Альфа-1 (сборник)
Шрифт:
— Спрашивайте.
— Когда вы заметили пропажу личной бирки?
Опять! Он не хотел больше слышать об этом! Просто какая-то чушь!.. Дункан внезапно почувствовал неодолимую усталость, его потянуло ко сну.
— Не знаю.
— Постарайтесь вспомнить, пожалуйста.
— Это была не бирка, а удостоверение личности. Я что-то искал в бумажнике, карточка выпала, и ее тут же смыло в канализационную решетку.
Подавшись вперед, Рэнд спросил:
— Где это случилось?
— Я кончил работу и шел домой.
— В
— Идите к черту.
Диверс откинулся на спинку стула и посмотрел на Рэнда.
— Мы зря теряем время.
Дункан облизал пересохшие губы.
— Если вас интересует, кто я, возьмите мое свидетельство о рождении.
Они уставились на нем, как будто он сказал что-то из ряда вон выходящее. Через секунду лицо Рэнда приобрело обычное равнодушное выражение, а Диверс неприкрыто ухмыльнулся.
— Где оно?
— У Каменноликого. Вашего тюремщика.
Рэнд взглянул на Диверса:
— Сходи.
Все еще ухмыляясь, Диверс поднялся.
— Повторяю, это бесполезно. Пора кончать.
Он вышел из камеры и скоро вернулся с клочком бумаги.
— Любопытно, где он ее подобрал? — проговорил Рэнд, мельком взглянув на бумажку.
— Кругом полно всякого мусора. Похоже на обрывок…
— Но почему он вообще стал искать?
— Откуда ты знаешь, что он делал до том, как его привели сюда? — возразил Диверс.
Дункан плотно сжал колени. Они разговаривают, будто его здесь нет! А свидетельство о рождении значит для них не больше, чем для Каменноликого. Арест. Неприятная была сцена…
— Минутку! — возмущенно заявил при аресте Дункан. — Пусть я потерял удостоверение личности, но разве я больше не существую? Что за чепуха? У меня есть права!
И Каменноликий спросил:
— Что такое «права»?
Да, именно это он и спросил. Тогда Дункан выхватил из бумажника свидетельство о рождении и сунул его под нос этому идиоту.
Каменноликий прочитал вслух запись в документе и спросил:
— Что такое «мать»? Что такое «отец»? Что такое «рождение»?
Дункан смотрел на Рэнда. Тот начал комкать свидетельство, потом передумал и сунул его в карман. Было очевидно, что эти двое принимают его за кого-то другого. За преступника. Надо немедленно все прояснить, иначе дело зайдет слишком далеко, если еще не поздно.
— Как выглядело ваше удостоверение личности?
Это не может продолжаться бесконечно, пронеслось в голове Дункана.
— Белое, примерно семь на пять. Там были записаны имя, адрес, отношение к воинской службе.
— Белое?
— Я же сказал — белое.
Диверс смотрел на него со скрытой враждой. Почему? У него не могло быть причины для ненависти. Он никогда в жизни не видел этого человека. Рэнд закинул ногу на колено и стал отскребать ногтем грязь с подошвы ботинка.
— Как оно выглядело после того, как выпало из вашего
Как выглядело? Он обреченно проводил взглядом плывущую в грязи белую карточку. «Черт побери»! Тогда он произнес это вслух. Потому что на миг ему померещилось, что перед тем как провалиться в решетку, карточка изменила цвет и форму. Она показалась металлической и округлой, зеленой и странно незнакомой.
— Как будто бы зеленого цвета, — выдавил Дункан и осекся. — Нет, оно было белым. Я же говорил.
Пальцы Рэнда застыли на ботинке, и теперь уже он смотрел на Диверса с легкой улыбкой.
Диверс нахмурился и покачал головой.
— Это ничего не значит.
— Именно значит.
— Что за черт… — пробормотал Дункан и словно вышел из оцепенения. — Подумаешь, обронил удостоверение личности! Мало ли с кем могло случиться! Не понимаю, почему это так вас волнует. Не так уж сложно установить, кто я такой.
— Мы знаем, кто вы, — многозначительно сказал Диверс.
— Тогда почему я под замком? — Голос Дункана прозвучал хрипло и надтреснуто. — По крайней мере свяжите меня с адвокатом.
Рэнд отвел взгляд.
— Боюсь, что это невозможно.
— Почему?
— Такой разговор дорого бы стоил, — вставил Диверс, и в глазах его ярче прежнего сверкнула усмешка.
— Прекрати, — раздраженно бросил Рэнд.
Они поднялись и вышли в проход.
— Подождите! — отчаянно взмолился Дункан. — Выпустите меня. Выпустите! За что вы меня здесь держите?.. Я ничего не сделал. Если думаете, что я совершил преступление, то скажите хотя бы, какое.
Рэнд покачал головой.
— Вы не совершали преступления.
— Ну хорошо, я ничего не понимаю, не понимаю, что происходит: я червь, а вы боги… Но выпустите меня!
— Не могу.
— Почему?!
— Потому что вы сумасшедший.
Дункан отпрянул, как ужаленный, ударился о стену камеры и сильно ушиб спину и голову. Какой-то миг, как затравленный зверь, он дико озирался вокруг себя, затем повернулся к Рэнду.
— Я не верю вам! — выдавил он и подался вперед. Рэнд быстро отступил. — Это не сумасшедший дом. Здесь нет врачей. Где я? Что это за камера?
— Это кладовая — единственное место, куда мы могли вас поместить.
И дверь захлопнулась.
Дункан мерил шагами камеру. Ему казалось, что скоро он уже протрет пол. Какие странные стены. Трудно представить себе более гладкий металл. Как стекло.
Он постепенно успокаивался и обретал присутствие духа. Пока что его не тронули и, вероятно, не тронут. По какой-то причине Рэнд и Диверс хотят, чтобы он сошел с ума, и постарались соответствующим образом все подстроить. Но его не проведешь. Это не тюрьма — значит, и полицейский участок тоже обман. Очевидно, он действительно находится в кладовой, хотя, пожалуй, не всякий бульдозер снесет такую кладовку.