Альфа и Омега. Книга 2
Шрифт:
Джен и отец Горацио так и не приехали, но подруга прислала мне открытку откуда-то из Италии, в которой косвенно дала понять, что они занимаются какой-то зацепкой и хотят все проверить наверняка, прежде чем возвращаться. Я старалась не слишком переживать по этому поводу, но все же попросила Медвежонка держать руку на пульсе — если вдруг до него докатятся слухи о каких-нибудь проблемах, связанных с именами этих двоих, я хотела узнать об этом первой.
Самого Дани я все так же чаще видела по телевизору — где-то в конце июля он дал большое интервью одному именитому журналисту, приехав к нему в студию. Злые языки потом шептались, что кардинальский сынок слишком слащавый и смазливенький, чтобы хоть кто-то воспринимал его всерьез, и что ему место на модных показах и в разделе светской хроники, а не
— Когда тебя официально признают наследником Джерома и ты получишь его кресло в совете кланов, а Медвежонок станет кардиналом, вы сможете встречаться где-нибудь в крутых ресторанах и с важным видом обсуждать… всякое, — мечтательно протянула я, когда репортаж об очередном появлении Дани Боро на публике подошел к своему концу.
— Ты знала, что у него уже есть свой фан-клуб? — поинтересовался Йон, что-то листая у себя в телефоне. — Маленькие девочки с него кипятком писают.
— И это они еще про тебя не знают, — фыркнула я, представив себе картинку. — А то поставить вас рядом, так и просится что-то очень неприличное на ум. Даже госпожа Боро это отметила.
— Представляешь порно-фанфики про нас? — усмехнулся альфа, подняв глаза от телефона и поймав мой взгляд. — Тебя это заводит?
— Я представляю обобщенных персонажей вашего типажа, — подумав, ответила я. — И да, в этом что-то есть. — Я даже облизнулась.
— Извращенка, — шутливо возмутился Йон, вытащив из-под себя подушку и зашвырнув мне ее в голову. От смеха я едва смогла уклониться. Дразнить его мне всегда очень нравилось — тем более он всегда так чувствительно реагировал на мои простодушные детские подколы, словно знал, что я только этого и добиваюсь.
— …Ремонт планируют начать уже в этом августе, — между тем продолжал бубнить телевизор. — Городские власти долго искали подрядчиков, потому что никто не хотелся браться за столь масштабный и сложный проект, однако в итоге…
Бросив взгляд на экран и мысленно пытаясь вспомнить, где я оставила пульт, чтобы выключить его, я увидела кадры с Площади Фонтанов. Из бурлившей воды медленно и величественно поднимались трое толстячков в кепи, возвещавших о наступлении нового часа. Впервые я могла рассмотреть их так близко, потому что оператор не поскупился на крупные планы. И на одном из них мне внезапно бросился в глаза смутно знакомый символ — две концентрические окружности, вписанные одна в другую, с загибающими кверху «ручками». Когда я увидела этот знак в первый раз — кажется, целую жизнь назад! — он мне напомнил вид сверху на соломенную шляпку с развевающимися в разные стороны ленточками.
— Это же… — начала было я, радостно улыбаясь, как будто встретила старого знакомого, но потом моя улыбка застыла, а я ощутила, как по всему телу пробежала волна мурашек, сопровождавшую внезапно посетившую меня идею. — Йон…
— Что такое? — нахмурился он, услышав, как изменился мой голос.
— Кори… Кори МакДонал — парень, который исследовал таблички Оймаха — говорил, что слово «оймах» можно перевести как «три больших персоны». Я… Думаешь, это просто совпадение? Три больших персоны и фонтан… Йон, мне почему-то кажется, что это важно!
Взволнованная, я вскочила на ноги и принялась ходить кругами, пока мой альфа наблюдал за мной с каким-то непонятным выражением лица.
— Нам нужно туда пойти! — категорически заявила я, и он тяжело вздохнул, словно догадывался, что этим все закончится.
— Пойти? Сейчас? Уже десять вечера, маленькая омега.
— Да, ты прав, нужно немного подождать, — поспешно согласилась я. — Они же появятся в следующий раз только в три ночи, верно?
— И что ты собираешься делать? Залезешь в фонтан и… — Поймав мой восторженно поблескивающий взгляд, он вздохнул еще раз. — Маленькая омега, ты слишком рано соскучилась по приключениям.
— Ну пойдем! — канюча, как ребенок, протянула я. — Йон, ну пожалуйста! Я же тебе еще не рассказывала про Тома, да? Про нашего Тихого Тома? Совсем из головы вылетело. Это он прибивает таблички! Он и его друзья. Их приносят какие-то… курьеры, а его начальство живет под землей. Под землей, понимаешь!
— Ничего не понимаю, — честно признался Йон. — Но раз ты так хочешь, пойдем.
Мне сложно объяснить внезапно охватившую меня в тот момент жажду деятельности. Быть может, дело было в том, что загадка табличек Оймаха слишком давно меня занимала, и разные подсказки на эту тему то появлялись, то исчезали, так и не давая мне составить сколько-нибудь ясную картину или гипотезу того, что они могут собой символизировать. А еще сегодня Йон был дома — в последнее время, погрузившись в дела и бумаги Стоуна, он стал все чаще пропадать ночами где-то в одном из его офисов, где я сама, признаться, так ни разу и не побывала. И возможность разделить этот момент и это маленькое приключение вместе с ним будоражила меня ничуть не меньше, чем сама загадка.
К трем часам мы спустились в подземный гараж «Элизиума» и взяли одну из стоявших там машин. Я в них по-прежнему не особо разбиралась, но Йону особенно нравился автомобиль черного цвета, весь гладкий, покатый и похожий на хищного зверя перед прыжком. Первое время я чувствовала себя странно, даже когда садилась в него, но потом привыкла и сейчас, запрыгнув на приятно пахнувшее кожей сидение, я зарылась в бардачок, надеясь отыскать там свой пакетик с недоеденными в прошлый раз мармеладками. Мой альфа включил музыку из нашего общего плейлиста, куда мы оба периодически добавляли что-то понравившееся, и заиграл один из моих самых любимых треков — тот самый, который мы слушали в такси по дороге в отель «Империя», где случился наш настоящий первый раз. Я знала, что в багажнике лежит моя сумка с кое-какими вещами, которые я брала с собой, когда ездила на пару дней помочь девочкам в Доме, а еще знала, что заниматься сексом в этой машине жутко неудобно, но отчего-то ужасно приятно.
Я постепенно привыкала к новым вещам, новому дому и тому факту, что я могу купить себе хоть десять новых телефонов взамен тех, что у меня отобрали за последние полгода. В конечном итоге в этом не было чего-то совсем уж сверхъестественного, и я не особо ощущала разницу между той собой, что жила на чердаке борделя, и той, что поселилась в пентхаусе в центре города. Да, я стала вкуснее есть, мягче спать и наконец обновила свой гардероб, перестав прикрывать дырки на одежде сумкой или шарфом. Терпеливо и с каким-то изощренным исследовательским интересом ждала того момента, когда превращусь в одну из тех скучных женщин, пахнущих роскошью и элегантной леностью замужних матрон, но пока никаких особых перемен в себе не замечала.
Когда Йон припарковался на девственно пустой площади, я тут же выскочила наружу. Даже странно, что здесь никого не было — туристический сезон вроде был в самом разгаре, но почему-то площадь пустовала. Вероятно, сегодня основной центр всеобщего веселья находился где-то в другом месте, но это было нам только на руку.
Мы приехали примерно в четверть четвертого, так что смену фигур уже не застали. Освещенные находящимися под водой лампами, трое задорных толстячков продолжали вести свой задушевный безмолвный разговор — того и гляди сойдут с постамента и направятся в ближайшую пивную. На мгновение замерев около бортика фонтана, я обернулась через плечо и кокетливо уточнила: