Алексей

Уиннерс Ева

“ Не слишком долго, они уже в России. — Он, должно быть, заметил удивление на моем лице. “Мы знали, что Иван был здесь, просто не знали точного местоположения”.

“О”. Ни Алексей, ни его брат так и не объяснили, почему они охотились за Иваном. “Иван упоминал старые добрые времена”. Тик. Так. Тик. Так. “Что он имел в виду?”

Тишина затянулась, и я затаила дыхание в ожидании объяснений. Я не хотела пропустить ни единого слова, которое он произнесет. Это казалось важным, связь и то, почему они охотились за Иваном. Но он оставался спокойным.

Разочарование было горьким на вкус. Что-то в моей груди сжалось, и распространилась пустая боль.

Я думал, мы договорились быть открытыми друг с другом. И все же я знал, что он утаивал информацию. Я знал, что у них было общее прошлое. Как они могли этого не сделать, когда Алексей, казалось, был так одержим идеей найти Ивана. Но старые добрые времена?

От резкого ощущения под кожей мне было трудно усидеть на месте, поэтому я пошевелилась, чтобы выпустить раздражающую энергию. Вскочив на ноги, я принялась расхаживать взад-вперед. Было нелепо, что мне было больно от того, что Алексей не доверял мне настолько, чтобы сказать, что, черт возьми, происходит. Я ходила с ним в чертов секс-клуб. Занималась с ним сексом… несколько раз. Он накачал меня наркотиками. Он облапал меня на глазах у полной людей комнаты. Ради всего святого, я встала перед ним на колени и позволила ему трахнуть меня в горло.

И он, блядь, даже не смог рассказать мне свою историю с Иваном. Тот самый человек, который забрал моего брата. Кингстон. Боже мой, я должен был выяснить, где Кингстон. Мне нужно было знать, что с ним случилось.

Мои шаги снова замерли, когда меня осенила мысль.

— Алексей?

“Da.”

“Если вы думаете, что я буду использовать все, что вы мне скажете, для дела ФБР, я обещаю, что не буду”, - мягко начал я. “Что бы ни случилось в России, это останется в России”, - пошутил я, и в моем голосе не было ни капли юмора.

Я слабо улыбнулась ему, надеясь, что он увидит искренность в моих глазах. Я говорила серьезно. Я бы не использовала его уверенность против него. Никогда! Каким-то образом за последние несколько дней все изменилось, и он стал важным человеком.

Этот арктический взгляд наблюдал за мной, в нем были тоска и печаль. Разбитые глаза, прошептала моя память. Мне хотелось обнять его, сделать так, чтобы ему стало лучше.

Тик. Так. Тик. Так. Я ждал. Ничего.

Я возобновил расхаживание. Вдох. Выдох. Один шаг. Два шага.

Я сосредоточился на небольшом пространстве и каждом шаге. Земляной пол. Каменные стены. Окон нет. Чтобы пересечь комнату, потребовалось десять шагов. Одна камера. Я глубоко вздохнула, развернулась и продолжила расхаживать, избегая смотреть в сторону Алексея.

Через тридцать минут, или, может быть, через час, я смог разглядеть дорожку на земляном полу, по которой ходил взад-вперед. Такими темпами, я бы продвинулся в этом к завтрашнему дню. Алексей сказал, что его братья уже в России. Они могут быть здесь очень скоро. Я должен был найти

способ получить от Ивана информацию о моем брате. Я не мог уйти из этого места, не узнав, что с ним случилось.

Мой взгляд метнулся к Алексею, все еще сидящему на потертой, пружинистой двуспальной кровати. Я запнулась и посмотрела на него дважды.

Он выглядел неважно. Я изучала его лицо. Он выглядел потрясенным. Это был первый раз, когда я увидела проблеск сильных эмоций на его лице. На его лбу блестели капельки пота, в глазах было что-то нездоровое. Я бы не заметила этого, если бы не наблюдала за ним так внимательно.

Лицо этого мужчины очаровало меня. К моему большому разочарованию. Похоже, я хотела его, несмотря на мое нынешнее разочарование и злость.

Слабая струйка пота стекала по его лицу. И что-то сжалось у меня в груди. Может быть, это были мои нервы или, возможно, беспокойство за него.

Нет, нет. Это была просто озабоченность нашей ситуацией. Если он волновался, то, возможно, мы в еще большем дерьме, чем я думал.

Я продолжал говорить себе, что мы выберемся из этого дерьма, выполним задание, и я отправлюсь своей дорогой. Сразу после того, как я получил информацию о своем брате. В глубине души я знал, что он не мог быть живым.

Если бы это было так, он бы нашел дорогу домой. К нам. Папа был не из таких, но мы с братьями всегда были близки. Все мы заботились друг о друге и всегда прикрывали друг друга.

Я должен был сосредоточиться на этом. Найти информацию о моем брате. Закрыть дело. Двигаться дальше и забыть Алексея. Мне не нужно было усложнять себе жизнь какими-либо подозрительными связями с членами мафии. А николаевские мужики… Что ж, они были гребаной мафией. И совершенно очевидно, что Алексей не доверял мне настолько, чтобы поделиться некоторыми вещами со мной.

Да, мне просто нужно было, чтобы они вытащили нас отсюда к чертовой матери, чтобы мы могли…

Сдавленный, затрудненный вдох вернул мое внимание к Алексею. Господи, он выглядел еще хуже.

“А-Алексей, ты в порядке?”

От его холодных бледно-голубых глаз исходил арктический холод, проникающий прямо в мою душу, когда он смотрел на меня. И все же, прямо сейчас, в них было что-то уязвимое. Стоическое, арктическое выражение исчезло, и на его месте был мужчина. Мужчина, который, я был уверен, что-то почувствовал. Страх или паника, я не мог сказать.

Я нерешительно сделала шаг к нему. Потом еще один.

— Эй, — прохрипела я, не зная, что сказать.

Он не двигался, не говорил. В этом не было ничего нового. И все же, его глаза кричали о чем-то. О чем-то ужасающем.

Сделав еще шаг, я медленно поднесла руку к его лицу. В любой момент я ожидала, что он отдернет ее, схватит меня за запястье и отчитает. Однако ничего не последовало. Как будто я смотрела в песочные часы, мои движения казались преувеличенными и замедленными, каждый вдох задерживался, наши взгляды встретились.