Ален Делон без маски
Шрифт:
Отвечая тогда на вопросы известного критика Пьера Бийара относительно роли в картине таких звезд, как Делон и Бэкал, «с которыми в нее входят не только талант, но их легенда», BHL сказал:
«Это был смелый вызов. Возьмите Делона. Это не актер. Это глыба воспоминаний. В нем одном – вся история кино. Этот большой актер снимался у самых великих в самых великих фильмах. Вы не можете поэтому поместить его на ринге, не думая о „Рокко“, или в бассейне, не вспомнив сцену с Морисом Роне в „Бассейне“, а заставив танцевать, позабыть о сцене бала в „Гепарде“, или, снимая его с Марианной Деникур и Ариель Домбаль, не увидеть за ними лица всех женщин, которые были его партнершами у Висконти или Антониони. Короче, он входит в когорту тех священных чудовищ, которых по тем или другим причинам трудно снимать. Но поразительны те мгновения на съемке, когда он сам забывает, кем был, и помогает вам забыть это и, стало быть, придумывает себя другим»…
Большинство,
Ко всем прочим неприятностям в тот год ни он, ни Бельмондо не были приглашены на Каннский фестиваль. Оба они расценили это как оскорбление. В своем открытом письме, опубликованном на страницах «Пари-Матч», они темпераментно выражали свое презрение дирекции фестиваля. Но это был юбилейный, 50-й фестиваль, и, конечно, оба имели полное основание присутствовать на его открытии. «Это отрицание того, что мы есть и что собой представляем! – восклицал 15 мая корреспонденту „Пари-Матч“ Ален Делон. – Что-то неладно в стране за последние сорок лет. Мне кажется, что в данном контексте Делона и Бельмондо нельзя было обойти стороной. Нам наплевать на фестиваль. Для нас куда большее значение имеет Франция!» И тут его трудно осуждать. Его гнев был так понятен опять же чисто по-человечески.
Не исключаю, что именно в те дни, когда они с Бельмондо бушевали по поводу Каннского фестиваля и когда стали чаще встречаться, и был задуман проект совместного фильма «Один шанс на двоих». По их обоюдному согласию продюсер Кристиан Фешнер поручил написать сценарий Патрику Девольфу, к которому потом присоединился режиссер Патрис Леконт. Сюжет был незамысловатый, казалось бы, на потребу всякому зрителю. Но Фешнер и оба актера несомненно рассчитывали, что присутствие на экране Делона и Бельмондо привлечет многих. И тех, кто всегда был их поклонником, и их детей – в силу самого курьеза увидеть на экране двух прославленных «стариков». Но была еще одна зацепка в этом фильме: в нем снималась популярная среди молодежи звезда эстрады, певица Ванесса Паради. Такой «треугольник» актеров должен был сработать безотказно, но… не сработал.
…Анис Томази (Ванесса Паради) по выходе из тюрьмы за угон машин получает от нотариуса письмо умершей в ее отсутствие матери, из которого узнает, что ее отец жив. Когда-то мать крутила роман сразу с двумя приятелями, и сама не знает, от кого родилась дочь. Анис отправляется на юг установить, кто из двух – настоящий. Так она знакомится с симпатягой и растяпой Лео Барсаком (Жан-Поль Бельмондо) и энергичным и жестким Жюльеном Ваньялем (Ален Делон). Оба живут бобылями, и известие, что приехавшая из Парижа прехорошенькая Анис – дочь одного из них, буквально перевертывает всю жизнь, и они начинают состязаться за право называться отцами. Анис же оба нравятся одинаково. Но тут они окажутся втянутыми в разборки с действующей на юге Франции российской мафией, у которой оба «папаши» стоят как кость поперек горла. Фильм изобиловал типичными для такого сюжета атрибутами: после похищения русскими мафиози Анис претенденты на отцовство проявляют себя бесстрашными рыцарями. Барсак-Бельмондо висит на лестнице, спущенной с вертолета (ну, совсем, как в «Страхе над городом»!), а Делон-Ваньяль обращается с оружием, как в «Неукротимом». Оба актера очень забавлялись, играя своих постаревших героев в новых обстоятельствах. Конечно, им уже было не так просто бегать, как раньше, но они охотно подмигивали зрителю, совершая поступки, которые украшали их прежние роли. Те, кто всегда любил этих актеров, с удовольствием слушали их диалоги. По ходу фильма они устраивают настоящий пиротехнический праздник, взрывая роскошную виллу главного русского мафиози, которого играл русский актер Александр Яковлев.
Режиссер говорил, что всячески старался не превращать русскую мафию в опереточную, и уж тем более не хотел ею пугать зрителя. В первом он не преуспел: русские выглядят в картине именно опереточными воляпюками (с российской, естественно, точки зрения), во втором – пожалуй, больше: подобным образом показанная «фауна» на Лазурном берегу вызывает скорее смех, чем страх.
Словом, расправившись со своими врагами, «претенденты» увозят свою дочь в Рио-де-Жанейро, где им, наконец, сделают тест ДНК. Последние кадры показывают, как Анис читает результат анализа и, улыбаясь, направляется к ожидающим с волнением «претендентам». Конец получился открытый. Зритель так и не узнает, кто из них отец Анис. Важно, что они оба вдруг обрели смысл в жизни, а она – двух надежных друзей.
Критик журнала «Премьер» писал, что фильм охотно смотрится теми, кто готов согласиться с предложенными правилами игры (с героями ничего не случится, и мы так и не узнаем, кто из двух отец) и с жанром картины («комедией действия, каких,
Расстроенный средним коммерческим успехом фильма, Ален Делон снова заговорил в интервью о том, что бросает кино. На вопрос, заданный ему по телевидению, по поводу того, собирается ли Делон всерьез оставить кино, Патрис Леконт лишь насмешливо улыбнулся. Мол, многие уходили из кино, а потом все равно возвращались.
Патрис Леконт прав. Ален Делон просто ждет интересного предложения, а пока занимается бизнесом.
Человек более чем обеспеченный, Ален Делон не очень нуждается в сиюминутном заработке, актерских гонорарах. Его капиталы вложены во многие доходные предприятия игорного бизнеса, в чартерную компанию, ему принадлежит приличная скаковая конюшня, он продолжает наращивать свою коллекцию живописи. Словом, может жить безбедно и без кино. Но он слишком любит стоять перед камерой, чтобы совершенно отказаться от наслаждения, которое ему приносит каждая роль.
А пока, в 1996 году, он снова после большого перерыва вышел на сцену театра Мариньи в дуэтной пьесе Эрика-Эмманюэля Шмитта «Загадочные вариации» (кстати, шедшей и на московских сценах, в том числе в Театре им. Маяковского) вместе с превосходным актером театра и кино Франсисом Юстером. Режиссером был приглашен Бернар Мюра, который ранее поставил для Жан-Поля Бельмондо комедию Фейдо «Блоха в ухе».
Напомню, что в последний раз Делон играл в театре в мае 1968 года в пьесе своего друга Жана Ко «Выколотые глаза». Как я уже писал выше, спектакль был снят из-за майских событий в Париже, когда вся страна была охвачена забастовками. Это оставило у все эмоционально воспринимающего Делона самые печальные воспоминания. Теперь же, подталкиваемый примером Жан-Поля Бельмондо, который успешно сыграл на сцене театра Кина и Сирано де Бержерака, он решил вернуться на сцену. «Бебель» все время втолковывал старому другу, что актерский век на сцене театра – более долгий, что, когда всю жизнь в кино играл соблазнителей-донжуанов, полицейских или грабителей, переходить на новое амплуа «стариков» очень трудно. Тогда как в театре всегда можно найти роль «по возрасту». Делону как раз предложили играть Проктора в «Салемских ведьмах» Артура Миллера. Ставить собирался Роман Поланский в театре «Могадор». Он уже готов был дать согласие, когда прочитал пьесу Эрика-Эмманюэля Шмитта. Автор очень хотел, чтобы именно Делон сыграл роль Абеля Знорко. «Я родился в 1960 году, – говорил он в одном интервью, – и Делон всегда сопровождал меня по жизни во Франции, он был такой же составной частью ее пейзажа, как булочная около церкви, где я живу». Короче, залпом прочитав пьесу, Ален Делон позвонил Шмитту и сказал, что будет играть в ней.
Автору повезло, он сумел попасть на «генеральную репетицию», точнее на то, что у нас называют «для пап и мам». Конечно, в зале сидели родные и друзья, конечно, в первом ряду виднелась серебристая шевелюра Жан-Поля Бельмондо, конечно, он первый после того, как опустился занавес, встал и крикнул «браво!». Ален Делон действительно составил неплохой дуэт с более опытным театральным актером Франсисом Юстером. Даже перегруженная диалогами пьеса внимательно «слушалась» зрителями.
После фильма Бернара-Анри Леви «День и ночь» он опять играл писателя, уединившегося на острове в Северном море. Ему никто не нужен. С миром его связывают только письма бывшей возлюбленной Элен Меттернах. Свою последнюю книгу он как раз посвятил ей, опубликовав их переписку. В этот одинокий дом приезжает с его согласия журналист Эрик Ларсен, чтобы взять у него интервью. В ходе их непростого и долгого разговора выясняются совершенно неожиданные вещи: во-первых, что Элен Меттернах, оказывается, давно умерла, во-вторых, что она, расставшись с Знорко, вышла замуж за… Ларсена, в-третьих, что это он долгие годы писал ему письма от ее имени, подделывая почерк покойной. Сталкиваясь и расходясь по углам, как боксеры во время матча, Абель Знорко и Эрик Ларсен в конце концов придут к единственному решению: им суждено жить вместе. Воспоминания об Элен, единственной женщине, которая придала смысл их жизни, накрепко связывают их обоих. Постепенно они меняются оба, становятся человечнее, добрее. Особенно Знорко. И эту трансформацию Ален Делон доносил с большой убедительностью.
Я видел очереди в театр «Мариньи», находящийся на одной из центральных улиц Парижа. Я читал похвальные рецензии критиков, которые были по меньшей мере удивлены выразительной игрой матерого киноактера. Спектакль стал событием сезона 1996/97 года. Но после положенных по контракту представлений Делон отказался играть «на выезде», как это обычно практикуется во Франции, когда актеры становятся частью гастрольной антрепризы, разъезжая по всей стране. Иногда этим делом не ограничивается, и труппа перебирается за границу. Делон, по сути дела, подвел своих товарищей, в том числе Франсиса Юстера и Бернара Мюра.