Алексей Каренин
Шрифт:
АННА. От этого-то я и не хочу.
Каренин, кашлянув, входит.
БЕТСИ. А! Я очень рада, что вы дома. Вы никуда не показываетесь, и я не видала вас со времени болезни Анны. Я все слышала — ваши заботы. Да, вы удивительный муж.
КАРЕНИН. Никаких забот нет. Я привычен со времен Сережи. (Анне.) Все не лучше?
АННА. Мне кажется, лучше.
КАРЕНИН. У тебя как будто лихорадочный цвет
БЕТСИ. Мы разговорились с нею слишком. Я чувствую, что это эгоизм с моей стороны, и я уезжаю.
АННА. Нет, побудьте, пожалуйста. Мне нужно сказать вам… (Каренину.)Нет, вам. Я не хочу и не могу иметь от вас ничего скрытого. Беси говорила, что граф Вронский желал быть у нас, чтобы проститься пред своим отъездом в Ташкент. Я сказала, что я не могу принять его.
БЕТСИ. Вы сказали, мой друг, что это будет зависеть от Алексея Александровича…
АННА. Да нет, я не могу его принять, и это ни к чему не… Одним словом, я не хочу…
БЕТСИ. Она совсем не так сказала, Алексей Александрович. И я полагаю, что именно вы…
КАРЕНИН. Благодарю вас, княгиня, за ваше участие и советы. Но вопрос о том, может ли или не может Анна принять кого-нибудь, она решит сама.
БЕТСИ. Я все поняла. Я пойду.
Каренин поклонился. Беси поцеловала Анну и вышла. Долгая тяжелая пауза.
КАРЕНИН. Я очень благодарен за твое доверие ко мне. И очень благодарен за твое решение. Я тоже полагаю, что так как он едет, тои нет никакой надобности графу Вронскому приезжать сюда. Впрочем…
АННА. Да уж я сказала, так что же повторять? Не будем никогда говорить про это…
КАРЕНИН. Я предоставил тебе решить этот вопрос, и я очень рад видеть…
АННА. Что мое желание сходится с вашим?
КАРЕНИН. Да, и княгиня Тверская совершенно неуместно вмешивается в самые трудные семейные дела. В особенности она…
АННА. Я ничему не верю, что об ней говорят. Я знаю, что она меня искренно любит.
Помолчали.
КАРЕНИН. Я сейчас пошлю за доктором.
АННА. Я здорова, зачем мне доктора?
КАРЕНИН. Нет, маленькая худа, и говорят, у кормилицы молоко постное.
АННА. Для чего же ты не позволил мне кормить, когда я умоляла об этом? Все равно — она ребенок, и его уморят…
КАРЕНИН. Анна…
Сел на колени, взял ее за руку. Анна не смотрит на него.
КАРЕНИН. Анна.
АННА. Что?
КАРЕНИН. Анна…
Пытается лечь рядом с ней, втискивается на тот краешек кровати, что остался от нее. Анна не двигается, смотрит в потолок.
КАРЕНИН. Анна…
АННА. Я не хочу…
КАРЕНИН. Я немного полежать… Я устал…
АННА. Я не хочу…
Каренин падает с кровати, с трудом поднимается. Смеется. Анна смотрит на него как на дурака.
Глава 17
Зал дворца. Толпа аплодирует. Каренин, ворочая всем тазом и тупыми ногами, выходит вперед. Звучит музыка. Старичок-генерал вешает ему на грудь «Александра Невского». Каренин улыбается, кланяется. Аплодисменты. Каренин идет обратно. Его хлопают по плечу, жмут руку, пытаются потрогать орден. Каренин держится гордо и величаво. К нему подбегает человек. Вручает записку. Каренин читает. Улыбка сходит с лица Каренина. Он идет через зал, на улицу, садится в карету.
КАРЕНИН. Домой.
Карета трогается. Каренин жадно смотрит по сторонам на протяжении всего пути. Подъезжают к дому, Каренин взбегает по лестнице, швейцар отворяет ему дверь, заходит следом.
КАРЕНИН. Где барыня?
ШВЕЙЦАР. Уехали… Собрались и уехали…
КАРЕНИН. С кем?
ШВЕЙЦАР. Граф Вронский приезжали.
КАРЕНИН. Куда?! Говори!
ШВЕЙЦАР. В Италию говорили…
Каренин сел, тяжело дышит.
КАРЕНИН. А маленькая что?
ШВЕЙЦАР. С собою взяли.
КАРЕНИН. А…
Тут по лестнице спускается Сережа. Останавливается посреди передней.
СЕРЕЖА. Мама что же надолго уехала?
КАРЕНИН (швейцару). Уйди.
Швейцар уходит. Каренин молчит.
СЕРЕЖА. Чего ты не отвечаешь мне про маму?
Каренин не отвечает, смотрит в пол. Сережа подходит.
СЕРЕЖА. Чего же молчишь? Куда она уехала?
Каренин поднимает на него глаза, полные ненависти.
КАРЕНИН. Ты кто такой, негодник?!
СЕРЕЖА. Я не негодник, я — Сережа.
КАРЕНИН. Ты что же от меня хочешь?! Вы что же от меня хотите?! Вы чего себе надумали?! Вы зачем меня топчите?! Я старик! Я старик! Я старик!