Александр II
Шрифт:
– Отлично, поручик, отлично!
Генерал Гренквист предложил объявить привал, дать солдатам передышку.
– Что вы, генерал, о каком привале речь? Полковник Ласковский, берите два батальона казанцев и – в авангард колонны.
– Ваше превосходительство, – Ласковский достал карту маршрута, – из описаний разведки и болгарина Славейкова, от горы Чуфут дорога раздваивается, западный спуск крут, восточный более удобен.
– Какой спуск вы изберёте, полковник?
– Западный, ваше превосходительство, ибо восточный выведет в долину реки Голяна Варвица, а движение
– Разделяю ваше мнение, полковник. Нам необходимо занять Иметли до подхода таборов Вессель-паши. Генерал, – Скобелев повернулся к Гренквисту, – ускорьте движение колонны…
Преодолев крутой спуск, отряд Скобелева вступил в деревню Иметли. Следующий этап плана – наступление правой и левой колонн на сёла Шипка и Шейново.
Михаила Дмитриевича тревожила мысль, удастся ли Святополк-Мирскому перевалить Балканы.
Правая колонна едва спуск завершила, а Радецкий уже телеграфировал главнокомандующему: «…генерал Скобелев сегодня займёт Имитлию. Завтра (8 января) обе колонны атакуют деревню Шипку…»
И тут же командир Балканского отряда, опасаясь удара по правой колонне с тыла таборами Сулейман-паши, просит великого князя Николая Николаевича начать наступление отрядом генерала Карцева и обезопасить Скобелева.
Ответ начальника штаба Непокойчицкого обнадёжил. Карцев разгромил противника на Троянском перевале, взял Троян и движется на Текию.
Радецкий и удивился, и по-доброму позавидовал Карцеву – взять тот перевал, говоря о котором прусский генерал Мольтке предрекал: «Тот генерал, который вознамерится перейти через Троян, заслуживает имя безрассудного, потому что достаточно двух батальонов, чтобы задержать наступление целого корпуса…»
Неожиданно в диспозицию Балканского отряда вмешался Святополк-Мирский, сообщивший вечером, что запаздывает и прибудет к Шипке лишь к полудню. Пришлось Радецкому посылать ночью офицера связи и поставить в известность Скобелева. На что тот ответил: «Завтра, в полдень, атакую Шипку с теми силами, которые могу собрать…»
Первые сведения о передвижении колонн Балканского отряда из Топлеша на Имитлию и из Травны на Сельцы Вессель-паша посчитал отвлекающим манёвром генерала Радецкого, дабы выманить таборы из укреплённого шипко-шейнинского района. Перебросит Вессель-паша таборы к Имитлии и Сельцам, а тем временем основные силы Балканского отряда через Шипкинский перевал обрушатся на лагерь и овладеют укреплениями.
И Вессель-паша не рискнул вывести таборы. По мнению английских инженеров и советников, руководивших постройкой турецких укреплений, Шипко-Шейнинский лагерь представлял неуязвимую крепость. Оборона строилась с учётом местности. Северную сторону полукольцом охватывали скаты Балкан. Ближе к Шейново холмистая равнина. На курганах батареи. Сто четырнадцать редутов, многочисленные траншеи кольцом в две-три линии опоясывали Шейново и Шипку. Под командованием Вессель-паши сорок таборов пехоты, двадцать шесть эскадронов и восемьдесят три орудия готовы отразить наступление Балканского отряда…
Последующие сведения, доставленные Вессель-паше от пикетов, не были успокаивающими: отряды Святополк-Мирского и Скобелева значительные и, теперь уже было несомненно, носят отвлекающий характер. Вессель срочно запросил у Сулейман-паши согласия на отвод армии. На что Сулейман-паша ответил категорично: «…не оставляйте позиций, которые мы с вами защищаем…»
Иного Вессель и не ожидал: ему отведена роль оттягивать на себя Балканский отряд, пока Сулейман-паша выведет главные силы от Филиппополя к Адрианополю. Шипко-Шейнинская группировка обречена, Вессель-паша понимал это и был готов сопротивляться до последнего аскера…
Вессель-паша надеялся, что, наступая на правую колонну Балканского отряда с тыла, Сулейман облегчит положение Шипко-Шейнинского отряда, однако и эта надежда рухнула – генерал Карцев, перейдя Троян, прикрыл Скобелева… Командный пункт Вессель-паши на господствующем над всеми позициями кургане Косматка изрыт траншеями, ходами сообщений, накатами, а на самой вершине кургана батарея крупповских орудий. У западного подножия Косматки штаб и резерв.
В полночь Вессель-паша созвал бригадных генералов. В землянке стены и пол в коврах, горят в серебряных плошках фитили, чадят бараньим жиром.
Поджав ноги, генералы восседали на мягких подушках. По правую руку от хозяина со сноровкой правоверного умостился английский полковник рыжий Этли-паша, милостью султана зачисленный на турецкую службу, по левую – седобородый мулла, голову которого венчала большая белая чалма.
Велев окурить землянку восточными благовониями, Вессель-паша обратился к бригадным генералам:
– Аллах послал нам горькое испытание.
– Аллах! – Мулла воздел руки.
Вессель пригладил бороду, по-рысьи стрельнул глазами в англичанина.
– Наши уши слушают тебя, мудрый советник Этли-паша. Что нам делать, когда гяуры двинулись на нас с востока и запада? Как две руки, они вцепятся в наше горло.
Англичанин заёрзал на подушке.
– Русские совершили невозможное, перевалив Балканский хребет, неудивительно, если они прорвут нашу неприступную оборону.
Недовольный ропот оборвал слова англичанина.
– Мы ожидали от тебя, Этли-паша, иного ответа, – заметил Вессель.
– Если мы не получили ответа от достойного Сулейман-паши, кроме одного – защищаться, о чём могу сказать я? – Англичанин пошевелил рыжими бровями.
– Мудрость аллаха да не покинет нас, – мулла прижал ладонь к сердцу.
– Аллах! – хором пропели генералы. – Нам остаётся сразиться с гяурами.
– Да будет так, – Вессель-паша прижал руку к груди. – Мы задержим колонну Святополк-Мирского и нанесём удар по Скобелеву-паше. Я пока не знаю, что задумал этот генерал на белом коне, но мы бросим против него наши основные силы, а если потребуется, то и резерв.
Получив диспозицию с вечера, Столетов поднял ополченцев, едва рассвело, и, отдав приказ командирам дружин накормить войников горячей пищей, в сопровождении поручика Узунова поскакал на розыски Скобелева.