Альфа и Омега. Книга 3
Шрифт:
— Я думала попросить тебя помочь мне с номерами, — вмешалась Ория, подходя ко мне и стягивая вниз. — Хочешь послушать мою задумку? Отлично, вот представь. — Она отвела меня на несколько шагов от сцены и выразительно обвела рукой залитое дневным светом пространство зала. — Я думала о звездном небе. Можно будет приглушить верхний свет на потолке и оставить гореть только совсем маленькие лампочки. Потом на сцене появится круглое пятно светло-голубого света, в центре которого будет стоять певица. Я хочу заказать такой ретро микрофон-стойку, мне кажется, будет круто смотреться.
— Она будет луной? — догадалась я, мгновенно нарисовав эту картину у себя перед глазами.
— Точно, — кивнула старшая омега. — Сначала будет видно только ее, и она будет петь а капелла, то есть без музыки. Про песню я тоже уже думала, и у меня есть несколько вариантов. Хочется взять что-то достаточно известное, но не заезженное. Знаешь, чтобы у тех, кто ее услышал, появилась мысль в духе «О, как давно я не слышал эту потрясающую песню!» И когда зрители уже решат, что весь номер будет именно таким — лиричным и сдержанным, на припеве вспыхнет свет, и окажется, что на сцене есть и другие танцовщицы. Только я пока не очень представляю, как технически их спрятать до этого момента.
— Можно опустить занавес, — предложила я. — Пусть певица будет стоять на фоне задернутого занавеса. Тогда и пятно света вокруг нее будет лучше видно, и метафора про луну станет нагляднее. Можно на самом занавесе тоже как-нибудь лампочки прикрепить, чтобы они перекликались с теми, то на потолке. А еще… — Воображение, как всегда, понеслось впереди меня, я едва успевала отлавливать и формулировать так и сыплющиеся на меня сверху идеи. — Еще можно добавить движения. Знаешь, как в таких видео, где ты как будто летишь сквозь Вселенную? Например, чтобы лампочки мерцали — только медленно и не все сразу, чтобы не получилось, как на новогодней елке. А еще можно добавить немного дымки в зале, тогда, если пустить на нее приглушенный свет и добавить вращения, может создаться иллюзия движения. Это… это я так, — смущенно закончила я, осознав вдруг, что обе женщины смотрят на меня в легком шоке.
— Хана, ты не хочешь пойти ко мне в штат постановщиком номеров? — как будто даже всерьез спросила Ория. — Я не уверена, что то, что ты только что описала, возможно технически и будет смотреться так, как нужно, но мне определенно нравится, в каком направлении движутся твои мысли. Ты… никогда не занималась ничем подобным?
— Нет, — помотала головой я. — Я люблю… представлять всякое, и мне кажется, что вокруг нас очень много красоты, которую мы не замечаем. Но создавать ее самой мне еще не доводилось.
— Агата, что думаешь? — обернулась старшая омега к подруге.
— Нужно будет переговорить с техниками, но в целом звучит неплохо, — подумав, ответила та. — По крайней мере, от этого можно отталкиваться, а там дальше смотреть по ходу.
— Хана, мы вернемся к этому разговору, когда это место будет чуть больше похоже на клуб, — довольно кивнула Ория, и у меня не хватило духа ей отказать, хотя, признаться, в тот момент я была куда как не уверена в своих силах.
Я пробыла в Доме несколько часов, успев и пообедать, и пообщаться с другими девочками, и даже немного поучаствовать в строительных работах. О том, что Кадо все это время ждал меня снаружи в машине, я даже не вспоминала — ровно до того момента, как пришло время ехать домой. И хотя еще утром я размышляла о том, заслуживает ли он пули промеж глаз, сейчас мне вдруг стало немного стыдно.
Однако когда я вышла из Дома, мне стало ясно, что мой новый телохранитель едва ли особо скучал — я застала его мило воркующим с Поппи, которая к тому же кормила его бутербродами.
— Я вам не помешаю? — изогнув бровь, уточнила я, остановившись на одной из ступенек, ведущих с крыльца Дома.
— Что ж ты не сказала, детка, что привезла такого сочного самца сегодня, — хохотнула раскрасневшаяся омега, а я вдруг ощутила острое желание залепить себе ладонью по лбу.
— Забирай его себе, если очень нужен, — проворчала я, подходя к машине. Кадо открыл передо мной заднюю дверь, и на этот раз я не стала вредничать и села в салон.
— Если мне когда-нибудь за выслугу лет дадут выходной, я буду весь твой, красавица, — услышала я его голос снаружи и скептически покачала головой.
— Только попробуй ее обидеть, — пригрозила я, когда мужчина занял свое место за рулем.
— Да такая баба сама кого хочешь обидит, — почти благоговейно протянул он, и я поняла, что, пожалуй, не хочу знать подробности того, что там снаружи только что происходило. — Кстати я позвонил Биби. Она раз десять переспросила, точно ли вы не хотите ее прибить, но в итоге согласилась с вами встретиться.
— Когда? — уточнила я.
Отчего-то мои слова его насмешили. Притормозив на светофоре, он даже оглянулся через плечо, чтобы видеть мое лицо в тот момент.
— Вы явно совсем не представляете, как теперь все устроено, да? — спросил Кадо, балансируя на грани между усмешкой и удивлением. — Это вы должны ей сказать когда. Я могу привезти ее в «Элизиум» хоть сегодня вечером, если нужно.
— Вот как… — пробормотала я, вынужденная признать его правоту — я в самом деле до сих пор не представляла ни масштабов, ни правил новой игры. В отличие от того же Йона, который явно чувствовал себя как рыба в воде. — Хорошо, привези ее к ужину, я встречусь с ней в ресторане внизу.
— Будет сделано, молодая госпожа, — важно кивнул он и снова повернулся к дороге.
Что ж, пожалуй, мне это даже начинало нравиться.
Глава 7. Фермы
Я помнила, какое впечатление произвела на меня Биби при нашей первой встрече — иначе как «сногсшибательная красотка» язык никак не поворачивался ее назвать. Тогда, в казино, на фоне таких же идеальных девушек, это не так бросалось в глаза, а после, при нашей второй встрече, подобное меня вообще интересовало меньше всего, но сейчас, встретив ее вот так, в практически повседневной обстановке, я вынуждена была признать, что на несколько секунд просто потеряла дар речи. Иногда не верилось, что такие женщины могут существовать в природе, пусть даже что-то мне подсказывало, что ее роскошная внешность отчасти была плодом стараний умелого косметолога или даже пластического хирурга. Но, глядя на нее сейчас, об этом трудно было вспомнить, потому что думать в принципе становилось сложно. Пусть даже меня никогда не тянуло к представительницам своего вида, я все равно ощутила себя растерянной и немного сбитой с толку рядом с ней — у мужчин, наверное, мозг отказывал в принципе. Мне даже отчего-то вдруг стало их жаль.
Она была одета в расстегнутую красную клетчатую рубашку поверх белой майки и джинсы, на ее лице как будто бы почти не было косметики, а темные волосы лежали небрежными пышными локонами, и мне оставалось только догадываться, насколько много в этом небрежном совершенстве действительно небрежности, а как много осознанного и продуманного расчета. Когда я подошла, омега подняла на меня взгляд, и по настороженному выражению ее зеленых, немного кошачьих глаз я сразу поняла, что ничего хорошего она от меня не ждет. А еще я вдруг осознала, что к ней в отличие от Кадо особой неприязни не питаю — не считая того факта, что одним своим существованием она заставляла меня задуматься о том, чтобы больше никогда не смотреться в зеркало.