Александр Башлачёв - Человек поющий
Шрифт:
Октябрьский ветер пел недолго,
Недолго ветер ликовал.
2 Текст песни из репетуара группы «Рок-Сентябрь». Музыка Олега Хакмана.
Церквям — пожар, поэтов — в Волгу И новый царь к кормилу встал.
Он не в короне, а в фуражке Во лбу не бриллиант — звезда И в той метели новой, страшной Волками выли поезда.
Россия, бедная Россия!
Как часто мыс тобой вдвоём Ломаем руки от бессилья И водку пьем...
1981
(Приводится
Окоп
Всю ночь я рыл окоп. Рубил лопатой Тела давно забытых мертвецов Они мне зубы скалили в лицо И я колол их черепа прикладом.
И падал снег. И звезды громко выли.
И никуда спешить не нужно было мне. Улечься поудобнее в могиле Ещё хватало времени вполне.
Ко мне уже слеталось воронье,
Голодные, безумные вороны...
Я медленно считал свои патроны, Последнее сокровище свое
Рассвет лепил бездарнейшую плесень,
И долго полз ко мне безногий день.
Я молча ждал, когда же из-за леса Появится привычная мишень...
Я твёрдо их решил не пропустить Я честно ждал, доверенно и строго,
Но, вот беда, забыв меня спросить,
Они прошли совсем другой дорогой И о колено разломив ружьё,
Я отряхнулся, с плеч сорвал погоны Побрёл домой, разбрасывал патроны, Последнее сокровище своё.
И — как смешно — я не нашёл оконца Где хоть немного ждали бы меня.
А вороны уже клевали солнце Слепое солнце завтрашнего дня.
1981
(Приводится по списку Анастасии Рохлиной)
«Светилась лампочка. И капала вода...»/ Поэтам
Светилась лампочка. И капала вода...
— Оставь, дружок... Рассказывать не нужно. Скажи, дружок, что было просто скучно,
А можно проще — было, как всегда.
Больная кровь текла во мне уныло.
Я засыпал в своей дырявой лодке.
И ночь вливала синие чернила В мою распухшую, ободранную глотку.
Стригите кудри, вздорные поэты!
Довольно глупых сказок про луну.
Луна — не больше, чем фальшивая монета.
Что катится послушно по сукну.
В тех казино, где потными комками Сплелись тела угодливых и лживых.
Ее хозяин — банкомет плешивый С необозримо длинными руками.
Поэты! Как серьёзны ваши лица!
Как вас пленяет звездная краса!
Да это ж я расстреливал небеса,
И мутный свет теперь из дырочек сочится.
Моё ружьё ещё чуть-чуть дрожит.
Свои ошибки нынче я исправил.
Я расстрелял былые миражи,
Воздушных замков купола дырявил.
И слов своих топил я корабли Красивые эсминцы и фрегаты...
Вы не нужны причалом3 той земли,
Что на фанерных лозунгах распята.
Поэты, сколотите себе крест!
Поэтом нынче стыдно называться!
Поэзия сегодня в резервации.
Поэзия сегодня рубит лес.
Иные выжили. Но больно им смотреть,
Как мерзнем мы в нетопленых квартирах.
3 Написание именно таково, не «причалам». Видимо - «в качестве причала».
4 В чистовой рукописи перед этой строкой — зачеркнутая строка: «Поэзия лежит в своих гробах».
5 В год написания стихотворения Башлачёв был распределен на практику в Хабаровск. Перелет Свердловск—Хабаровск занимает как раз примерно семь часов.
Павлины здесь не блещут опахалом Лососей съели. Лотосов не стало.
И тигры здесь не щурят хищный глаз. А я хочу, чтоб в кровь мое...
Разбил нечаянно упавший ананас.
Идет-бредет шатающийся пленник, Вчера, сегодня, завтра и всегда. ...Тупой удар в дверях Аэрофлота
И не несет с собою избавленья Угрюмый голос: «Вам теперь куда?»
1981
(Приводится по рукописи)
«Гаснут восковые свечи...»
Гаснут восковые свечи.
За окном белым-бело...
Это мне январский вечер Выбелил оконное стекло.
Встану у замёрзшего окна И в узоре чистых линий Нынче мне особенно счастливой Видится далёкая страна.
Прячутся в еловых лапах Замки необычной красоты, Кавалеры в новых шляпах,
Парки и летящие мосты.
По мостам бегут кареты Мимо ледяных дворцов.
Там, среди цветов и света.
Кружится твое лицо.
Кружится там синий снег.
Ты летишь в сиянии бала.
Каждый вечер — карнавалы.
Каждый вечер — фейерверк.
Синий снег горит огнем.
Синий лед пылает в люстрах.
В марте за моим окном Будет и тепло и пусто.
1982
(Приводится по рукописи)
«Мы льём своё больное семя...»
Мы льем свое больное семя На лезвие того ножа,
Которым нас срезает время.
Когда снимает урожай.
Демократичней всех растений Величие простой травы.
И две мозоли на коленях Иным полезней головы.
Я приглашаю вас к барьеру —
Моих испытанных врагов.
За убеждения и веру Плеваться с десяти шагов.
Сегодня всем раздали крести —
И умному, и дураку.
8В рукописи 1982 года три предыдущих строфы отсутствуют.
Любовь подобна гонорее, Поскольку лечится она.
Мы льем свое больное семя На лезвие того ножа,