Алекс
Шрифт:
Яркие новогодние гирлянды, украшающие огромную пластиковую ёлку в углу этой комнаты, играют пляшущими разноцветными огоньками на начищенных до блеска тёмно-коричневых ботинках дорогого бренда. Идеально отутюженные брюки облегающего кроя, подпоясанные оригинальным кожаным ремнём, приталенный пиджак фиолетово-синего цвета и рубашка на два тона светлее прекрасно обрамляют его стройную, высокую и мощную фигуру. Очень мощную! Харизматичная красота молнией прошивает моё тело от макушки до самых кончиков пальцев на руках и ногах. Заставляет кожу оживиться мурашками. В чертах его тонкого лица с прямым
— Не подскажете, врач-стоматолог ещё принимает? — низкие, грудные вибрации мужского голоса прокатываются эхом по моим венам, заставляют сердце забиться ещё сильнее. Стоящий на пороге хмурый мужчина лет тридцати, тридцати пяти выдергивает меня из сладостного забвения в реальность. Я вздрагиваю. Вспыхиваю румянцем, чувствуя себя неловко, находясь в поле его зрения.
— Неее! — тут же недовольно тянет Машка. — Ну что за программа дурацкая? Так дело не пойдёт! — протестует, выражая решительное отрицание указательным пальцем правой руки. Поднимается с дивана и, плавно покачивая бёдрами в обтягивающем вечернем платье, направляется к гостю, с придыханием объясняя:
— Надо начинать с правильных слов: «Дамы, обжигающего мачо заказывали?!» — хватает растерянного мужчину под локоть и, увлекая за собой в глубь, продолжает расписывать наставления, загибая поочерёдно пальцы на свободной руке:
— Перед этим необходимо вбежать к нам в комнату, с разбегу упасть на колени, проехаться на них, издавая выразительное «Юху!», медленно и эротично снять пиджак, крутануть вещью в воздухе над головой, и обязательно прищурить томный взгляд Антонио Бандераса! — останавливается посреди помещения, впиваясь в него вопросительным взглядом.
На пару секунд воцаряется гробовая тишина.
— Всему тебя надо учить, что ли? — задаётся вопросом Машка, и сразу же обращается к подруге на русском. — Свет, вруби-ка музончик нашему красавчику. Кислая морда меня вот совсем никак не возбуждает!
— Русские? — опешивает мужчина от столь дерзких намёков, выражаясь на родном португальском языке. Выдёргивает брезгливо свою руку из Машиной цепкой хватки. Отступает на шаг назад, ближе к моему месторасположению.
— А это имеет какое-то значение? — вспыляется Светка язвительным тоном, будто бы её сейчас дискриминировали вопросом. — Мы заказывали стриптиз, а не «Калинку Малинку»! Стриииптиииз! — доходчиво поясняет. — Эротический танец с обнажением! Ясно? Не ясно? Вы какой-то неправильный стриптизер! — возмущается в очередной раз. — Лиль? А они вообще девственниками бывают? Может у него целибат только что наступил? Ты кого выбрала, блин?! Этого посылать нужно газетки с новостями читать пациентам, лежащим в отделении кардиологии.
— Да фиг его знает, — отвечает Лиля на русском, — выбирала чернявого красавца, вроде похож и в то же время… хм… — задумалась, с прищуром оглядывая его и потирая висок.
Мужчина стоит в замешательстве, переодически кривя лицо и касаясь щеки костяшками согнутых пальцев, смахивая на пациента клиники больше, нежели на голопопого танцора диско. Разглядывает нас по-очереди с такой миной, словно перед ним гуманоиды ведут мастерклассы по выживанию на планете Земля. Вот, честное слово! Странный тип. Что-то в нём настораживает и одновременно привлекает. Станцевал бы уже или свалил на все четыре стороны!
— Я не стриптизер! — наконец выплескивает из себя очередной эмоциональный финт по заученному плану. — У меня зуб болит, мать вашу! Доктор у себя? Или уже закрыл приёмы на сегодняшний день?
— Неее! Ну ё-маё! — Лиля принимает эстафету в свои руки. — Вот кто такие сценарии для них сочиняет? За что я только бабки заплатила? Ну давай полечим, раз тебе нравятся ролевые игры. А что? Такого шоу мы ещё не видели. Правда, девочки?
И тут мы все дружно кивнули, поддерживая сумасшедшую идею Лили.
Алекс.
— Послушайте, милый человек! Мы сегодня отработали очень тяжёлую смену. Жутко устали. Клиенты перед праздниками нервные пошли. Уколов боятся. Мозг выносят насчёт новых технологий. Требуют набор вставных зубов, выполненных по слепкам с улыбок любимых звезд! Вы только представьте! То им вставную челюсть от Халли Берри подавай, то от Гвинет Пэлтроу! И всем по-срочному! Чтобы к Рождеству в Инстаграм блистать голливудской улыбкой. Заказ мы оплатили. Так что хватит валять дурака! Скрасьте, наконец, наш маленький корпоратив своим очешуенным телом! Мы хотим праздника! Растяните свою убийственную жемчужную улыбочку, и дайте девочкам обнаженного мужчину!
— Дьяволицы! — цежу сквозь стиснутые зубы и пячусь назад, поглядывая на выход. — Ненавижу русских женщин! — выуживаю из кармана смартфон. — Это ж надо подобрать мне клинику с диванными алкоголичками… — шиплю, набирая номер чертовой Багиры. Мне нужны конкретные объяснения.
Рыжая, которая за локоть втянула меня в зал ожидания, начала наступать медленной поступью, ещё больше оттесняя к стене.
«Вот дерьмо! Да кем она себя возомнила, foda-se?! Львицей, что ли?»
Срывается с уст нервный смешок. Чувствую, как жилка над правым глазом ритмично подёргивает веко.
«Ааай! Да вашу ж мать!»
За компанию нерв в зубе начинает судорожно плясать «Хава Нагилу». Бьет током, выколачивая мозг. Лицо перекашивает от боли. Черт меня дёрнул сюда приехать.
«Пора двигать отсюда! И побыстрее!»
— Ты чего, сладкий, кривишься? Русофоб? Не танцуешь для русских девчонок? Грубишь. Выкаблучиваешься. А мы вот возьмём все дружненько, и накатаем жалобу в твою компанию длиной на целый античный свиток! Как тебе такой вариант? — отбила чечётку по темечку своей хмельной трелью.
— Машшш..??? — на фоне длинных телефонных гудков в пространстве раздаётся шелест накатившей морской волны. Единственный звук в этой комнате, который скользнул шёлком по моим натянутым нервам и слегка ослабил напряжение. Может глюк какой? Встряхиваю головой и тотчас взрываюсь гневным возгласом:
— Не подходи, озабоченная! — губы кривит оскал отвращения. Утыкаюсь спиной во что-то мягкое и тёплое. Окутывающее запахом летней оранжереи и свежего бриза. Затылок обжигает горячий поток воздуха.