Александр II и его время: Кн. 2

Толмачев Евгений Петрович

Первыми среди лета 1859 г. присягнули России бжедухи, живущие на левом берегу Кубани, к западу от р. Белой. Их примеру вскоре последовали мелкие племена между Белой и Лабой⁸⁶. Когда же начались зимние действия, то изъявили готовность покориться и два из главных черкесских племен — абадзехи и натухайцы. Затем к началу 60-х годов оставались совсем нетронутыми лишь горские племена, жившие на северном скате хребта, между верховьями Белой и Адагума и узкой полосой по Черноморскому побережью, между укреплениями Константиновским и Гагры.

Падение Шамиля так сильно подействовало на горцев

Западного Кавказа, что половина их покорилась ранее решительного наступления против них. Против остальной половины предпринимались энергичные меры⁸⁷.

До 1864 г. Россия вынуждена была вести напряженную борьбу по пресечению военной контрабанды иностранных держав на восточном берегу Черного моря.

Политика западных держав на Кавказе в 1856—1864 гг.

Казалось, после трехлетней кровавой Крымской кампании можно было надеяться, что противники России, по крайней мере, с уважением отнесутся к своим собственным подписям, торжественно приложенным в Тюильрийском дворце к мирному трактату. Однако не успели еще высохнуть чернила на протоколах Парижского конгресса, как со стороны Англии предпринимаются одна за другой враждебные акции по подрыву влияния России на Кавказе. С целью возбуждения общественного мнения Европы в английской прессе появляется серия статей, стремящаяся доказать незаконность действий России на восточном берегу Черного моря⁸⁸.

Вскоре по окончании Крымской войны черкесской проблемой неожиданно заинтересовалась Австрия. В конце апреля—начале мая 1856 г. австрийский канцлер Буоль посылает запросы английскому и французскому правительствам относительно создания международной комиссии по уточнению русско-турецкой границы в Азии⁸⁹. Турция поспешила принять под свое покровительство тех самых горцев, которых официально признавала русскими подданными. Закубанский край был наполнен турецкими эмиссарами.

Непокорные горцы владели тремястами верст морского берега. Чтобы блокировать столь значительный участок, надо было иметь для того достаточные морские силы, а между тем на основании Парижского трактата русская флотилия в Черном море была ограничена. Этим положением весьма активно воспользовались Англия и Турция, стремясь так или иначе навредить России.

Пользуясь отсутствием российского флота, в Черкессию зачастили иностранные суда, привозившие сюда военную контрабанду⁹⁰. В начале октября 1856 г. судно «Ронгвер» из эскадры адмирала Лайонса проследовало с юга на север вдоль восточного берега Черного моря. Оно доставило к устью Шапсуга полсотни убыхов и абадзехов, возвращавшихся из Константинополя. Вскоре английский коммерческий корабль «Кенгуру» перебросил из Турции в Вардан 80 горцев с европейскими «генералами», уполномоченными вести переговоры о действиях против русских⁹¹.

По донесениям русского посланника А. П. Бутенева, в 1857 г. регулярно курсировали из Константинополя и Трапезунда к адыгейским берегам — Геленджику, Туапсе, Аше, Вардану английские пароходы, турецкие кочермы и фелюги с военными грузами для горцев⁹². В частности, суда Порты подвозили к кавказским берегам банды разноплеменных авантюристов, нарезные пушки и порох. В числе их в феврале того же года в Туапсе был высажен иностранный легион (около 200 солдат и офицеров различных национальностей с оружием и боеприпасами) под командованием Т. Лапинского⁹³. Главная задача этой шайки состояла в организации войны горцев против России с последующим отделением от нее этого региона.

Россия воспользовалась своим правом держать на Черном море 6 малых корветов, из которых по Парижскому договору только половину можно было отрядить для сторожевой службы. В письме от 8 (20) апреля 1857 г. своему брату великому князю Константину Николаевичу Александр II писал: «Я приказал ему (Метлину. — Авт.) поспешить сколько возможно отправлением наших корветов в Черное море, где присутствие их необходимо, в особенности теперь, когда англичане с такою наглостью снабжают черкес оружием и перевозят туда сброд людей всякого разбора, и взамен того завели торг невольников»⁹⁴.

Тем не менее провоз военной контрабанды на побережье Кавказа продолжался. Только в течение 1858 г. Черкессии достигли 800 турецких баркасов с разными товарами, включая порох и оружие. Сюда прибыло много иностранцев, 4 тыс. горцев побывали в Турции и вернулись на родину⁹⁵. В следующем году число судов с незаконным грузом, отправленным из Трапезунда на западнокавказское побережье, сократилось до 198⁹⁶.

С начала 60-х гг. XIX в. Уайт-холл проводит свою кавказскую политику почти полностью с помощью эмигрантов. В 1861 г. в устье реки Туапсе был выгружен склад польских национальных мундиров, амуниции и ружей. Авантюристы рассчитывали набирать полки из беглых солдат-поляков Кавказской армии. Но дело кончилось ничем. Дезертиры не являлись, склады были расхищены горцами⁹⁷.

Укрепленные фактории в Геленджике и Туапсе, созданные с помощью британских и турецких авантюристов, были взяты с боя и разрушены русским десантом⁹⁸. Флибустьеры разбежались.

Франция, хотя и не заходила так далеко, однако французский посланник в Константинополе явно был на стороне черкесов.

К 1864 г. Англия вынуждена была признать поражение своей многолетней политики в Черкессии и отказаться от ее продолжения. Потерпев неудачу на Кавказе, британский лев стремился вовлечь в сферу своей колониальной экспансии новые регионы России. Объектом захватнических планов Лондона становится Средняя Азия.

Генерал Н. И. Евдокимов

Среди отечественных военачальников, сыгравших весьма важную роль на заключительном этапе Кавказской войны, одно из первых мест по праву следует отдать Николаю Ивановичу Евдокимову.

Этот «человек дела» заслуживает самого глубокого признания среди соотечественников. Выходец из простой солдатской семьи, кантонист, воспитанник казармы и лагеря, он, благодаря своим способностям, труду, беспримерной храбрости на поле боя, благородству, достиг высокого положения командующего большею половиною Кавказа и стотысячною армией.