Александр Мальцев
Шрифт:
В те годы первая тренировка – своеобразная проба сил в компании с заслуженными и именитыми мастерами, да еще и с учетом жесточайшей конкуренции за место в составе – была самым сильным испытанием для психики новичка. Сколько подающих надежды игроков, как говорили сами хоккеисты, «сдулось» и «отсеялось» после этой самой первой тренировки…
Когда застенчивый новичок Саша Мальцев зашел в раздевалку, у многих из динамовцев сложилось неверное, этакое высокомерное представление о нем – немало таких же «не обросших мясом», скромных и щупленьких ребят мечтали надеть клубную форму. Однако после первой же тренировки они навсегда прощались с надеждами не то что блеснуть, а просто заиграть в основном составе «Динамо». Наконец
«Знакомьтесь. Ваш новый товарищ. Саша Мальцев, центральный нападающий», – лаконично представил безусого новичка Аркадий Иванович Чернышев. После короткой пробежки хоккеистов по льду Чернышев начал разминку с привычных упражнений: нападающий должен обвести защитника один в один. Саша Мальцев сначала особой бойкостью не отличался, ждал, пока сделают упражнение другие игроки. «Потом Юрзинов ко мне подъехал и говорит: “Ну, чего стесняешься? Вперед, дерзай, покажи, за что тебя Аркадий Иванович в ‘Динамо’ пригласил!”», – вспоминает Александр Мальцев.
Его сразу бросили в самое пекло. А как сказать иначе, если противостоял ему в этом упражнении «тет-а-тет» основной защитник сборной СССР, знаменитый Виталий Давыдов, к тому времени четырехкратный чемпион мира, который считался почти непроходимым игроком обороны. Ухмылка появилась на лице некоторых игроков, дескать, не выдюжит новичок, уступит в противоборстве с Семенычем.
«Я тоже так думал. Все только и говорят: Мальцев, Мальцев. Меня это разозлило, дай, думаю, сейчас тебе покажу, кто тут на льду хозяин, – с улыбкой вспоминает в разговоре со мной Виталий Давыдов. – Однако Мальцев оказался из другого теста. То, что произошло дальше, я потом не мог осмыслить несколько минут. Саша взял шайбу, раскатился, сделав пару-тройку прокруток и резко приблизился ко мне. Несколько стремительных обманных движений, и я ничего не пойму. Мальцев, как говорят хоккеисты, завязал мне ноги узелком, а сам уже с шайбой находится позади меня, стоит довольный и скромно улыбается».
«Хорошо помню тот весенний день, когда Саша появился на ледовой площадке на просмотре, – вспоминает многолетний одноклубник Мальцева по «Динамо», будущий президент клуба, а ныне директор детско-юношеской спортивной школы имени А. И. Чернышева Михаил Титов. – Его поставили вместо меня в третье звено к Славе Орчакову и Володе Киселеву. Хорошо помню, как Киселев, заканчивавший в тот год выступления за “Динамо”, подъехал к Чернышеву и спросил в шутливой форме у Аркадия Ивановича: “Откуда вы такого зверька привезли?” Тогда мы поняли, что этот скромный паренек еще очень многое нам покажет».
«Появился он, худой, щупленький, сколько таких было, стал на коньки, и давай всех накручивать, причем с особым удовольствием старожилов команды, делая из наших защитников клоунов. Но нас же накручивать нельзя. Взыграло у нас самолюбие. Начали его немножко поколачивать, мутузить. Нет, темную ему не делали, а просто стали проводить в рамках правил жесткие силовые приемы, старались его у бортов прижать, чтобы ему запомнилось. А он не унимается, потрясающе увиливает от столкновений, бегает от нас, а потом давай по новой нас накручивать. Мы его опять поддеть стараемся, а он снова играет. Бей, не бей, бесполезно, он убегает, забивает, да еще и пасы раздает. Ну, мы, ветераны, посмеялись и сдались, видя, какой огромный талант появился в “Динамо”», – признается с улыбкой Владимир Юрзинов.
«На мой взгляд, своеобразие игры Мальцева заключалось не только в стремительных проходах, в точных бросках по воротам, в удивительном взаимопонимании с партнерами, но и в том, как ловко он уходил от силовых столкновений. Так что невольно создавалось впечатление, будто он боится единоборств, поэтому и уклоняется от жестких приемов защитников. По крайней мере, такое впечатление сложилось у меня с той самой первой памятной тренировки, когда Саша появился в “Динамо”, – полагает Виталий Семенович Давыдов. – В этом плане Мальцев напоминал Александрова, которого за уход от столкновений некоторые журналисты даже обвиняли в трусости. Мальцев и Александров так владели коньками и клюшкой, что им и не надо было толкаться с соперниками, они и без силовой борьбы легко их обыгрывали. Все поведение Саши на льду было абсолютно естественным и органичным. У нас складывалось впечатление, что этот новичок уже родился с коньками и клюшкой».
Катит, мчится на коньках, затем остановится и бросит без подготовки, так что шайба уже трепыхается в сетке. «Едва он выкатился на лед, сделал несколько бросков по воротам, заложил пару виражей, и мы сразу изменили мнение о нем, поняв, что к нам действительно залетела птица высокого полета, и еще до окончания тренировки стали относиться к Саше, как к равному. Аркадий Иванович редко раздавал комплименты, но и он заметил нам: “Скоро вы убедитесь, что новичок – яркая личность!” У него было столько достоинств, сколько не наберется недостатков у плохого хоккеиста, – продолжает Виталий Давыдов. – Прожив много лет в хоккее, также могу признаться вам, что такому пониманию игры, такому видению хоккея, такому естественному, несмотря на возраст, поведению на площадке, какие были у Мальцева, нельзя научиться. Это – от Бога, это – дается свыше, это – сила природы, заложенная в него при рождении. Это дано не каждому талантливому хоккеисту».
Успешно пройдя своеобразные смотрины, Александр Мальцев отправился доигрывать сезон в «Олимпии». Несмотря на заманчивые предложения, Мальцев данное Чернышеву слово сдержал и спустя три с половиной месяца появился в «Динамо», чтобы готовиться к новому сезону в составе столичного клуба. Сашу Мальцева приняли в коллектив сразу и с радушием. Начали величать «Малец», что подходило под его фамилию, возраст и щупленькую мальчишескую фигуру. «Все ребята в команде с первой тренировки очень хорошо ко мне отнеслись. Может быть потому, что я приехал в незнакомую Москву совсем один, да к тому же возраст школьный у меня тогда еще был», – вспоминает Александр Мальцев.
«Наше поколение игроков, родившихся в конце 1940-х годов и вошедших в состав команд мастеров в 17 лет, знало друг друга сызмальства. Еще с детских и юношеских лет я выступал в первенстве Москвы против Лутченко, Харламова. Всех более-менее талантливых, умных и “хитреньких” на льду мальчишек, которым светит большое хоккейное будущее, в Москве знали, они все были на виду. И тут появляется какой-то парнишка из неизвестного доселе Кирово-Чепецка и будоражит всю хоккейную столицу, – вспоминает в разговоре со мной многолетний партнер Мальцева по сборной, его друг, заслуженный мастер спорта Владимир Шадрин. – Я сразу назвал Сашку “Лиса в лесу”, такими хитроумными и в то же время естественными были его действия на льду. Это, безусловно, было природное дарование. По игровому мышлению, по периферическому зрению, по обводке и игре в одно касание Мальцеву не было равных среди нас, его сверстников. Никто с ним в этом отношении, как говорится, и рядом не стоял. До сих пор убежден, что научить этому трудно. Это действительно природная одаренность».
«Впервые я увидел Сашу Мальцева в сезоне 1967/68 года, когда ЦСКА в первом круге чемпионата СССР играл с московским “Динамо” в Лужниках, – вспоминает в беседе со мной многолетний капитан сборной Советского Союза и товарищ Мальцева Борис Михайлов. – До игры тренер Анатолий Михайлович Кострюков сказал нам особо присмотреть за шустрым новичком у динамовцев, хорошим и интересным парнем. Мы проиграли динамовцам, а Саша тогда доставил нам немало хлопот. Мы лично познакомимся с ним, когда Александра пригласят в сборную. Тогда многие не сомневались, что приглашение такого таланта в ряды национальной команды – дело ближайшего будущего».