Александр I
Шрифт:
Около Лейпцига произошла ужасная и беспримерная по своим размерам четырёхдневная битва, известная в истории под названием «битвы народов». Союзного войска было 300 тысяч; у Наполеона – около 200 тысяч. Сражение происходило четвёртого, пятого, шестого и седьмого октября в разных местах. Союзные войска – русские, прусские и австрийские – атаковали неприятеля на всех позициях, канонада была ужасная: кажется, сама земля стонала от пушечных выстрелов с батарей. Сильный ружейный огонь, сабельные удары, удары штыков и пик, страшный крик, шум, грохот составляли собою настоящее подобие ада. Наполеон напрягал всю силу своего военного гения, весь свой военный ум – но увы, у него не было прежних старых солдат, привыкших к победам: его старое, преданное ему войско погребено было в снегах России, теперешняя же его армия состояла из новобранцев, не привыкших к войне; и ещё притом несколько немецких полков, находившихся во французской армии, покинули французов и перешли на сторону союзного войска. К концу третьего дня победа стала клониться на сторону союзной армии. Наполеон, оберегая свою армию, принуждён был отступить и двинулся в пределы Франции. Австрийцы и баварцы пытались было загородит ему дорогу, но потерпели поражение. Урон неприятеля был велик, место сражения было завалено трупами, немало также было убито и солдат союзной армии. Сражение при Лейпциге было беспримерное. Никогда с начала мира
По окончании сражения император Александр, окружённый союзными государями, генералами и блестящей свитой, торжественно въехал в город Лейпциг; народ радостными криками приветствовал венценосного победителя и его союзников и устилал путь их цветами.
О таком радостном событии государь седьмого декабря 1813 года известил свою державную мать Марию Фёдоровну таким письмом:
«Промыслом Всевышнего Творца одержаны всеми союзными армиями блистательнейшие победы над всеобщим врагом Европы 4, 5, 6 и 7 числа сего октября пред стенами Лейпцига, где при поражении неприятеля отбито более 300 орудий, в плен взято с лишком 30 тысяч рядовых, множество корпусных, дивизионных и бригадных генералов, в числе коих находится Лористон, тот самый, который был послом в С.-Петербурге; а при том множество также всех званий штаб – и обер-офицеров и прочих всякого рода, которых продолжают беспрестанно приводить из передовых корпусов; маршал же, князь Понятовский, [101] будучи ранен, потонул с лошадью под самым Лейпцигом в реке Плейс, желая спастись вплавь.
Подобно также много погибло в сей реке и прочих чинов всякого звания. Генерал же Латур-Мобюр [102] умер от ран, и сам король саксонский взят военнопленным; причём целые полки вюртембергские, саксонские, вестфальские, баденские и прочие во время сражений перешли к союзным армиям со всем оружием и артиллериею и обращали оное тот же час противу французов. Храбрость союзных войск нельзя описать: от генерала до последнего солдата все покрыли себя в сии достопамятные четыре дня сражений бессмертною славою. Единая десница Всевышнего всем управляла, всё устроила. Кто Бог великий, яко Бог наш! Ты еси Бог, творяй чудеса!»
101
Понятовский Иосиф (1763–1813) – князь, племянник польского короля Станислава-Августа, главнокомандующий польской армией во время восстания 1792 г., позже военный министр герцогства Варшавского. В 1812–1813 гг. командовал польским корпусом в составе армии Наполеона. После Лейпцигского сражения, едва получив от Наполеона маршальский жезл, утонул в реке во время отступления французов.
102
Латур-Мобюр (Латур-Мобург), Мари-Виктор-Николай (1767–1850) – маркиз, французский генерал, командующий кавалерийским корпусом. В битве под Лейпцигом потерял ногу, но остался жив.
Это известие произвело между русскими всеобщую радость.
ГЛАВА XI
Двадцать шестого декабря 1813 года часть союзной армии, в количестве ста восьмидесяти тысяч, переправилась под Базелем и в других разных местностях через Рейн и вступила во французские владения, и выстрелы русских орудий загремели на левом берегу Рейна, предвещая Наполеону скорый расчёт за вторжение в Россию.
Наполеон в это время был в Париже; он приехал из своей действующей армии в столицу для набора солдат. Император французов был в мрачном настроении и только что вышел из своего роскошного кабинета, собираясь ехать на заседание «законодательного собрания», как его почтительно остановил один из его свитских генералов.
– Что вам нужно? – сурово спросил у него Наполеон.
– Дурное известие, ваше величество: русское союзное войско перешло на левый берег Рейна и вступило в пределы Франции.
– Не может быть! – меняясь в лице, громко проговорил Наполеон.
– К сожалению, это так, государь, – печальным голосом подтвердил генерал.
– Если бы мне дали только два месяца, то неприятели не перешли бы через Рейн! – уже твёрдо заговорил Наполеон, обращаясь к своей блестящей свите. – Это может иметь вредные последствия, но я один ничего не в состоянии сделать, я погибну, если мне не помогут: тогда увидят, что не против одного меня воюют.
– Ваше величество! Опасность ещё не так велика, – утешая своего императора, проговорил один из генералов.
– Нет, генерал, опасность большая. Но можно эту опасность уничтожить, если мой народ мне поможет. Мне нужно войско и деньги – и тогда я покажу императору Александру и его союзникам, что я не разучился ещё воевать и побеждать.
– И войско, и деньги у вас будут, государь.
– О, тогда плохо придётся союзникам, и они раскаются в том, что перешли наши границы. Я заставлю их с позором уйти из нашей страны! – сердито крикнул Наполеон, топнув ногою.
Своими хвастливыми словами он тешил себя и своих приближённых; дела Наполеона и всей Франции были в самом критическом положении. Страна бедствовала, проклинала войну и её зачинщика.
Префекты, которым вверено было управление департаментами, почти все покинули свои города и увозили с собою казённые деньги.
Услыхав, что наши войска перешли Рейн, они обещали жителям остаться с ними и защищаться до последней крайности; но едва наши лёгкие войска приближались к городам, как чиновники спешили уехать внутрь Франции, подальше от театра войны, оставляя на произвол судьбы и жителей, и города. Покинутые жители принуждены были отворять ворота и с почётом встречать союзные войска. Небезынтересно будет познакомиться с предписанием Наполеона своим префектам о том, как им следует поступать во время нашествия союзных войск: «Предписывается вам при появлении неприятелей оставлять им одну землю, без жителей, подобно тому, как это делалось во многих государствах. Если невозможно будет вывести всех обывателей, то не упустите никакого средства и внушения, чтобы по крайней мере достаточные семейства оставляли дома свои, когда неприятели приблизятся; ибо те из верноподданных, которые согласятся жить под их, хотя временным, владычеством, изменят своей присяге. Чиновникам всех вообще ведомств прикажите увозить с собою дела. Надобно всячески скрывать от неприятелей
На это предписание никто не обратил внимания, всякий думал о сохранении своей жизни и своего имущества.
Тридцать сенаторов разосланы были Наполеоном в области Франции для возбуждения к всеобщему восстанию против союзного войска. Но народ равнодушно внимал голосу своего государя – измученный народ желал одного мира. Почти четвёртая часть Франции была покорена союзниками без кровопролития – города и народ сдавались без выстрела.
Продолжать ли начатую войну с Францией или довольствоваться приобретёнными успехами и заключить с Наполеоном мир, которого он давно искал? Император Александр утверждал, что необходимо продолжать войну и что ещё не пришло время говорить о мире; и, согласно с мнением русского императора, положено было продолжать наступление и вместе с тем вступить в переговоры с Наполеоном о мире. Назначен был конгресс в городе Шатильоне на Сене; [103] этот конгресс состоял из уполномоченных. От России был уполномоченным граф Разумовский, от Австрии – граф Стадион, [104] от Пруссии – барон Гумбольд, [105] от Англии – лорд Кашкарт, [106] от Франции – герцог Коленкур. [107]
103
Конгресс союзных держав в Шатильоне-на-Сене состоялся с 5 февраля по 19 марта 1814 г. Помимо перечисленных Д. С. Дмитриевым лиц, немаловажную роль в нём играли и другие, в частности, министр иностранных дел Англии У. Кестльри.
104
Стадион, Иоганн Филипп Карл Йозеф фон (1763–1824) – граф, австрийский дипломат, министр иностранных дел, уступил этот пост Меттерниху после неудачной войны 1809 г., на которой он настаивал. После 1814 г. – министр финансов.
105
Гумбольдт, Фридрих Вильгельм фон (1767–1835) – барон, лингвист, прусский политический деятель. Старший брат знаменитого путешественника, друг Шиллера и Гёте. После войны недолгое время занимал посты министра просвещения и внутренних дел.
106
Кашкарт (Каткарт), Вильям Шау (1755–1843) – английский лорд, генерал, в 1812 г. посол Англии в Петербурге, в 1813–1814 гг. находился при свите Александра I.
107
Коленкур, Арман-Огюст-Луи (1772–1821) – герцог Винченцы, французский дипломат, до 1810 г. посол в Петербурге. Участник похода в Россию (его брат, генерал, погиб при Бородине), министр иностранных дел в 1813–1814 гг. и во время «Ста дней».
«Наставления уполномоченным заключались в том, чтобы они действовали от лица всей Европы, а не от имени четырёх держав, от коих были посланы и которые ручались, что прочие государства, не имевшие представителей на конгрессе, приступят к его мероположениям. Уполномоченным было предписано ограничиться только двумя предметами: во-первых, будущими границами Франции и, во-вторых, общим положением дел в Европе. Что касалось до первой статьи, то Наполеону предложили, чтобы он возвратил все завоевания, сделанные Францией с 1792 года; относительно второй от него требовали: 1) признать независимость Германии, Швейцарии, Италии и Голландии, которая, с некоторым распространением границ её, долженствовала принадлежать Орлеанскому дому; 2) возвращения Испании под скипетр Фердинанда VII; 3) сдачи в определённые сроки крепостей в землях, которые были завоёваны французами; 4) само собою разумелось, что вместе с различными предложенными Наполеону уступками, взамен которых Англия возвращала завоёванные ею французские колонии, надлежало ему отказаться от названий короля италийского и покровителя рейнского союза и Швейцарии». [108]
108
Михайловский-Данилевский А. И., Описание похода во Францию в 1814 году. СПб., 1836.
Но конгресс ни к чему не привёл, и семнадцатого января присланный генералом Толем офицер донёс, что Наполеон открыл наступательные действия.
Наполеон медлил со своим отъездом из Парижа в свою армию, он выжидал прибытия войск из Италии, но, всякий день получая неутешительные известия, что союзное войско всё дальше и дальше подвигается внутрь Франции, ему пришлось ехать в армию, хотя приготовления к войне не были ещё окончены. Он назначил свою супругу правительницей государства, а брату Иосифу поручил военное начальство в Париже; уезжая из своей столицы, Наполеон, в первый раз по достижении им верховной власти, приказал во всех церквах служить молебны о ниспослании ему от Бога победы. Надменный, гордый своими победами, Наполеон забыл Бога. Но Господь в своём справедливом гневе напомнил ему о своём всемогуществе – счастие покинуло Наполеона. Он смирился, но было уже поздно…
Союзная армия приближалась к Парижу; на дороге пришлась вынести ещё несколько сражений. Особенно важна была Кроанская битва, где наше войско под предводительством графа Воронцова одержало блестящую победу. Это есть один из знаменитейших подвигов русского оружия. Сражаясь целый день против французской армии, своей численностью много превосходившей нашу и руководимой лично Наполеоном, граф Воронцов не уступил ему ни шагу земли до тех пор, пока не получил повеление отступать уже в третий раз; он не оставил в руках сильного врага ни одного пленного, ни одной пушки, ни даже зарядного ящика – и единственными трофеями французов в этой битве происходившей двадцать третьего февраля, остались трупы наших храбрых солдат. Граф Воронцов за свою беспримерную храбрость награждён был крестом св. Георгия 2-й степени. Наполеон, разбитый фельдмаршалом Блюхером двадцать пятого и двадцать шестого февраля при Лионе, оставил реку Эну и со своею главною силою подступил к городу Арси; немедля приказал выстроить своё войско в боевой порядок и несколько раз отражал нападения союзных войск. Наполеон в этом сражении поступил геройски – вот что про него пишет один из очевидцев во французском манускрипте того времени: