землю с высоты третьего этажа летим вместе — я и летательный аппарат, из-под которого начинаю выбираться почти сразу. Ещё раз спасибо ханьской искре, закалке организма, а также мастеру Донгу, подвигшему на занудные и монотонные упражнения.
Армейский комм, в отличие от израильского летательного аппарата, оказывается более прочным на излом, либо его миновали осколки разлетавшейся техники. Он звонит буквально в тот же момент, чтоб явить голограмму взъерошенного Моше:
— Жив?! Двигаться можешь?!
— Да…
— Бери мою технику в охапку и мотай оттуда срочно! Я второй аппарат минуты три поднимать буду! Чёрт бы его побрал…
— Он же неудобный! — отмечаю вслух на ходу, уже исполняя сказанное и не разрывая связи. — А чего он рухнул-то?!
— Это ж лёгкая модель. Рама от чемодана в морду прилетела. Нарочно не придумаешь. — Злобно ворчит Моше. — Кому рассказать…
Глава 18
— C#ка. И как его теперь обыскивать? — Сокрушённо опускает уголки губ Фельзенштейн, который в данный момент занимается кое-чем иным.
Несмотря на более чем внушительные габариты, сюда он прибежал чуть ли не быстрее, чем на его месте
Вместе с ним по воздуху прибыли и три летающих аппарата, один большой и пара поменьше.
В большой, на внешнюю подвеску, мы прямо под террасой забросали в предусмотрительно подготовленную сетку останки предыдущего дрона, доставившего сюда меня и героически погибшего в момент взрыва.
Я честно пытался самостоятельно эвакуировать следы участия Моше в сегодняшней авантюре, чтоб никого не подставлять, но не сильно в этом преуспел: несколько неудобных в транспортировке фрагментов мало того, что весили в сумме больше меня, так ещё и конфигурации имели никак не для переноски вручную предназначенные. Это если опустить мои личные повреждения, здорово снижающие ми способности прямо сейчас.
Моих сил хватило лишь на то, чтоб убрать их с видного места.
— Здесь не понял. Ты кого обыскивать собрался? — смотрю, как он на четвереньках собирает остатки своей почившей техники, которые можно смести веником в ведро. — Основной груз же уже улетел, нет?
— Труп твой ещё надо осмотреть, — Фельзенштейн наконец поднимается с четверенек. — М-да, искать тут, конечно, будут тщательно, к бабке не ходи. — Он рассеяно вертит головой по сторонам. — Но именно меня уже не выведут. Всё ключевое мы за собой убрали. — Он тактично опускает тот момент, что убирал в основном не я.
— Вроде ж осколки и пластика, и стекла вон валяются? — указываю взглядом на множество мелких крошек, образовавшихся в результате столкновения куска чемодана с его хрупким, как оказалось, вертолётиком.
У меня болит спина из-за ушиба позвонков, плюс есть определённые проблемы с внутренними органами из-за падения с высоты. Оно всё со временем заживёт, конечно, но именно сейчас я даже наклониться пока не могу: перемещаюсь тоже только небыстрым шагом, спину при ходьбе держу прямо, словно лом проглотил.
Это была вторая причина, по которой Моше принёсся сюда. В горячке, на адреналине, мы оба переоценили мои способности к перетаскиванию тяжестей и к сокрытию следов происшествия в одиночку.
— По осколкам корпуса пусть устанавливают, кого хотят и сколько хотят, — пренебрежительно выплёвывает он, присматриваясь к террасе. — Это вообще не след. А уникальности мы все прибрали, да… — Он наклоняется за ещё одним обломком то ли жёсткой пластмассы, то ли мягкой керамики, после чего уверенно указывает взглядом вверх. — Что, теперь полезли труп твой изучать?
— А что ты рассчитываешь на нём найти? — искренне удивляюсь. — Зачем оно надо? Я, откровенно говоря, его разглядывать не собирался. Кстати, дай и мне заценить вид сверху…